— Людей много, — пробурчала Альбина. — Они размножаются подобно грызунам.

— Понятно…

— Что тебе понятно? — недовольство и обида ворочались в груди эльфийки.

— Вы сами себе придумали оправдание и заранее сдались. Боюсь, что эльфы в этом мире с таким подходом обречены на вымирание. Скорее всего, до этого пройдёт ни одно тысячелетие, но в итоге от эльфов ни останется даже воспоминаний.

— Ты говоришь ужасные вещи, Деус. Как ты можешь? Ты же один из нас!

— У меня сейчас тело человека, но не будем заострять внимание на неприятных вещах. Это не отменяет фактов. Эльфы попадают в рабство. От их связи с людьми появляются полукровки. Люди вас наверняка потихоньку теснят. Пройдёт несколько тысяч лет, и от эльфов останется только наследственный след среди человеческой цивилизации.

Желваки Альбины заходили ходуном. Она крепко сжала кулаки и с вызовом посмотрела на «Чака Норриса».

— Да что ты можешь знать?! Ты же иномирец!

— Хорошо. Допустим, я ничего не знаю. Скажи, как живут эльфы в этом мире?

— Мы живём по заветам предков в близости к природе.

— В лесах?

— В лесах.

— Ваши территории прибывают или убывают?

Альбина задумалась. Она вспомнила рассказы старшего поколения, прикинула изменения границ леса за время своей жизни. Результат был удручающим. Сквозь сжатые зубы она с трудом выдавила из себя:

— Убывают.

— А население прибывает или убывает?

И вновь девушке пришлось задуматься над весьма непростым вопросом. Она вспомнила своё поселение во времена детства и юности. Тогда много лет назад там проживало не меньше пятисот эльфов. Сейчас же если четыреста наберётся — уже хорошо. От этого ей стало дурно. Какие тысячелетия, если за время её жизни население одного лишь посёлка уменьшилось на пятую часть? Ей будто на плечи уронили гору.

— Убывает… — голос эльфийки звучал глухо и печально.

— Какие-либо изменения в лучшую сторону заметны или всё становится лишь хуже?

— Ты и сам знаешь ответ, — тихо пробормотала Альбина.

— Я так и думал.

— Наверняка должен быть выход, — пыталась подбодрить себя эльфийка. — Деус, ты говорил, что ваши эльфы были могучими. Ты можешь нас научить своей магии?

— Научить можно любого, было бы желание. Но к чему мне это?

— Ты разве не хочешь спасти соплеменников? — с возмущением уставилась на андроида Альбина.

— Какой мне с этого прок? Моих трудов никто не оценит. Как показывает практика: тот, кто желает сделать мир лучше, в итоге оказывается виноват со всех сторон. Старшее поколение будет всячески противиться переменам. Они привыкли жить так, как живут сейчас. А молодёжи у вас наверняка мало и она не может быть основной силой.

Альбина задумалась. Слова собеседника задевали её за живое. Умом она понимала, что он по-своему прав, но в душе негодовала. Как так? Эльф, и не хочет помочь сородичам! Совсем отупоухился…

— Но ты можешь хотя бы дать совет? — продолжала она пытаться добиться хоть какой-то помощи. — Ваша цивилизация ведь как-то стала могучей.

— Это запросто. Советов у меня много. Я вижу несколько вариантов развития событий. Первый — люди продолжат теснить прочие виды и ассимилироваться с ними. В итоге они за счёт более быстрого цикла размножения возьмут числом и полностью уничтожат и ассимилируют все народы планеты.

— И даже дроу? — с недоверием посмотрела на собеседника Альбина.

— Обязательно! Ведь по меркам людей они другие и с ними возможно потомство. Других принято уничтожать, поскольку в них видят угрозу. Всё по древним заветам: мужиков перебить, своевольных баб под нож, а покорных в гарем. То же самое будет с эльфами и дворфами.

— А другие варианты?

— Их есть у меня! Эльфы должны стать достаточно сильными и перебить всех на планете, став доминирующим видом. Или же вам для выживания вида нужно найти другую обитаемую планету и переселиться на неё. Но это лишь отсрочит вымирание. Пройдут годы, и вновь появится более сильный противник.

— Я считаю, что нужно уничтожить людей и дроу!

— Похвальное рвение, — усмехнулся Андрей. — Вот только хватит ли у вас силёнок? Да и согласятся ли ваши правители и жрецы с подобной политикой? Насколько я вижу, сейчас люди превосходят эльфов.

Как ни прискорбно было признавать, но Альбина понимала, что её желание неосуществимо.

Андрею было плевать на судьбу аборигенов. Хоть он и сам человек, но к местным людям он не испытывал никакой любви и пиетета. Они с ним поступили не лучшим образом, хоть он и сам допустил подобную ситуацию ради своих целей.

— И что же делать? — эльфийка сопроводила свой вопрос грустным вздохом.

Андрей решил поделиться только что родившейся шуточной теорией.

— Можно попробовать установить жёсткую диктатуру на всей планете. Подчинить все виды своей воле. Завоевать всех: людей, дроу, дворфов и эльфов. И заставить их всех соблюдать навязанные правила. При этом провести принудительную ассимиляцию всех рас с сохранением эльфийской «крови» в качестве доминирующей. Короче говоря, нужно стать Тёмным Властелином.

— Думаешь, поможет? — всерьёз задумалась Альбина, приложив указательный палец к губам.

— Обязательно поможет, даже если цель не будет достигнута, — продолжал развивать шуточную теорию Афанасьев, — как минимум народам придётся объединиться для противостояния Тёмному Властелину. Это заставит их сотрудничать друг с другом и сблизит между собой. Если Тёмный Властелин просуществует достаточно долго, то возможно объединение видов в единые государства и мирная ассимиляция без геноцида.

— А можно без ассимиляции? — наморщила носик эльфийка.

— Можно. Геноцид.

— Что за крайности? — девушку ответ не удовлетворил.

— Разумные вообще склонны к крайностям. Либо мир, либо война — иного не дано. Либо метисация всех рас до появления в далёком будущем единого вида, который объединит в себе черты всех жителей планеты, либо геноцид всех до тех пор, пока не останется один доминирующий вид.

— Эх… — от таких перспектив у Альбины голова шла кругом. Она решила сменить тему. — Деус, ты не думал найти способ вернуть себе эльфийское тело?

— Тут и думать нечего. Я могу заменить гены на эльфийские, достаточно лишь образца ДНК.

— Чего? — не поняла она половины слов.

— Я говорю, что могу в любой момент сменить тело на эльфийское. Но зачем?

— Как же?! Ты же станешь снова перворожденным!

— Я и так долгожитель. Что принципиально поменяет изменение формы ушей? Разве я стану лучше слышать, если мои уши станут заострёнными вместо круглых?

— Нет, но разве в этом дело? — хмурилась эльфийка.

— А в чём ещё? Я себя чувствую замечательно, живу ничуть не хуже, чем в другом теле. Если и вносить в организм изменения, то лишь полезные. Я не вижу необходимости делать уши острыми, чтобы они торчали из-под прически и мешали надеть шапку.

— Я бы на твоём месте обязательно сменила тело на родное!

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь препятствие. Альбина, ситуации бывают разные. Вот, например, стала бы ты рабыней на самом деле. Разве отказалась бы от смены формы ушей ради обретения свободы?

— Ни за что! — запальчиво воскликнула она.

— Ой ли?! — иронично подмигнул Афанасьев. — А если бы тебя заковали в кандалы, ежедневно пытали и насиловали? А тут такой шанс обрести свободу…

— Даже не знаю… — она уже была не столь уверена.

— Уверен, в подобной ситуации эльф согласится на многое, лишь бы избежать неприятностей.

— Но у тебя же не такая ситуация, — возразила она.

— Да, не такая. Я просто родился на планете, на которой живут лишь люди, которые уничтожили все конкурентные виды десятки тысяч лет назад. И если на родине сменить форму ушей, то я стану там считаться сумасшедшим. Безумцев в любом социальном обществе опасаются и стараются их изолировать или избавиться от них. В этом же мире я для всех чужой: для эльфов я не такой, неправильный эльф, в котором всегда будут сомнения, для людей я иномирец. И какой мне толк в превращении в твоего сородича?