— Они тут повёрнуты на крикете. А у нас не хватит инвентаря даже на одну десятую из приглашений.

— Не волнуйтесь, сэр. Капитан порта почему-то считает, что эта игра нравится и нам, поэтому дописывает её во все открытки подряд. Крейсер янки, который вон там, получает такие же приглашения с бейсболом. Не знаю, что засылают французам, но кажется, лучше не спрашивать. Ээээ… сэр, это не к добру.

До них докатился тугая ударная волна. В каюте она ощущалась слабо, но явно была мощной. С грохотом вбежал радист. Известие однозначно было достаточно срочным, чтобы обойтись без церемоний. По внутренней трансляции уже прозвучали команды «приготовить спасплоты, выслать аварийные партии».

— ЧП, сэр. Взрыв на «Худе».

— Погреба? — любое сочетание линейного крейсера и взрыв в одной фразе немедленно вызывало у людей мысль о погребах.

— Никак нет, сэр, в адмиральском салоне. Что произошло, неизвестно, но «Худ» просит оказать всю возможную помощь раненым. «Рана» и «Раджпут» должны немедленно подойти в полной готовности и задраиться по-боевому. Адмирал Сингх молчит, всё от имени капитана Лэдоуна. Просит прибыть к нему сразу, как только корабль будет готов.

Сверху прогрохотало. К «Худу» летел американский вертолет с крейсера «Роанок», стоявшего дальше от берега. Пусть они задиры, но когда надо, шевелятся очень быстро. Включая оказание помощи друзьям, подумал Дам. Прямо сейчас он поменял бы половину артиллерии на палубный вертолёт.

— Слышал, старшой? Полная готовность, корабль загерметизировать по-боевому. Я перехожу на «Худ».

Снаружи звучали сирены машин скорой помощи и ремлетучек.

— Благодарю, что прибыли так быстро, капитан Дам. О боже, какой беспорядок…

Это было преуменьшением. Квартердек напоминал мясную лавку, по которой прошёлся ураган. Повсюду части тел и какие-то неопознаваемые обломки.

Лэдоун передёрнулся. Хуже, чем от попадания снаряда.

— Ничего не трогайте. В бомбе были гвозди, готовые осколки, куски металла и вероятно какой-то яд. Неизвестно, правда это или нет, но доктора говорят, что несколько раненых умерли безо всяких видимых причин.

— А что произошло? — Каналѝ осторожно осматривался. Такого он никогда не видел. Капитаны пригнулись — взлетел тёмно-синий американский вертолет, направляясь в береговой госпиталь.

— Старший стюард адмирала обвязался украденной взрывчаткой и подорвал себя. Принёс напитки адмиралу Сингху и премьер-министру Лококу и бабах. Обоих разметало. Они где-то здесь, но сами видите, что получилось. У нас по меньшей мере сорок погибших и более сотни раненых. И будет хуже, мы едва начали считать.

Он прервался, пока на палубу, чтобы принять раненых, садился второй вертолёт.

— Стюарда звали Икбал, мусульманин. На флоте много лет. Он оставил записку в своём кубрике: «Нам нужен Пакистан». Вам надо быть чертовски осторожным, коллега.

На берегу собралось ещё больше скорых и машин техпомощи. Появились пожарные цистерны. Мелькание их маячков насыщало атмосферу катастрофы каким-то нездоровым праздником. И пока по всему миру начали расходиться политические и военные последствия, на искорёженном и залитом кровью квартердеке «Худа» работали бригады врачей.

Даже у служебных лимузинов иногда возникают неурядицы. Пока сэр Мартин Шарп и сэр Эрик Хаохоа сидели на заднем диване, их водитель пытался в час пик пробраться через плотный дорожный поток. Они ехали к индийской резиденции на телеграфной улице. Когда-то это была простейшая задача, но рост благосостояния означал больше машин, и появились пробки.

Внезапно отжали к обочине. Прямо перед капотом остановился военный мотоцикл. Форма у наездника тоже была армейская, но шлем, шарф и перчатки — белыми и остановился. Сэр Эрик поймал себя на том, что держит руки на виду и ему стало неловко. Офицер тайской военной полиции, организации, более известной как «Белые мыши», непреклонно изрёк:

— Ваши превосходительства, госпожа посол приносит извинения за неудобство и неучтивость, но просит вас немедленно вернуться в Генштаб. Возникла самая серьёзная из чрезвычайных ситуаций. Мы с товарищами вас сопроводим.

Раздался вой, напрочь заглушивший шум улицы. Четвёрка F-104 набирала высоту на форсаже прямо над городом. Другой полицейский остановил движение и организовал место для разворота. За F-104 последовала пара F-105, под крыльями висели грозди бомб. Офицер показал наверх.

— Видите, насколько всё серьезно, даже авиацию подняли.

Обратно ехали напряжённо, в тревоге. Независимо от того, что случилось, весть об этом уже разбежалась по городу. Перед магазинами электроники, где в витринах стояли телевизоры, собирались толпы. Таиланд запустил первый телеканал всего год назад, но технология быстро обретала популярность. В сопровождении мотоциклистов они вернулись к Генштабу всего за несколько минут.

Возле здания стояли два танка M-41[43], а по двору, от одного строения к другому, бежал генерал. Одного этого хватало, чтобы подчеркнуть всю нешуточность переполоха. Принцесса уже была здесь и встречала их с «Калашниковым» через плечо.

— Соболезную, сэр Мартин. Вы уже слышали новости?

— Нет, ваше высочество. Ваши люди развернули нас по дороге.

— Хорошо. Об этом стало известно считанные минуты назад. Локок убит. Подробностей пока мало, но те что есть, одна хуже другой. Кажется, он и другие члены правительства присутствовали на официальном приеме на борту индийского линейного крейсера «Худ». Террорист-смертник подорвал себя и их. Погибших и раненых сотни. Больницы в Мельбурне переполнены. Мы объявили боевую тревогу, вы наверняка видели самолёты. Ваш президент сделал то же самое в Индии. Сейчас мы устанавливаем связь для вас, наше оборудование намного лучше, чем в резиденции. Идёмте в конференц-зал.

В комнате собралось много офицеров в высоких званиях. Большинство было вооружено, многие носили зелёно-чёрный боевой камуфляж. Обоих гостей усадили за стол. За их спинами стояла молодая женщина. Она сразу начала переводить, чтобы посланцы Индии не чувствовали себя обойдёнными. Оглядевшись, сэр Эрик ощутил, что основное настроение среди присутствующих — растерянность. Слишком много догадок, слишком мало однозначных фактов, чтобы опереться на них. Кроме сообщений о постоянном росте числа погибших.

Принцесса селя рядом, автомат стукнул её по бедру.

— Скоро на связь выйдет заместитель премьер-министра, Джо Фрай. Он временно принял пост. Вы обратили внимание? Число умерших продолжает расти, а раненых — падать. Похоже, они умирают даже в случае относительно лёгких повреждений. Думаю, обнаружится, что бомба была намного более совершенной, чем просто несколько брусков взрывчатки.

Внезапно все офицеры подскочили и замерли по стойке смирно. По защищённой линии связи говорили король Таиланда и новый премьер-министр Австралии. Это было обычное изъявление сочувствия и соболезнование по поводу такой значительной утраты, но прозвучало и нечто необычное. Король заявил, что собирается посетить Австралию лично для участия в похоронах Локока и других жертв взрыва. Сэр Эрик почти физически ощутил содрогание, обежавшее кабинет. Все понимали требования к безопасности такого визита. Когда все успокоились, он повернулся к Суриётай.

— Очень мудрое и смелое решение, если позволите так выразиться. И очень дальновидное для всего нашего Союза. Думаю, я понимаю, с чем мы столкнулись.

Принцесса подняла бровь.

— Это план Цудзи в действии, отколоть Австралию от Тройственного Союза. На борту нашего военного корабля смертник, прослуживший много лет на флоте, убивает популярного и деятельного премьер-министра. Расчёт на то, что остальные усомнятся в возможности доверия Индии как союзнику и в эффективности её вооруженных сил. Возможное изменение австралийской политики станет всего лишь довеском, истинная цель внести раздор между Австралией и нами. Уверен, дальнейший замысел Масанобу Цудзи предполагает нейтрализацию Индию через обострение проблемы Пакистана. Без сомнений, среди нашего союза самые многочисленные войска у нас, но длительный мятеж в северных областях отвлечёт много сил. Бунты в ваших северных и южных провинциях направлена на предотвращение мобилизации. Если устроить проблемы всем партнёрам Союза, Китапония сможет войти в Бирму без сопротивления, использовав мятеж как предлог для наведения порядка. Когда мы соберёмся с силами, будет уже слишком поздно.