– Как тебе это удается?

– Что именно? – поинтересовался маг.

– Быть таким спокойным.

– Долгие годы тренировки, – просто ответил он, – а может, я просто неэмоциональный.

Лайя не могла согласиться с последним, уж она точно знала, какие страсти порой бурлят в душе у любимого.

– Как думаешь, Чон ей ничего не сделает? – вдруг забеспокоилась Лайя.

– Переживаешь за девчонку?

– Нет, конечно, – поспешно ответила она. – Но всё же мне немного жаль её. Тяжело безответно любить.

– Не знаю, не пробовал, – с деланным равнодушием сказал эльф. Лайя засмеялась и поцеловала в щеку.

– Пойдем в комнату?

– Иди, я проверю периметр и приду.

Она наклонилась, оставила на губах долгий нежный поцелуй.

– Только недолго, не хочу засыпать без тебя.

Он кивнул, и Лайя медленно побрела на улицу.

С утра она наспех приводила себя в порядок. Длинные волосы было долго и муторно расчесывать, поэтому она, немного пригладив их, заплела косу, решив, что и так сойдет. Лайя каждый раз удивлялась безупречному виду Чонсока. Никогда не видела его лохматым или небрежным. Даже при отсутствии приличной и дорогой одежды, здесь, в стенах этого города, он умудрялся выделяться среди остальных удачно подобранным сочетанием вещей. Их там во дворце этому специально учат или это у него от природы такое?

Фенрис и Чонсок уходили раньше, перед завтраком всегда совершали обход укреплений, поэтому девушка забежала за братом, подождала, пока тот соберется, и они вместе привычно пошли на завтрак. Зайдя внутрь и направляясь к своему месту, она сразу заметила перемены. Чонсок сидел теперь во главе стола на стуле Лоры. Лайя от удивления даже рот раскрыла. Смотрелся он так естественно и гармонично, словно был на своем законном месте. Правителями становятся или рождаются? Тэмин тоже заметил, для него это было такой же неожиданностью, как и для сестры. Фенрис уже сидел на своем привычном месте, только уже по правую руку не Лоры, а нового лидера Изимы. Подойдя ближе, она заметила, что стул с противоположной стороны Фенриса, по левую руку от Чона пустовал. Это место всегда занимала Леонис. Дальше уже сидели Калиб и Питер, а людей, которые раньше тут сидели, не было видно. Воин сделал приглашающий жест на стул возле себя, и Тэмин, не переводя вопросительного взгляда с друга, молча сел. Лайя осмотрелась и заметила Леонис, сидящую на значительном отдалении, рядом с другими женщинами.

– Я решил, что Калиб и Питер должны присоединиться к нашей дружной компании. Неудобно часто бегать по столовой, а так мы сразу все вопросы сможем оперативно обсуждать.

Лайя села возле Фенриса и снова бросила взгляд на девчонку, а потом на Чонсока. Она не думала, что перестановка за столом произошла добровольно. Особенно по отношению к Леонис. Но если это всё, что сделал воин в отместку дочери ведьмы, то можно облегченно выдохнуть. Так даже лучше. Не будет раздражать своим присутствием ни её, ни брата.

Мужчины обсуждали планы на день, Чонсок вынес предложение, от которого все замерли, так и не донеся ложки ко рту. Все, кроме Фенриса. По его лицу Лайя поняла, что он в курсе всех дел и планов воина. За эти недели, проведенные в Изиме, эльф и азур сблизились, вместе занимаясь общим делом.

– Я видел, как сражаются наши бойцы, и мне откровенно не нравится. Я составил список, кого хочу заменить и в ком вижу потенциал. Также я предлагаю, для этих мужчин изменить расписание. Они не должны днями гулять, ничего не делая. Калиб, набросай примерный список дел, где могут пригодиться эти люди, и обсуди с ними. Бойцы должны каждое утро тренироваться. У нас достаточно оружия, но нет навыков его использования, поэтому и так много потерь. Мы не можем всё время рассчитывать на помощь мага или ведьмы, нужно уметь самим отстаивать город и защищаться от врагов. Питер займись организацией пространства, где будут проходить тренировки.

– Но кто нас будет учить? – поинтересовался Питер, невысокий, коренастый мужчина средних лет, обладатель пышных усов и не менее пышной бороды.

– Тэмин, – ответил Чонсок. – Других вариантов я не вижу. Думаю, никто не будет спорить, что он умеет драться лучше остальных, – никто не возражал. Тэмин хоть и поменялся в лице, но промолчал. – Соберите бойцов, тех, кого я написал в списке и тех, кто сейчас в отряде, к полудню в столовой. Я сам поговорю с ними.

Лайя слушала воина и понимала к чему это. Скоро придет время, и они должны будут уйти к эльфам. Чем это все закончится – неизвестно. Лора не в состоянии помочь. Защищать себя люди должны научиться сами.

Калиб какое-то время смотрел на новый список бойцов, изучая имена, как вдруг поднял взгляд на Чона:

– Тут нет женщин, одни мужчины.

– Да, – твердо ответил он, – женщины не должны сражаться.

Лайя мысленно закатила глаза. Ох уж эти мужчины со своими предрассудками, что женщинам место на кухне. Калиб и Питер гаденько рассмеялись.

– Представляю, как расстроится Леонис, – ухмылялся Калиб.

– Я уже сообщил ей. Она станет лекарем вместо матери. Лайя научит её.

От этой новости девушка аж задохнулась, а Тэмин мстительно посмотрел на неё, помня, как она только что издевательски улыбалась при новости о том, что он будет учителем.

После завтрака, когда они вчетвером вышли, брат и сестра сразу накинулись на эльфа и Чона.

– Какого черта, я должна её учить?

– Я не собираюсь тренировать эти мешки с костями!

– Эта пигалица мне за столом успевает надоесть, а вы предлагаете находиться с ней в одном помещении часами!

– Мне плевать, что будет с этими людьми, пусть хоть сама тьма пожрет их!

Фенрис и Чонсок терпеливо пережидали бурю. Когда первые эмоции улеглись, то Фенрис заговорил спокойным убаюкивающим голосом, каким обычно успокаивают капризных детей:

– Мы должны защитить этих людей…

Лайя уже открыла рот возразить, что они никому ничего не должны, но маг поднял руку, предупреждающе останавливая, и продолжил:

– Я несколько раз видел эльфийских разведчиков в разломе у дальней западной стены. Они наблюдают за городом. Я не уверен, что монстры, ограждающие и не дающие выходить людям из Изимы, действуют так же и на моих сородичей. Но ясно только одно, это не к добру.

– Они знают? – спросил Тэмин, кивая головой в сторону помощников Чонсока.

– Нет. Не говорили, – ответил воин. – Ни к чему поднимать панику, но нужно быть готовыми. Фенрису и Лайе нужно будет скоро уходить к эльфам…

– Фенрису и Лайе? – перебил его Тэмин.– Не нам. Только им?

– Мы люди, – попытался объяснить воин, – зачем провоцировать враждебный народ? Это может плохо сказаться на результатах. Мы останемся здесь и будем ждать.

– А теперь послушайте вы оба, – он посмотрел на эльфа и Чонсока. Тэмин не кричал, он не был на эмоциях. – Мы или идем вчетвером, или не идем вообще. Я понятно изъясняюсь? Какой бы у вас там ни был план, самое время поменять его на новый, – он сложил руку в кулак и дотронулся до груди Чона, серьезно на того смотря. – Хочешь, чтобы я учил этих человечишков? Я научу! Но на этом – всё!

Он сделал шаг назад, становясь рядом с сестрой. Воин и маг устремили свои глаза к ведьме, словно прося её вразумить Тэмина.

– Согласна с Тэмином. Или вчетвером или никто никуда не пойдет, – твердо сказала она.

Брат выставил кулак, а она, не поворачиваясь, легко стукнула сверху своим.

– Вы оба – капризные и несносные, не приемлющие никакому голосу разума, дети! – психанул Фенрис, эмоционально всплескивая руками.

Лайя и Тэмин засмеялись, видя, как разозлился маг. Они обнялись, а потом вдвоем подбежали и сгребли в охапку Фенриса и Чонсока, притягивая к себе. Так и застыли вчетвером: маг, ведьма, воин и танэри, обнявшись посреди города.

***

Нововведения по отношению к отряду бойцов не все восприняли положительно. Образовалась группа недовольных, которые стали подбивать остальных, настраивая против чужака, что незаметно занял место Лоры. Чонсок не дал возможности расколоть город на две части и решил проблему по-своему. Он предложил тем смутьянам, которые были зачинщиками, бой. Если они выиграют, то он добровольно и смиренно уступит бразды правления победителю. Если выиграет сам, то вопрос больше никогда не будет подниматься.