— Ульяна, дорогая, ну ты где, мы все тебя заждались! В половине десятого у дяди Яши хоккей по телевизору, он очень хотел успеть потягать именинницу за ушки.

— Уже подъезжаю, мама, без паники! Я уже… совсем близко.

«Даже ближе, чем ты думаешь».

— А Олег? Надеюсь, вы едете вместе? Мы все буквально сгораем от нетерпения с ним познакомиться! Дедушка подготовил для будущего зятя целый список важных вопросов, но судя по тому, сколько он выдул яблочного пунша, к вашему приезду останется только один: где здесь туалет, — мама озорно хохочет, заставляя меня устыдиться своего маленького вранья.

Смеюсь для приличия тоже, затем сбрасываю вызов и нервно сжимаю телефон в руках. Олег, чёрт бы его побрал!

Выглядываю из приоткрытого окна такси и, набрав номер, считаю непрекращающиеся длинные гудки.

— Ну давай же ты, возьми эту дурацкую трубку!

Напротив мне подмигивает вывеска ресторана «Бристоль» — любимое мамино заведение, ужасно старомодное, но много значащее для моей семьи. Именно здесь отец почти сорок лет назад сделал маме предложение, здесь они играли свадьбу и здесь же решили с поистине президентским размахом отметить мой тридцатилетний юбилей.

Да, мне сегодня стукнуло тридцать, цифра, мягко говоря, не самая радужная — я улыбалась бы шире, будь она на десяток поменьше, но что есть, то есть, я стремительно старею и мужественно приняла этот факт как данность. И если совсем начистоту, то я бы с радостью провела этот знаменательный день дома: пожевала бы пиццу с пепперони, выпила бутылочку Гиннеса, но родители решили не доставлять мне подобной радости и созвали на праздник всех четвероюродных тётушек и остальных родственников, имена которых я с трудом припоминаю. И всё это с одной целью — они все просто жаждут познакомиться с моим парнем!

Дело в том, что в семье я слыву карьеристкой, феминисткой и женщиной абсолютно непригодной для продолжения нашего славного рода. Бабушка давно махнула на меня рукой и называет внуком пекинеса Пуфика, мама между делом подсовывает брошюрки из клиники по замораживанию яйцеклеток, а отец несколько лет к ряду пытается свести меня с кем-то из сыновей своих коллег-медиков.

И тут случилось Чудо — восемь месяцев назад я познакомилась с достойным мужчиной, от которого я не сбежала в первую неделю знакомства и наши отношения вроде как можно считать вполне серьёзными.

Красивый, умный, успешный тридцативосьмилетний адвокат — мама не может нарадоваться, а отец до сих пор ставит факт появления в моей жизни постоянного бойфренда под большое сомнение.

Всё просто: они о нём много слышали, но никогда не видели.

Да, я не горела желанием знакомить своих родных с Олегом, потому что знала, чем это может обернуться: бедолага будет засыпан некорректными вопросами и жирными намёками, когда же наша свадьба. Не то, чтобы я держусь за него зубами и боюсь, что после подобной бомбардировки он сбежит… Ай, чёрт, да кого я обманываю — Олег святой, раз до сих пор терпит меня — помешанную на карьере язву.

Мы отлично друг другу подходим: он живёт своей работой, я — своей, одного этого достаточно, чтобы ответить «да». Не каждый мужчина готов видеть любимую только по выходным, да и то, если повезёт — должность финансового консультанта в крупнейшей столичной компании отнимает львиную долю времени. А так он вечно пропадает в зале суда среди отпетых преступников, я в комфортабельном офисе среди кипы бумаг — все счастливы, все довольны. Мы — идеальная пара.

Пара, которая жила в своём помешанном на работе мирке, до сегодняшнего дня, когда в него собрались вероломно ворваться мои любимые родственники…

— Алло, дорогая. Прости, не слышал звонок — аврал. Ты получила мой букет? — раздаётся на том конце знакомый баритон и я моментально закипаю:

— Да, но он завял, пока я дожидалась твоего ответа! Ты где? Я уже тридцать минут сижу в такси у входа в ресторан! Мои родители, а так же остальные двадцать голодных родственников горят желанием с тобой познакомиться и разделаться, наконец, с праздничной уткой.

— Милая, прости, я жутко тебя подвёл, но Гулевич перенёс встречу с клиентом на сегодня, сейчас я по пути в Марьино.

— Что-о? — реву так громко, что таксист одаривает меня испуганным взглядом через зеркало на лобовом и тут же опускает глаза, когда я с меткостью снайпера мечу в него пропитанные ядом стрелы. — Пожалуйста, скажи, что это розыгрыш, что ты уже на пересечении Вяземской и Патриотов и через полторы минуты будешь здесь: гладковыбритый, довольный и с букетом гортензий для моей мамы!

На том конце трубки раздаётся тяжёлый вздох. Такой тяжёлый, что я с удовольствием огрела бы им его обладателя.

— Ульяна, тебе же не хуже моего известно, что такое работа. У меня очень сложный и важный клиент, я не могу легкомысленно всё бросить и набивать утробу, когда горит одно из самых перспективных дел в моей жизни. Если я выиграю, то стану ещё на пару нулей дороже, ставка высока, согласись.

— Но сегодня мой день рождения!

— Извини, мы обязательно отпразднуем завтра. К тому же я отправил цветы.

— Ты не понимаешь — плевать я хотела на праздник, но мои родители как манну небесную ждут знакомства с тобой, я не могу прийти одна, просто не могу! Мой отец называет тебя Каспером, надо объяснять, почему? — глубоко втянув носом воздух, протяжно выдыхаю и говорю тише, сменив претензионный тон на обиженно-миролюбивый: — Они готовились к этому вечеру, Олег… Если я приду одна, то они решат, что я тебя просто придумала! Моя двоюродная сестра Вика так и сказала: «у Ульяны никого нет, бедняжка завела себе воображаемого приятеля, потому что реальные мужчины бегут от неё как чёрт от ладана». Прийти на собственный праздник без парня, ради которого, собственно, этот праздник и затевался — это провал!

— Я всё понимаю, родная, но я правда не могу всё отменить. Скажи родителям, что мы обязательно приедем к ним на ужин в воскресенье.

Представляю, как переступаю порог «Бристоля» в гордом одиночестве. Вижу, как мама, натянув растерянную улыбку привстаёт на цыпочки, пытаясь разглядеть за моей спиной скромнягу-пассию; вижу сочувствие в глазах Вики и иронию тёти Тамары. Глумливые шутки дяди Яши, что скорее отреставрируют Колизей, чем его любимая племянница найдёт себе кавалера…

— Нет, Олег! Ты сейчас же разворачиваешься и едешь сюда, — шиплю, ощущая под пальцами раскалённый металл мобильного. — Немедленно!

— Это невозможно, я уже… О, прости, Гулевич на второй линии. Отключаюсь. Повеселись от души, родная, — короткие гудки как скрип пенопласта по нервам.

Он кинул меня! Бросил в день моего рождения на растерзание родственникам! Это ли не предательство? Я всегда считала, что мужчина это крепкое надёжное плечо, тыл, который и в горе и в радости…

В глазах противно защипало. Ещё чего! Слёзы, это роскошь, которую я не могу себе позволить.

Аппарат ожил в руках и я с облегчением выдыхаю, за долю секунды сочинив длинную тираду, полную обиды и нецензурных слов. «Прости, всё осознал, передумал, лечу на помощь». Но это оказался не Олег…

— Ульяша, ну где вы?! — немного раздражённо вопрошает родительница. — Горячее уже давно остыло… Кстати, какое вино любит Олег? Или, может, заказать для него что покрепче? Папа настаивает, что адвокаты предпочитают неразбавленный виски, но ты как-то проронила, что он практически не пьёт, поэтому я засомневалась…

— Мама, не стоит лезть из кожи вон. Чем проще, тем лучше, верно же? Все свои…

— О чём ты говоришь?! — в голосе мамы столько неподдельного ужаса, будто я окропила святой водой немецкую свастику. — Олег первый мужчина, которого ты решила с нами познакомить, я хочу, чтобы всё прошло на высшем уровне! Дорога-ая, я ведь так хочу уже понянчить внуков…

— Мама, ради всего святого — не начинай! — и пробный шар: — Да и кто знает, может, Олег вообще не сможет…