Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Шунка и Рой составили компанию покалеченной процессии, кружа вокруг усталых подростков с озабоченным видом.

Освободившись от ноши, я, наконец-то, расслабился и стянул с себя автомат, который исколотил мне уже всю спину. И тут же почувствовал осторожное прикосновение к плечу. Лань подошла неслышным шагом настоящего разведчика.

— Привет... — Когда мы сегодня посреди дня нагрянули в лагерь с кадетами, мне было совсем некогда обратить на неё должное внимание. И вот она сама проявила инициативу. — Как себя чувствуешь?

— Не всего... Привет. — На сей раз у меня была тема для разговора. Даже несколько. — Слушай, а у вас тут есть шоколад?

Немного опешив от такого поворота, девушка улыбнулась и пожала плечами:

— Наверное, только гематоген из аптек остался...

— Это даже лучше. Можешь попросить дежурных, чтобы вон тому пухлому ветерану выдали пару плиток, как с перевязкой закончат. Я ему должен.

— Хорошо... — Лань продолжала неловко улыбаться. Она явно была рада меня видеть, но немного стеснялась этого. И я снова не дал ей шанса продолжить разговор в неудобном для меня русле:

— И скажи-ка... А то как-то всё закрутилось-завертелось после нашего собрания... О чём вы там в больнице с Дестроем спорили?

— Хочешь, я подержу... — Прежде чем ответить, она указала на автомат, который висел на ремне в моей руке.

— Не надо, испачкаешься. Он весь в солярке. Мы все стволы сполоснули после этого грибного заповедника... Хотя я бы ещё и паяльной лампой по ним прошёлся чуть погодя, как обсохнут. Ты рассказывай, давай. Чего не поделили?

Девушка перестала улыбаться, нахмурилась и вздохнула:

— Пойдём к костру. Расскажу, пока они все на тренировке...

У того самого кострища, вокруг которого мы пару недель назад праздновали кельтский первомай, Лань грациозно присела на одно из поленьев, разложенных вокруг вместо скамеек. Я без затей плюхнулся на землю рядом, протянув к тлеющим углям руки и сапоги. По другую сторону пара девчушек в чёрно-белых коттах колдовала над котлом с кипящим ужином. Кокетливо стрельнув глазками в нашу сторону, они тут же продолжили невозмутимо выполнять обязанности дежурных по кухне после того, как Лань ответила им суровым взглядом исподлобья.

— В общем... Болт почему тогда с нами не пришёл... Совсем не потому, что якобы ещё не оклемался. — Лань сделала паузу, подобрала палочку и поворошила угли. — Из-за другого...

— Я его не знаю, но почему-то мне он уже не очень нравится. Продолжай. — Искры от потревоженных углей взлетели мне прямо на сапоги, но тут же погасли, приземлившись на сырую кирзу.

— Во-первых, он должен обратно принять командование. Он же был капитаном с самой зимы. А Дестр и Лейт — лейтенантами, каждый со своим взводом. — Лань отложила палку и сложила руки на коленях. — А когда он... Ну... Жорой стал. Тогда Дестр по старшинству стал капитаном.

— А Дестрой, я так понимаю, против?

— В том-то и дело, что нет... — Девушка вздохнула и поджала губы, раздумывая над дальнейшим ответом. — Он верен уставу. Раз Болт снова нормальный, то так и должно быть.

— И в чём же тогда проблема? — Жар от тлеющих углей приятно грел уставшие ладони, протянутые к огню.

— Это у тебя от чего? — Должно быть, Лань впервые увидела мои руки вблизи при дневном свете. И заметив шрамы от гвоздей, осторожно прикоснулась к ним пальчиком. — Как будто распяли...

— Бандитская пуля... Точнее, гвозди. Не отвлекайся. — Я вытер свою пахнущую топливом мозолистую лапищу о штаны и положил на её протянутую ладонь. — Что там у тебя «во-вторых»?

Лань смутилась, но не убрала свою ладошку из моих рук. Помолчав пару секунд, она продолжила:

— Болт говорит, что мы зря связались с кадетами и амазонками. Что не надо было высовываться из леса. Что мы тут сами по себе и пусть все нахер идут. Типа раз так Шеф говорил ещё зимой, то значит так и надо дальше жить. Сами себя кормим, сами себя нормально защищаем. А теперь вот делиться должны. И работать на них всех...

— Работают рабы. — Оборвал я её речь. — Союзники трудятся. Ради общего дела.

Девушка пожала плечами:

— Да я-то примерно понимаю... Но некоторые у нас тоже так думают. Что, типа, жили мы тут сами по себе, горя не знали. А теперь урожаем делиться надо. Подрываться по каждому шухеру. Типа как тогда около Крытого.

— Кстати как там Морж? Поправился?

— Да на нём всё как на собаке заживает. Тоже на тренировке сейчас.

— Молоток. — Я переложил её ладонь вместе со своей себе на плечо, подтянул согревшиеся ноги и облокотился на бревно, уставившись в сполохи пламени. — Что ж... Проведём с вашим Болтом беседу тогда. Разъясним, так сказать, современную политическую обстановку. С учётом вновь выявленных обстоятельств.

Придвинувшись ко мне поближе, девушка тоже сползла с бревна на землю. И, прижавшись, положила голову мне на плечо и еле слышно шепнула:

— Кир... Это, наверное, не очень вежливо... Но я должна тебе кое-что сказать...

Ну вот... Главное не отреагировать как обычно, какой-нибудь глупостью... Думай, прежде чем ляпать...

— Я слушаю...

— Ты извини... Но от тебя воняет, как от бомжа.

Мой резкий хохот испугал дежурных поварих настолько, что они аж уронили в огонь свои половники. И спешно выхватив их из углей, озадачено уставились на нас с девушкой.

— Это запах победы... — Отсмеявшись, я повернулся к девушке и, неожиданно уткнувшись носом ей в щёку, немного отпрянул. Хотя от неё-то пахло очень приятно. Никакого парфюма, конечно. Просто запах женщины.

— Да я понимаю. — Её это нисколько не смутило — она лишь хитро прищурилась и улыбнулась. — Давайте мы вам баню затопим. Кадеты, небось, уже забыли, что такое нормальное мытьё. Или вы торопитесь?

— Ну это ты зря. С гигиеной у них строго. — Повернувшись обратно к огню, я почувствовал, как её волосы снова начали щекотать мне ухо — положила голову обратно на плечо. — Но да, бани они не топят. Греют баки с речной водой и пускают по душевым сверху.

— Ну такое...

— Знаешь, вот никогда не любил это выражение...

— Какое?

— «Ну такое».

— Почему? — Девушка хихикнула и подняла голову.

— Это же всего лишь указующее местоимение, а не определение. Оно ничего не означает, а лишь указывает на нечто определённое. Но когда вы это говорите, вы же ни на что не указываете!

— Кто «вы»?

Я помедлил, раздумывая над наиболее подходящим вариантом ответа в текущей ситуации. И решил оставаться самим собой:

— Дети!

— Ой... — Лань делано покачала головой. — Тоже мне, старик нашёлся...

— Да я же... — «В два раза старше тебя», хотел я сказать. Но что-то мне всё-таки подсказало, что сейчас для этого не время и не место. — Да, на самом деле... Говори, как хочешь. Это всего лишь моё мнение. Не больше и меньше. Я тебе не папаша, чтобы жизни учить.

— Вот именно...

Очевидно, мои слова в данной ситуации были как никогда верными. Потому что Лань снова положила голову мне на плечо, продолжая держать мою ладонь в своих руках. Смотри-ка, тоже кое-чему учусь в этой новой жизни...

— И ты права. Мы сейчас не торопимся. Не только из-за раненых. Вертолёт не смог дозаправится на аэродроме ракетной части. Скорее всего, улетел обратно в точку взлёта, где-то около Балаково. И теперь сядет там почти пустым. Амазонки в любом случае ещё следят за радарами сегодня. Наверное, скоро выйдут на связь, подтвердят. И если так, то у нас есть время. А у меня — есть примерный план дальнейших действий. Который надо будет ещё подкорректировать. В зависимости от того, что мне расскажут твои командиры.

Примерно через десять минут, в течение которых я молча наблюдал за всполохами костра, а Лань медленно поглаживала шрамы на моей ладони, к очагу подтянулись все остальные «копейцы» и кадеты. В течение этого времени девушка лишь раз окликнула Атоса, который проходил мимо нас, сменяясь с караула. И попросила его найти для раненых гематоген. А также сказать дежурным, чтобы затопили для гостей баню.

30
{"b":"794227","o":1}