— Помощница, а не рабыня. Это не отменяет правил вежливости. То же самое относится и к Максиму, — продолжала отчитывать Вероника, умом прекрасно понимая, что «спасибо» ей за это не скажет никто… Но остановиться не могла. Уже и Максим настороженно на нее косился, и Дангулов по цвету почти сравнялся с помидоркой, но тормоза все не находились. Даже вредный внутренний голос куда-то подевался.

— Вероника, — на удивление спокойно произнес Влад, предварительно глубоко вздохнув. — я, конечно, могу перед тобой извиниться…

— Но не буду, да? — съехидничала Ника, но он словно ее не услышал.

— Но данная ситуация не повод меня отчитывать при моем друге и подчиненном, — ровно произнес Влад. — Надеюсь, ты сделаешь из этого выводы.

— Ребята, а я вам не мешаю? — вмешался в перепалку Максим, о присутствии которого все благополучно позабыли. — Так я могу выйти. А то у вас такие интересные отношения, — и он хитро подмигнул, с намеком на них косясь.

— Ты еще здесь? — мрачно покосился на него Дангулов, и спустя мгновенье подчиненного как ветром сдуло. Впрочем, розочку у Ники на столе он оставил.

А Вероника была только рада — шеф благополучно забыл ее расспросить, в какой же клуб они идут вечером. В целом, день прошел как обычно, разве что еще пару раз заглянул Максим, но у Влада на него словно маячок был установлен — стоило тому появиться, и босс его благополучно выпроваживал куда подальше.

Вечером в пятницу задерживаться ни у кого не было желания, и большинство сотрудников быстренько сбежали из офиса. Когда часовая стрелка подходила к половине седьмого, помещения были уже пусты, и Ника с довольной физиономией и огромным пакетом направилась в кабинет Дангулова. Увидев ее, Влад тихо сказал:

— Подожди, пожалуйста, я сейчас закончу смотреть предложения по новому маршруту и буду весь в твоем распоряжении.

— Весь? — кровожадно усмехнулась девушка. — Отлично.

Она уселась на стоявший в кабинете диванчик и принялась ждать. При этом у нее был такой невинный вид, словно не она притащила сюда вещи, от которых спустя пару минут босс будет шарахаться и громко материться. Но вместо предстоящей каверзы почему-то размышляла совсем о другом. Они провели вместе три вечера. Почему за это время Катя ни разу ему не позвонила? Странная какая-то у него девушка. Любая другая на ее месте уже десять раз бы ему написала, позвонила, потребовала свидания.

А, может, она и пишет? — тут же возразил ее внутренний голос. — Ты же не заглядывала, кому он там на сообщения отвечает и отвечает ли кому-то вообще. А что, так любопытно? Отвлеки, выкради на минутку телефон и посмотри.

Свое вредное второе я Вероника тут же послала ко всем чертям, но была вынуждена признать, что мысль действительно крайне соблазнительная. Как бы ее не ужасало это внезапное желание знать о личной жизни Влада. Но девушка быстро нашла себе оправдание — а вдруг он и есть тот придурок, что сегодня ее пугал?

Воспоминания о прошлой ночи настроение не подняли. Псих психом, но приятного в ситуации мало. И так ей по дороге на работу казалось, что она затылком чувствует чей-то противный, липкий взгляд. Наверное, так и начинается мания преследования. Ничего, теперь этот человек в черном списке, кем бы он ни был, значит никаких сообщений. А потом Вероника и вовсе забудет о дурацких сообщениях и перестанет в каждом встречном видеть опасность.

Нике и самой странно, что она так отреагировала. Пугливой девушка не была, но тут словно интуиция ей нашептывала, что от данной ситуации ничего хорошего ждать не приходится.

— Я закончил, — Владислав захлопнул крышку ноутбука. — Что там у тебя?

От неожиданности Вероника подпрыгнула — она так задумалась, что даже забыла, где находится. Ущипнула себя за запястье, чтобы не отвлекаться. И лучезарно улыбнулась.

— А у нас, дорогой Владислав Олегович, сейчас открывается салон красоты, — подошла к нему со спины и заботливо стряхнула невидимые пылинки с плеч. — Вы же не хотите быть немодным в клубе? Я сейчас создам вам поистине феерический образ.

Показалось или плечи под ее ладошками действительно замерли и словно окаменели? Неужели испугался?

— Только не говори, пожалуйста, что ты меня сейчас будешь красить, — с насмешкой произнес Дангулов, поворачиваясь к девушке лицом и зачем-то ловя пальцами ее запястье.

— Ну… — захлопала ресницами Вероника. — Разве что самую чуточку. Но сначала раздевайся.

— Вот так вот сразу? И без прелюдий? — большой палец слегка поглаживал тонкую кожу запястья, заставляя мысли в панике разбегаться. — Так с этого и надо было начинать…

— Ты это о чем? — нахмурилась Ника, пытаясь отловить наглых предателей. С трудом, но получилось. — Ты что опять подумал, извращенец? — уже веселее спросила она, а сама мысленно рассмеялась — да уж, слово «извращенец» как нельзя лучше подходило к его сегодняшнему образу. Бедный, он еще не представляет, ради чего ему предстоит раздеться.

— О том, что понял давно, — нахально ухмыльнулся Влад. — Ты ко мне неровно дышишь, крошка.

Нику тут же бросило в краску, хотя умом она понимала — парень шутил. Ну, во всяком случае, в большей степени. Правда в этом все-таки была, но сейчас ей стоило только подыграть:

— О да, я просто задыхаюсь без тебя, — промурлыкала Вероника. — Жить не могу. И сейчас я покажу, насколько.

Получила заинтересованный взгляд со стороны босса и едва сдержала хохот. Да, сейчас она ему покажет. Пусть только потом не жалуется.

— Иди ко мне, — скомандовала Вероника, отодвигаясь от него на несколько шагов ближе к дивану — туда, где лежали вещи. — И снимай рубашку.

В ее недвусмысленные намерения Влад не верил от слова совсем. Но нарочито медленно начал расстегивать пуговицы, рассчитывая, что вот-вот она смутится и отвернется. Раньше, когда дело доходило до таких вот пикантных ситуаций между ними, Ника постоянно давала задний ход. Но не в этот раз. Спокойно, не отводя глаз, девушка следила за его движениями. И лишь она сама знала, насколько тяжело ей далась эта невозмутимость, потому что к Владу ее тянуло с первого дня знакомства. Вот только тогда помешал договор с Даном, потом ее собственный характер, а теперь еще и Катя.

Вот, умница, про девушку его вспомнила. Дышим спокойнее, вспоминаем таблицу квадратов чисел. Сколько там у нас двенадцать на двенадцать? Какие сто сорок два, дурында? Четыре! Четыре! Все, разделся, я умолкаю. Можешь пихать ему рубашку.

— И что дальше? — поинтересовался Дангулов. — Брюки?

— Нет, брюки уже без меня, стриптиз не впечатлил, — поморщилась Вероника. — В спортзал чаще ходить надо. Но, думаю, впечатлишь кого-то другого. Одевайся! — и протянула ему рубашку из нежно-розовой, трогательно-поросячьего оттенка, ткани.

— Это что? — оторопело посмотрел на вещь Влад. — Я тебе что, гей?

В ответ услышал лишь тишину. И это молчание говорило куда больше, чем долгий пересказ всех планов Ники.

— Вероника! — практически прорычал он. В ответ — милая улыбка и трогательные похлопывания ресницами. — Не прикидывайся дурочкой! Как, ты говоришь, называется клуб?

Да, наверное, стоит сказать ему сейчас сказать. Пусть морально подготовится.

— Я не говорила, но «Голубая лагуна», — невозмутимо сообщила она.

— Никуля, солнышко мое, рыбонька, птичка моя, бабочка порхающая, — начал вдруг ласковым тоном Влад, и от этих перечислений становилось как-то…страшно, что ли? — Ты знаешь, что я с тобой сейчас сделаю?

— Понятия не имею, — ровно отозвалась девушка, мысленно прикидывая пути отступления. Что-что… Ничего хорошего, точно.

— Я тебя сейчас, милая моя, чуточку придушу, чтобы глупости не несла, — наступал на нее Владислав, смяв рубашку в комок и отбросив на диван. Северцева, в принципе, предвидела такое развития событий — не зря же приобрела вещи из немнущейся ткани.

— Я хомячков не боюсь! Даже зубастых! — гордо задрала нос девушка. — Ну что тебе стоит сходить в этот клуб? Боишься? Или слабо?

Она знала, на что давить. Ни один мужчина никогда в жизни не признается, что боится кого-то…не самой традиционной ориентации. Они же орлы, птицы гордые, летают даже без пинков. Вот и сейчас, услышав ее вопрос, Влад остановился: