— Сядь, — прикрикнул на нее Влад. — Это не старый, это совершенно другой договор. Причем там явно не только с нашей стороны «крысятники» поработали. В любом случае, тебе это уже не поможет.

— В смысле? — плюхнулась на стул Вероника.

— В смысле договор будет подписан, и подписан корректный. А ты можешь убираться к чертовой матери. Потому что этот договор добавила ты, — процедил Дангулов.

— И скажи еще спасибо, что мы тебя не по статье увольняем, — добавил до сих пор молчавший Максим.

— Только из-за того, что ты дружишь с моим братом. Хотя… — Владислав сделал многозначительную паузу, — не думаю, что вы еще долго будете общаться после этого.

Каждое его слово звучало как приговор, все сильнее опуская ее ниже плинтуса. От этого хотелось схватить со стола какую-нибудь папку, от души шарахнуть ею по жестокому самодовольному лицу и гордо удалиться, чтобы никогда больше не возвращаться. Хоть она и понимала, что это все разыграно. Причем разыграно как по нотам. В такое сложно было не поверить. Но, учитывая все происходящее в последние дни, Вероника была вынуждена засунуть свой характер куда подальше, быстро-быстро заморгать, чтобы на глазах появились слезы, в свою очередь украдкой показать кулак чуть не заржавшему Максу и жалобно проговорить:

— Но…Влад…То есть Владислав Олегович…. Как вы могли в это поверить? Ты же меня знаешь… Я же тебя…, - и она замолкла под яростным взглядом. Это жалобное лепетание, в котором она сбивалась то на «ты», то на «вы», была настолько на нее не похоже, что стоило огромных усилий не выбиваться из образа. К счастью, Дангулов ей помог:

— Не смей! Заткнулась и пошла отсюда! — грубо прикрикнул он. — Я жалею, что доверял тебе, Ника. Чтобы в ближайшие десять минут я тебя здесь не видел.

— Чтоб ты подавился своим недоверием и своим самолюбием, слепошарик! — выкрикнула Северцева и пулей вылетела прочь из кабинета. Там она наткнулась сразу на нескольких сотрудниц, что совершенно «случайно» проходили мимо.

— Ника, что случилось? — обеспокоенно спросила Алина, касаясь ее руки.

— Ничего! — гордо задрала голову Вероника и неожиданно всхлипнула. — Ноги моей здесь больше не будет. Олеся, — обратилась она к стоявшей рядом кадровичке. — Оформите мне, пожалуйста, документы на увольнение.

— Одним днем? — захлопала от неожиданности глазами та. — Но так ведь нельзя, по закону нужно отработать две недели.

— Не в этом случае, — оборвал ее вышедший из кабинета Максим. — Оформи ей увольнение НЕМЕДЛЕННО.

— Хорошо, — испуганно пробормотала Олеся. — Идем, Ника.

И, под сочувствующие и злорадствующие взгляды они удалились в ее кабинет. Пока кадровичка оформляла документы на увольнение, она сочувственно спросила:

— Что случилось?

Ее тон казался искренним, вот только Северцева прекрасно помнила, как она со своей подруженькой пару дней назад сплетничали в туалете. Так что в ее сожаление верилось с трудом — огромным таким, размером практически со слона. Но для того и был разыгран этот спектакль, чтобы слухи распространились по офису с центробежной силой и крысятник успокоился. Поэтому Вероника всхлипнула и проговорила:

— Меня Влад…Владислав Олегович обвинил в подлоге документов. Представляешь? А я… — ее глаза залились слезами. — Я не могла. Я его люблю-у-у, — на последних словах Ника закрыла лицо руками и разрыдалась. В общем, делала все, что сделала бы любая другая нормальная девушка, которую бросил и обвинил в предательстве любимый. Наверное. Только Ника нормальной не была. Она скорее выплеснула бы на обожаемого босса кофе и ушла реветь себе на квартиру, а не устраивала представление для сочувствующе-злорадствующих. Но что делать. Надо, значит, надо. Вероника выпила водички, любезно предложенной Олесей, забрала документы и, глядя перед собой невидящим взглядом, направилась к выходу. Так Вероника Северцева вновь стала безработной.

Учитывая, что за Никой вполне могли проследить после столь эпичного концерта, соваться к Владу сразу не стоило. По этой же причине ее и Данил не мог встретить. Но маньяка никто не отменял, поэтому Северцева сделала самое безопасное, по коллективному мнению. Вызвала такси и отправилась к Ульяне. Подругу она не видела уже давно, лишь пару раз перебрасывалась сообщениями, так как телефон Нике выдавали крайне дозировано, словно боялись, что она в очередной раз подставится под удар. К родителям отвозили тоже ненадолго и ни разу не оставляли на ночь. Мама подозрительно косилась на блудную дочь, но вопросов пока не задавала. Возможно, мысленно она уже крестила собственных внуков, поэтому и терпеливо ждала знакомства с их потенциальным отцом.

В общем, Ульяна о последних новостях знала только вскользь, а о своих чувствах Ника и подавно не могла поведать — все время находилась под «колпаком у Мюллера», то бишь Дангулова. Но сейчас-то последний был слишком занят — рванул подписывать нормальный, даже улучшенный контракт с «Южной ночью». А Веронике по дороге все не давала покоя какая-то мысль.

Слишком все было гладко, даже выставлено напоказ. Договор можно было бы залить позже, и никто не узнал об этом, подписали бы с этими идиотскими цифрами, как миленькие. Ведь не настолько значительными были изменения, их только Макс и заметил. А тут… Красиво все разыграно. Как по нотам. Залили договор, еще и ее подставили, словно рассчитывая, что эта подстава обнаружится. Получается, дело не в договоре? Или не только в нем?

С трудом Вероника дождалась, когда такси подъедет к дому Ульяны. Подруга сегодня отдыхала и, более того, уже ее ждала.

— Явилась, пропажа, — обнимая Нику, проворчала она. — Ну, рассказывай в подробностях, что там у тебя происходит. И почему ты живешь у своего босса? Или это то, о чем я думаю? — и она хитренько посмотрела на Северцеву.

— То, — кивнула Вероника и невольно почувствовала, как к щекам прилила краска. Нет, она не смущается, просто жарко стало. — Только давай об этом чуточку потом… Есть кое-что, чем я хотела поделиться. Мне это покоя не дает, — и Ника рассказала подруге о событиях последних дней. К счастью, ее мысль Ульянка уловила сразу.

— Я правильно понимаю, что ты подозреваешь, что это всего лишь обманка, которую подсунули, чтобы скрыть настоящую крысу и их истинные намерения? — полюбопытствовала она. Ника кивнула. — Так надо же сообщить обо всем твоему Владу, и как можно скорее.

А вот с этим уже было сложнее. Дангулов и Макс уже были на переговорах, которые наверняка продлились не один час. Да, конечно, возможно, у них есть это время. А возможно и нет. Но оставался еще один беспроигрышный вариант. И Вероника, на секунду задумавшись, набрала знакомый номер.

— Родион Константинович? Здравствуйте, это Вероника. Мне очень нужно с вами поговорить, — решительно сказала она. Каким странным он не был, но в его профессионализме девушка не сомневалась. Этот человек способен если даже не на все, то на многое.

— Да, девочка, я тебя узнал. Слушаю. У вас все идет по плану? — тут же поинтересовался он, прекрасно осведомленный об их действиях.

— Да, вот только я теперь не уверена, что план верный, — и Ника рассказала о своих соображениях. Надо отдать Мирославцеву должное, он сразу сообразил, что его подопечная имеет ввиду.

— Подозреваешь, что могут в это время просмотреть или подменить документы о более важных направлениях? — отрывисто спросил он.

— Подменить вряд ли, — покачала головой Ника и тут же сообразила, что он ее не видит. — А вот насчет просмотреть… Влад сейчас собирается открыть новое направление — экстремальный туризм. Концепцию он преимущественно разрабатывает сам, она почти готова, но там еще на стадии проработки все. Но что, если кто-то собирается стартовать с этим направлением раньше?

— А главный конкурент Влада «Тур мечты»? — уточнил Родион Константинович, показывая, что он тоже этим интересовался. Впрочем, конечно же, как иначе? Он же эту версию тоже разрабатывал, хотя Влад и настаивал, чтобы Мирославцев больше занимался Никиным маньяком. Но как это детективное чудо могло пройти мимо такой возможности? Да ни в жисть! Он скорее спать и есть перестанет, чем откажется от нового приключения.