Тупика, в котором меня настиг невольный воздыхатель, попросту не было. На месте преградивших мне тогда путь глухих стен трех зданий улица делала плавный поворот и продолжала петлять дальше.
— Не просто ловушка, а еще и с иллюзией... — задумчиво произнес Альд. — Очень интересно...
На маленькой площади оказалось неожиданно людно — примерно три-три с половиной десятка людей в составе групп разной численности что-то встревоженно обсуждали друг с другом, причем некоторые — курсировали туда-сюда. От разноцветия аур магическое зрение начало сбоить, но даже так я смогла увидеть возвышавшуюся фигуру Мэба и парившую рядом с ним в воздухе Сидду. Хрупкая волшебница заметила меня первой, что-то сказала, и только после этого на мне остановился тяжелый взгляд боевого некромага. Мэб был мрачнее тучи.
Я же приготовилась лавировать между людьми, но этого не потребовалось — оказавшись на моем пути, они просто расступались. От направленных на меня со всех сторон заинтересованных, изучающих, почтительных и даже испуганных взглядов мне стало неловко и неуютно. Если любое мое появление при скоплении народа будет вызывать такую реакцию... Надо все-таки почистить рясу... мантию. Хотя бы в речке.
Впрочем, всеобщее внимание быстро переключилось — на Килира, медленно и степенно взлетевшего на постамент в центре площади. Воспользовавшись возможностью, я быстро преодолела остаток расстояния до своих спутников и, повернувшись, остро ощутила направленный на меня взгляд лича-жреца. Обернувшись, я почтительно ему кивнула, и отвратительное ощущение пошло на убыль.
— Он продолжает тебя изучать.
— Безумно этому рада.
— А я-то в каком восторге...
Толком переговорить со своими спутниками не удалось — Линс взглядом показала на жреца и предостерегающе приложила палец к губам, а гомон на площади тем временем стих. Воцарившаяся тишина показалась мне гнетущей. Лич обвел взглядом присутствовавших, и я заметила, как стоявший рядом со мной Кирт едва заметно поежился. То, что маг земли тоже не испытывал удовольствия от присутствия Килира, меня немного утешило.
— Когда Суртаз впервые ступил на наши земли, — тем временем начал жрец свою речь, — он сказал... Вы будете спасены, ибо узрели бога.
— Чего-о-о?! — от возмущенного возгласа Альда я едва не вздрогнула.
— Ты чего вопишь?
— Первое, что сделал Суртаз при своем появлении в нашем мире — упокоил мертвеца. Потом еще одного, и еще, — голос подселенца едва ли не дрожал от негодования. — Потом он сказал, конечно, что-то... Правда, я на тот момент его языка еще не знал, но уверен, что это было явно не то, о чем говорит этот... жрец.
Последнее слово Альд произнес с до боли знакомым мне холодным презрением. Интересно, неужели Калир подозревал, что слова жрецов могут быть далеки от правды, какой бы она ни была? В любом случае, я этого уже не узнаю. Но зато могу узнать о том, что было на самом деле. Наверное.
— А почему ты так в этом уверен? — осторожно поинтересовалась я.
— В том, что Суртаз не называл себя богом? — уже чуть спокойнее переспросил подселенец. И, не дождавшись моего ответа, продолжил: — Потому что он никогда себя так не называл. Неожиданно, правда?
— А как он себя называл?
— Шаэлла и р. Повелитель по-нашему. Он говорил, что был последним правителем государства некромантов в своем мире, и так к нему обращались на родине.
— А ты... — кем там был Первый Некромант в прошлом — меня волновало слабо, а вот кем являлся Альд при жизни — это было уже интереснее. — Что ты делал, когда он пришел?
— Я был магом-целителем, как уже тебе говорил, — ответил подселенец. — Это был разгар Второго Вторжения, передовая. Я находился на второй линии, помогал раненым. Когда пришел Суртаз, я... отвлекся. И некоторые из них умерли. Первый восставший бросился на него, так как он был ближе, и тут же рассыпался прахом. Двое бросились на меня, и Суртаз... — Альд ненадолго замолчал, будто размышляя, — упокоил их раньше, чем я успел как-то среагировать.
— А что было потом?
— Потом Суртаз подлетел ко мне и что-то прошипел. Тогда я подумал, что он убьет меня следующим. И сделал первое, что пришло мне в голову...
— Сбежал?
— Нет, для этого я тогда был слишком измученным. Мне показалось правильным поприветствовать его и склониться, как перед неоспоримо более могущественным магом. И попроситься в ученики.
— Если ты не знал его языка на тот момент, а он, соответственного, нашего — то как он тебя вообще понял тогда?
— Не думаю, что он тогда понял мою просьбу. Скорее просто уловил, что я признаю его власть. Но он быстро освоил наш язык, да и я позже повторил просьбу... — Альд снова замолчал, а затем тихо добавил: — Так я и стал первым учеником Суртаза.
— Знаешь, что меня в этом всем смущает? — обрывочные воспоминания Речей Суртаза сложились в единую мозаику. И она мне не нравилась.
— Что?
— Что я припоминаю подобную историю в Речах Суртаза... Только имя первого ученика там явно не похоже на твое.
— Это я уже понял, — мрачно ответил подселенец. — Но если даже само явление Суртаза в этих... Речах — искажено донельзя. Как ты думаешь, сколько в них еще лжи?
Замечание звучало резонно. Но был ли честен со мной Альд? Видимо, подселенец уловил мои сомнения.
— Мне нет смысла тебе врать...
— А вот в этом я не уверена.
Снова этот бесконечно терпеливый вздох.
— Какую клятву мне нужно тебе принести, чтобы ты мне поверила?
— Брать клятву у голоса в собственной голове? Твое чувство юмора явно лучше не стало.
— Я не шучу.
— Зачем тебе вдруг понадобилось мое доверие?
— Твое обучение в дальнейшем может потребовать... некоторых рискованных и не слишком понятных действий. И нужно, чтобы ты мне верила и делала, что я скажу. Быстро и без лишних вопросов. Иначе, если засомневаешься и упустишь момент, упокоимся оба.
— Вот ты сейчас серьезно, да? — я ощутила медленно нарастающее раздражение. Подселенец явно что-то задумал.
— Абсолютно.
— Ты вселился в мое тело, намереваясь им завладеть...
— Ты бы предпочла судьбу мертваря?
— Ты время от времени перехватываешь управление...
— Не так уж и часто, между прочим. И только в крайних случаях.
— Ты рассказываешь мне истории, которые если и дошли до наших дней, то описанные в них события происходили не с тобой...
— А это уже без меня постарались.
— Зачем это делать?
— Это... наказание.
— За что?
— Не важно.
Раздражение переросло в злость. Только вроде бы вытянула на откровенность — и вот опять. Но продолжить внутренний диалог было не суждено, люди вокруг меня вдруг заволновались, мне пришлось сосредоточиться на внешнем окружении.
Вместо лича теперь на постаменте стояла высокая и статная немолодая женщина, некромаг-чернокнижник с плотной фиолетовой, почти что черной аурой. Выглядела она смертельно усталой. Жрец же, прикрыв глаза, парил за ее левым плечом. Только теперь я поняла, что его ауру я увидеть не могу — лишь слабое золотистое сияние, намекающее на талант кукловода, но не более.
— Поэтому он мне и не нравится, — мрачно добавил Альд. — Он — явно воскреситель, но предпочитает не демонстрировать свою силу.
— Почему? — я не удержалась от вопроса.
— А кто его знает... — задумчиво протянул подселенец. — Как одни личи предпочитают всячески подчеркивать свое могущество, так другие — его скрывают. И та, и другая линия поведения имеет свои недостатки.
— Знаешь, глядя на него, я понимаю, что ему и демонстрация никакая не нужна... И так жутко выглядит.
