— Как девку свою планируешь кликать? — прихлебывает мама мятный чаек.
— Жасмин. — вздыхаю я, прогоняя от себя воспоминания о Сулеймане.
— Имя-то какое диковинное… — хмыкает мама, — от кого хоть забрюхатилась? Неужели от иностранца?
— Ну… в общем…
— Господи, Нинка, от африканца что ли?! — хватается мамуля за сердце.
— Нет, мамуль, он наш, южных кровей только…
Говорить, что забеременела от долларового миллиардера нельзя! Мамуля, как и тетка, исключительно из лучших побуждений сдаст меня Сулейману при первой же возможности, а значит трепать про отца моей Жасминки ей не стоит!
Глава 45
В деревне работы хоть отбавляй! Но и я не белоручка! Подскакиваю с мамулечкой в шесть утра. Как я и говорила, она отпаивает меня парным молоком, потчует творогом и ягодами с нашей же грядки!
Я стараюсь помочь ей по хозяйству — замешиваю комбикорм для цыплят, кормлю пищащие желтые комочки, и умиляюсь их беззащитности. Далее на очереди хрюшки. Скармливаю им вчерашний недоеденный обед, потом устраиваю купание из шланга и нежно орудую чесалкой за свинкиными ушками, скребу по жесткой коже спинок. Животные довольно хрюкают, с наслаждением принимая от меня заботу.
После свинок иду к грядкам. Осенние овощи тоже требуют к себе моего пристального внимания.
День выдается погожим, и я выхожу открыть двери теплицы с помидорами.
— Какие люди в этой дыре!
Сердце уходит в пятки! В прямом смысле! Ведь на меня, вместо красных наливных помидорок смотрит направленное в лицо дуло пистолета.
— Какие люди, и без охраны! А зря…
Боясь пошевелиться, я лишь перевожу взгляд на агрессора. И офигеваю еще больше! Я знаю этого парня! Более того, мы работали вместе в компании Алиханова!
Артурик!!! Противный молодой пацан, то ли родственник, то ли друг Сулеймана!
— Что ты тут делаешь?! — испуганно вопрошаю я.
— Догадайся! — ухмыляется молодой мерзавец, поигрывая дулом пистолета у меня перед лицом.
Высокий, выше меня, но тощий, весь в черной одежде, с черной же бородкой, с оружием в руках, мафиози хренов…
Я стою, не шелохнувшись, в оцепенении. Быстро оцениваю ситуацию: в деревеньке народу мало совсем, хорошо если вообще хоть кто-то кроме нас с мамулей остался. Значит, помощи ждать не откуда. Полиция сюда тоже пока доедет, он меня пристрелит, как цыпленка, и привет, райские кущи!
— Давай, красавица, на выход, только без выкрутасов!
Блин, может он не знает, что я в положении? Не будет же он стрелять в беременную на большом сроке девушку? Или… да такой мразоте чья-либо беременность до одного места…
Артурик хватает меня за предплечье и грубо подталкивая в спину дулом пистолета выводит на яркое полуденное солнце.
— Когда рожать? — ухмыляется он. — Значит, знает гад о моей беременности…
— Рано пока…
— Вот и отлично! У меня в машине не родишь хоть, а ну давай, шевели булками, за забор!
Из дома на шум выбегает моя мамочка. Со скалкой наперевес, передник весь в муке, она всплескивает руки, от которых поднимаются клубы от муки, и беззвучно оседает на пол.
— Ах ты ж Ирод проклятый! — хватается она за сердце. — Нинку мою не тронь!!!
— Захлопнись, тетя! — продолжает подталкивать меня Артурик на выход, — Иначе и тебе достанется!
— Мама! — кричу я в надежде, что мама в таком состоянии вообще может меня слышать и воспринимать информацию. — тете Любе позвони!!! Пусть Сулейману сообщит, что Артур…
Далее властная лапа подонка ложиться мне на рот, лишая возможности внятно разговаривать, и меня уже силком тащат за ворота.
У дороги, в пыли притаился черный дорогой спортивный автомобиль.
Артур запихивает меня на заднее сидение, блокирует двери.
— Отпусти! Сулейман убьет тебя, если узнает! — брыкаюсь я из последних сил.
— Вот с ним, как разу у меня личные счеты! — ухмыляется молодой говнюк, садится за руль и заводит мотор. — Твой ребенок — залог моей сытой жизни. Так что захлопнись, девочка, и ничего плохого с тобой не случится!
* * *
Артурик, помимо того, что мажор, говнюк, и ублюдок, так еще и отвратительный водитель, к тому же! Я чудом не запачкала ему салон, потому что на дороге его кидало из стороны в сторону, музыка гремела на всю Москву, а меня просто скосило уже на втором его подрезании чужого автомобиля.
С таким стилем вождения Артурик не доживет до сорока, а может и до тридцати…
Но все когда-нибудь заканчивается, закончилась и эта мучительная поездка. Артурик припарковался около неприметной пятиэтажки на окраине промзоны. Грубо вытащил меня из автомобиля. По щербатой лестнице мы полезли на пятый этаж, лифта тут конечно не было.
— Что мы здесь забыли? — хриплю я на последнем издыхании после бесконечных лестничных пролетов.
— Это твой новый дом, красотка, — ухмыляется Артур.
— Ох… ты меня похитил и дашь мне год, чтобы я влюбилась в тебя? — иронизирую я общеизвестным книжным сюжетом.
— Да нахер ты бы мне сдалась! — искренне возмущается Артурик, у меня таких как ты по десятку в каждом районе! Готовых на все в любую секунду! Твой ребенок меня интересует!
— Зачем тебе мой малыш?
— Я, можно сказать, его крестный отец! — оскабливается недоделанный мафиозник.
— С какой это стати?
— А я видел, как ты резинку тыришь у Сулеймана в мусорке! — вдруг заявляет он. — Видел и не сказал дяде Сулику. Специально. Ох, как же я хотел, чтобы ты от него залетела!
Он что, псих? Гляжу на ублюдка во все глаза: ага, похож на психа! Одни глаза, безумно-вращающиеся в разные стороны, сверкающие как фонари на ночной дороге, чего стоят!
Глава 46
— Давай, входи! — подталкивает меня в спину парень, — Мансур, Максут, вот ваша «птычка», забирайте!
Мансур? Максут?! Эти имена кажутся мне знакомыми! Точно, я уже слышала подобные. Там, на трассе, где меня чуть не изнасиловали ребята с подобными именами и где я едва не попала под колеса Крузака Сулеймана…
— Ай, красавыц!
— Ай дэвышка алмазный.
Из комнаты квартирки выглядывают… ой нет! Мамочки! Только не они… но мои глаза не могут ошибаться, ибо это те же самые парни с темной дороги…
— Девку не трогать! — отдает приказания Артур, — Кормить, поить и пылинки сдувать.
— А минет можна чтобы дэвишка дэлал? — деловито интересуется Мансур.
— Можно. — разрешает говнюк. — Только если потом Сулейман яйца оторвет, назад не пришьешь.
— Ай, понял! Не трогать дэвишка, — тут же омрачается страшное лицо Максута.
— Ну все, красотка! — затаскивает меня в гостиную Артурик, — оставляю тебя на попечение добрых молодцов. Они не тронут тебя, но и ты, смотри, чтобы без выкрутасов. Парни он молодые, сильные, до женских прелестей охочие! Сиди тише воды, тебе же лучше будет!
— И долго мне тут сидеть?! — ужасаюсь я.
— До самых родов! — ухмыляется придурок.
— Но…
— Захлопнись! — сипит мужчина, удаляясь из квартиры.
Оглядываюсь. Боже, какое убожество! Грязно, пыльно, клоки волос и какого-то пуха перекатываются по углам из-за сквозняков. В комнатке притаился старый диван с подозрительными пятнами, два обшарпанных стула, облезлый стол на котором возвышается вполне себе современный ноутбук и огромные «игровые» наушники. Мансур садится за ноут, разворачивает игру и затыкает уши. Максут же развалился на втором стуле, поглаживает себя между ног неотрывно пялясь в вырез моего домашнего платья.
А я без лифчика, потому что дома его обычно не ношу, и соски явственно выделяются сквозь тонкую светлую ткань. Туда-то мразота и заглядывает, очевидно в поисках «вдохновения» для своего грязного воображения.
Фу, меня сейчас стошнит! Он что собрался самоудовлетворяться на моих глазах? А потом сама себе даю ответ, что это хорошо, если только самоудовлетворяться. А если наплюёт на приказ Артурика не трогать меня, и решит, чтобы его удовлетворяла дэвишка, то есть я?!
