Но тут между старинными коллегами назрел финансовый спор по принципу, кто более пострадавшая и уработавшаяся сторона. Что было дальше? Почему Сарматов не отправил письмо? Не успел или передумал? Может поговорил с Кольцовой лично или в тайне предпринял что-то?

Ник в задумчивости постучал карандашом по столу. Что было дальше не ясно, но непоколебим факт убийства Нателлы. Может быть эти Ч. К. добрались до ростовщицы по наводке Сарматова, как он и грозился? Нет, скорее всего вряд ли, иначе не стал бы Сарматов так нервничать и требовать заклады у Алисы в клубе. Он переживал, что расплатится жизнью за проволочку в торге, не иначе. Значит Ч. К. здесь не при чем.

А что или кто собственно это Ч. К.? Инициалы вряд ли. Говорится о нем всегда применительно к группе людей. Еще приходили на ум одними из первых знаменитые сотрудники Дзержинского. Второе – чека от гранаты. Ник посверлил аббревиатуру хмурым взглядом и тут до него дошло. Во же идиот, еще что-то сидел думал! Чародей вскочил со стула и заходил по комнате.

Черный Коготь – почти нет сомнений: «Ч. К.» – это они. Не зря Изольда говорила, что сейчас существует спрос на ритуальные снасти. Этим же самым ребятам, которые предположительно похитили хопеш, понадобилась чаша Вадика. Наверняка запланированная на сегодня встреча была с ними!

Замедлившись, чародей теперь начал шагать по спальне вдумчиво, расчётливо перебирая все возможные варианты развития событий, причины, следствия. Мозг на какое-то время превратился в вычислительную машинку. Идея была дерзкой и очень рискованной. Сродни тому, как бросаться в бездну на старом прогнившем тросике. Но сделай он это, соверши это прыжок, и сможет узнать, кто являлся заказчиком кражи хопеша. А эта информация в свою очередь ключ к убийце и ко всему расследованию. Ник направился к зеркалу в гостиной занавешенному тряпкой.

Магам для связи нужно было совсем немного – какая-нибудь отражающая поверхность, в которой нормально можно было увидеть собеседника. Теоретически это могло быть что угодно с зеркальными свойствами, но для собственного удобства колдуны старались использовать материал, который лучше проводил энергию. Тогда связь становилась надежнее, а операция проще.

В Подвешенном мире для этой цели использовали особые кристаллы. По этой причине они даже стяжали себе название на английский манер: келл-камни. В сущности, же это был разновидность чистейшего горного хрусталя из заснеженной страны Валауфсон.

Но средний класс магов пользовался простыми зеркалами. Амальгама, использующаяся при создании зеркал, была первоклассным магическим проводником. Не думали же вы, что волшебники, которые используют в обрядах зеркал делают это из чистого нарциссизма? Зеркала освоила и нечисть. Простой пример, даже Ротфус выбрал своим жилищем зеркало в старой раме. Оно являлось для призрака переходом между миром живых и мертвых благодаря которому прорвать границу миров было проще всего. Памятуя об этом Ник закрывал все зеркала. На большом овальном в гостиной раньше висел черный балдахин, но, когда каждый гость. Которые были явлением редким в доме чародея, выражал ему соболезнования, Ник сменил расцветку на более веселенькую.

На этот раз чародей жестом заправского фокусника сорвал покрывало с зеркала. Он встал в шаге от своего отраженного дневника и прикрыл глаза.

Для вызова нужно было сосредоточиться на человеке, которого ты хочешь увидеть. Представить его образ, а главное настроиться на волну его ауры.

Ник видел Сорциу лишь единожды, но его энергетика отчетливо отпечаталась в голове чародея. Аура цвета сухого асфальта, прятала за непробиваемой оболочкой нежный росточек зеленого цвета. Так иногда пробивалось деревца сквозь бетон. Чародей понял это многим позже, но надеялся, что расшифровал символический посыл образа правильно и Луциан Сорциа под каменной кожурой хранил добрую душу. Было крайне важно не ошибиться, так как именно к этой части его души хотел воззвать Ник.

Осторожно коснувшись зеркала указательным пальцем, чародей раскрыл глаза. По отражению, как по воде, поплыли равномерные круги. Так оформлялся магический вызов. Здесь тонкость – выполнить такой «звонок» мог только волшебник, но для приема сигнала не требовалось никаких способностей.

Чародей терпеливо ждал, наблюдая, как каждая волна, достигающая рамы, порождала лёгкое свечение зеркальной поверхности и гул, напоминающий вибрацию телефона.

Ожидание еще не успел затянуться сердце уже свело нервной судорогой. Наконец отражение начало меняться, и из дымки, которая заволокла на секунду поверхность, стал проявляться строгий, оформленный в темных тонах кабинет. Напротив, за столом сидел силуэт человека. Большего разглядеть не удавалось, из-за полумрака, царящего внутри и расстояния. Разве что еще можно было увидеть золотой герб Цербериата, что висел за головой фигуры.

– Я вас слушаю, – раздался голос Сорции.

При этом силуэт даже не изменил положения, чтобы посмотреть в зеркало, а продолжил что-то писать, склонившись над столом.

– Добрый вечер, мистер Сорциа.

И вот уже при звуках голоса Ника комиссар с удивлением распрямился. Ха это время глаза чародея немного адаптировались к темноте и Нику показалось, что правая бровь Сорции чуть дернулась.

– Фельсенбург. Не ожидал вас услышать. – заметил он, и удвоение лишь на секунду проскользнуло на его лице, прежде чем комиссар успел вернулся к бумагам. – Давайте быстро, буквально в двух словах, что вы хотели, потому что у меня совсем нет времени.

И здесь он не преувеличивал. На обоснованность просьбы указывали хотя бы огромные пачки папок, которые высились горами вокруг Сорции.

– В двух словах, так в двух словах. – безмятежно вздохнул Ник. – Черный Коготь.

У чародея тоже было не так много времени, но в данном случае спешка была не уместна и даже преступна.

Судя по всему, такого поворота событий Сорциа никак не ожидал. Он застыл, и на этот раз обратил уже все внимание на собеседника. Пару секунд комиссар просидел так, а потом неслышно поднялся и прошел к зеркалу через кабинет. Теперь его стало видно отлично. Чопорная накрахмаленная сорочка, бледно-серый костюм и черные ботинки похоже были любимым образом Сорции.

– Что вам известно о Черном Когте? – голос комиссара сделался настороженным, а глаза не сумели скрыть жадного блеска.

Ник сразу понял, что попал в десяточку, и потому чуть выдохнул. Ставка, основанная на словах Лори о важности поимки Черного Когтя для Сорции, сыграла.

– На самом деле мало. –скромно улыбнулся чародей. – Но я знаю точно, что представители Чёрного Когтя в Калининграде и на сегодняшний вечер у них запланирована сделка.

Сорциа постарался максимально сохранить видимое спокойствие, но Ник заметил, как расширяются его зрачки от возбуждения. В подтверждение тому, зеркало пошло волнообразной рябью, то ли от его, то ли от комиссарского волнения. Сорциа подергал галстук словно ему был в нем душно.

– Откуда у вас эта информация? – голос комиссара хрипел, и он кашлянул. – Насколько она достоверна?

Клиент заглотил наживку и попался на удочку. Ник не был силен в рыболовстве, но понимал, что сейчас оставалось самое сложное – подсечь и вытянуть рыбку. И это становилось тем труднее, чем крупнее и опаснее была рыба. Не ровен час, она и нерадивого рыбака может утащить за собой в пенные глубины.

– Она достоверна достаточно, потому что встречается с Черным Когтем ваш покорный слуга. – чародей сделал шутливый полупоклон перед зеркалом.

Кадык Сорции дернулся в судорожном спазме, взгляд сделался почти безумным. Он порывисто шагнул к зеркалу, словно хотел выйти уже в комнате чародея, но осознав оплошность вовремя затормозил и только вновь потрогал галстук.

– И зачем вы мне это говорите? – уточнил он безэмоционально.

– Хочу оформить явку с повинной. Говорят, за это уменьшают меру наказания. – совсем уж развеселился Ник, но подумав, что в таком состоянии Сорциа вряд ли поймет это, как шутку, тут же поправился. – Я хочу предложить вам сотрудничество. Мы делаем одно дело, и оба понимаем, что Черный Коготь – основная ниточка ко владельцу хопеша. Так давайте работать вместе. С меня информация, с вас люди. Мы повяжем их. Все лавры вам, я не претендую.