Ладно, пусть так, лишь бы не очередная доза наркотика или ещё какой-нибудь гадости. Приготовившись защищаться, Ксения выставила вперёд скрюченные пальцы, намереваясь царапаться и отбиваться что есть мочи, да так и замерла, когда медсестра, пустой взгляд которой был наполнен тьмой, по мановению руки мага смерти вдруг остановилась, поднесла шприц к собственной шее, вколола его содержимое... и рухнула на пол, не подавая больше признаков жизни. Ксюша так и не поняла, мертва девушка или просто находится без сознания, и с ещё большим ужасом взглянула на одержимого доктора.

– Вот видишь, как легко управлять тем, чьей душой правит тьма, – изрёк он, абсолютно довольный собой. – Она до безумия хотела отбить мужа у подруги и весьма в этом преуспела, став сначала его постоянной любовницей, а потом и уведя из семьи. Из семьи, где было уже двое детей. А этот муж, кстати, завёл новую любовницу и теперь снова готовится к разводу. Он сейчас тоже находится в моей власти и ожидает снаружи... так, на всякий случай. Ах, Ксения, спасибо, что привела меня в мир слабых людишек, которые совсем не умеют противостоять тьме. Да взять хотя бы этого слабака, сосланного работать на скорой, – указал он на собственное тело. – Так завидовал более успешному другу, которого взяли в штат больницы и допустили до операций, что готовился его подсидеть. М-м-м, какое сочное чёрное сердце, полное злобы и ненависти... – улыбка, появившаяся на губах мага тьмы, была поистине страшной. – Его так легко контролировать и подчинять своей воле...

У Ксении дрожали губы, а её не менее дрожащие пальцы судорожно стискивали больничную сорочку – единственную преграду, отделявшую тело от сканировавшего его весьма и весьма заинтересованного мужского взгляда. Господи, мало ей было в Зерисе извращенцев и потенциальных насильников, так ещё и в родном мире от них покоя нет!

– Ну же, не делай вид, словно не имеешь к происходящему никакого отношения, – взгляд мага становился всё более пугающим. – В твоём сердце ведь тоже полно уголков, которые могут заполниться тьмой. Так не сдерживайся, позволь истинным чувствам выйти наружу! Признайся, ты же до смерти хотела получить хоть толику материнской любви и отчаянно завидовала одноклассницам, матери которых облизывали чад вдоль и поперёк. А отец... Ты просто жаждала назвать кого-нибудь «папочка», пусть даже первого встречного, лишь бы и у тебя тоже, как у всех «нормальных» детей, была полноценная семья, из-за чего в тайне ненавидела мать и обвиняла её в развале вашей маленькой семейной гавани и том, что дети из полных семей смотрели на тебя с жалостью и пренебрежением. Это всё она, твоя мать, из-за неё от вас ушёл папа, она холодная, злая, бесчувственная и очень плохая, потому что от хороших мужья не уходят. Именно так ты думала, я ведь прав? Из-за неё ты росла в неполноценной семье, она лишила тебя нормального детства, а теперь оказалось, что эта кукла вообще тебе не мать и матерью никогда не была. Неужели ты не разочарована? Неужели не хочешь поквитаться с теми, кто играл твоей жизнью и лишил детства? Просто будь честна, позволь копившейся годами неприязни выйти наружу, дай ненависти проникнуть в каждый уголок сердца, протяни руку – и тогда мы вместе... ты и я... мы станем едины, и ты, отвергнутая родителями, больше никогда не будешь чувствовать себя одиноко! И я тоже не буду... – он протянул ей ладонь, продолжая гипнотизировать плещущейся во взоре тьмой.

Такая чёрная, завораживающая, манящая... Что он там говорит? Протянуть руку? Позволить увлечь в пучину тьмы? Больше не чувствовать себя одиноко? Хм-м-м... А ведь и правда. Одиночество ужасная штука. Когда ты, вроде бы, рядом с кем-то, а на самом деле всё куда хуже, чем если бы и правда был один. Холод и отчуждённость близкого человека бьют куда сильнее безразличия кого-то постороннего. Ксении всего-то и надо было получить немного внимания и материнской любви, а ещё лучше – любви обоих родителей, но у неё ничего этого не было. Недоласканная, недолюбленная, но да, всегда накормленная и тепло одетая бесчувственным роботом, выдающим себя за её мать.

На краю сознания пронеслать мысль: «А где же тогда моя настоящая мама и кто отец? Они меня бросили? Почему мы не вместе и как так получилось, что ко мне приставили куклу? Кто это сделал? Кто контролировал куклу столько лет? Или её просто запустили и выдали долгоиграющую программу? И если бы не падение на скользкой дорожке и не встреча во сне с Янаром...»

Так, стоп, Янар! Если у Ксюши сейчас не галлюцинации, вызванные ударом об лёд, и маг смерти действительно существует, тогда Янар тоже отнюдь не плод её фантазии и не сон! А это значит, что у неё и правда есть избранный, тот, кто предназначен судьбой... и кого она в данный момент хотела бы видеть больше всего на свете. Да, она не одна! Теперь у неё появился самый главный в жизни мужчина, который никогда не позволит чувствовать себя одиноко. Что бы ни говорил маг смерти, нет у них с ней ничего общего и никогда не было!

– Я не такая, как ты! – выдавила девушка. – И никогда не буду! Ты... воплощение зла, играющее чужими судьбами. Тебе нравится ломать человеческую волю и чувствовать себя повелителем чужих жизней. Это не драконы, а именно ты настоящее чудовище!

У Ксюши зуб на зуб не попадал от страха, но тем не менее она старалась казаться сильной. Куда более сильной, чем была на самом деле. Нельзя поддаваться тлетворному влиянию тёмного мага и его угрозам или не менее опасным сладким речам.

– Я? Чудовище?! – сначала Ксюше показалось, что её слова задели мужчину, но потом вдруг выражение его лица изменилось. – А ведь ты права, так и есть. И ты меня ненавидишь, правда? Смотри, что я с ними сделал, – указал он на медсестру и врача. – А сколько таких вокруг... Давай я позову ещё нескольких и прикажу им что-нибудь эдакое, а потом... Что мне с ними сделать, скажи? К чему вынудить? Как поступить с их жизнями? Это ведь такой простор для фантазии, не хочешь мне помочь и что-нибудь посоветовать?

– П-посоветовать?! – ужаснулась Ксения одному этому предложению.

– Может, кому-то из них выйти в окно? – воодушевлённо продолжил маг. – Или шагнуть под одну из этих быстро ездящих штуковин, которые похожи на экипажи без коней? О, или можно привязать к шее камень и заставить зайти в реку... Ах да, есть ещё огромное количество холодного оружия, которым можно порезать как себя, так и других... Здесь, в этом мире, у меня столько потенциальных марионеток, не способных сопротивляться моей силе, так что я буду контролировать каждого и... О, что я вижу?! – воскликнул он, довольный до невозможности. – Твой взгляд изменился. Да, вот так, правильно, ненавидь меня, наполни сердце тьмой и болью, поддайся мне и не противься большей моей силе, которая скоро проникнет в тебя и соединится с твоей сущностью...

Что за... Нет, пусть болтает, что хочет, ей нельзя реагировать, нельзя! Он не должен победить, не должен утащить её на свою сторону и поработить как этих двоих, лишив воли и возможности сопротивляться. Ксения зажмурилась и закрыла уши руками. Нет-нет-нет, не слушать его опасные речи, не смотреть в искрящиеся тьмой глаза, иначе его темнота утащит её за собой, проникнет внутрь, выест душу и сделает такой же безвольной марионеткой, как врач и медсестра. Тогда шансов на спасение уже не будет, да и вообще больше ничего не будет. Поэтому она должна спастись, должна выжить и остаться собой, а ещё дождаться... дождаться Янара. Во что бы то ни стало встретить его снова.

«Не поддавайся этому скоплению мрака, не поддавайся ему! – уговаривала Ксюша себя. – Ты не такая, не такая», – приговаривала мысленно, борясь с подступающей тьмой.

Янар, нужно думать о Янаре! Да, именно в нём её спасение. В его удивительных глазах, в тёплом взгляде и осторожных прикосновениях. В той деликатности, с которой он всегда к ней относился, в его уважении к избраннице как к личности. Ян понимающий, он не кроит Ксю под себя, позволяет быть собой и отдаёт дать менталитету, в котором она выросла. В ответ просто просит принять правила игры нового для неё мира, потому что без этого не выжить. Да, выжить, ей нужно выжить и увидеть его снова. Увидеть и сказать, как она тосковала и как рада, что судьба позволила им встретить друг друга, пусть они даже и выросли в разных мирах.