— Как же удобно, что мистер Малфой знает всё и про всех, — презрительно хмыкнул Сигнус.

— Вовсе нет. Но я знаю того, кто и правда знает всё и тоже с недавнего времени хочет выйти из организации. Могу устроить встречу.

Альфард смерил Малфоя долгим сомневающимся взглядом. Он никогда не считал Люциуса способным на по-настоящему изысканные интриги — его высокомерие неизбежно должно было мешать. Выяснить, кто в организации Тёмного Лорда подумывал о дезертирстве, требовало не просто тонкого ума и невероятного политического чутья, это было ещё и смертельно опасно. Но Люциус, очевидно, тоже имел свои секреты.

— И что же твой информатор захочет взамен?

— Это девушка. И вам лучше спросить у неё, но, полагаю, в первую очередь деньги и, возможно, какую-то защиту.

***

Малфой пригласил его в какую-то затрапезную маггловскую пивную в забытой Мерлином ирландской деревушке. Альфард долго выбирал подходящую одежду, но даже самые простые брюки с рубашкой все равно вызывали подозрительные взгляды местных жителей. Меньше всего ему сейчас нужно было выделяться.

Малфой же, хотя и не изменил своим франтовским привычкам, не вызывал у окружающих ни малейшего интереса. Альфард поспешил скользнуть к нему за грубый деревянный стол, под невидимый купол заклинания отвлечения внимания. Только они успели холодно поприветствовать друг друга, как девочка-подросток принесла им по кружке пива и картошку с жареной рыбой.

— Не знал, что ты ценишь такую простую кухню, — усмехнулся Альфарда, руками беря сочащийся жиром кусок рыбы. Вальпургу хватил бы удар от одного вида.

— В Риме будь как римлянин, — пожал плечами Малфой, — да и вообще, это любимое блюдо Северуса.

— Глупости. — Альфард фыркнул с таким преувеличенным возмущением, что сам успел удивиться, почему эта обыкновенная фраза так его задела. — Он любит шепардский пирог.

— Вам виднее.

Они молча продолжили есть: Малфой как на званном ужине, безупречно аккуратно разрезая каждый кусок картошки ножом и вилкой, Альфард же, наоборот, особенно не заботился о том, как выглядит и только вытирал жирные руки о бумажную салфетку.

— Что ты сказал моему брату, чтобы он поверил тебе? — резко спросил он, глядя Люциусу прямо в глаза. Тот не отвернулся.

— Вы, наверное, очень удивитесь, но правду. Что мой отец ненавидит меня и с радостью пожертвует моей жизнью ради собственной выгоды. Что я люблю Нарциссу. Что Северус мне как младший брат. Только, пожалуйста, никому не говорите об этом. Человеку в моем положении не подобает признаваться в подобных слабостях.

— Может, если бы ты почаще признавался в таких слабостях, больше людей считали бы тебя живым человеком, а не самовлюбленный павлином.

— Именно этого мне и хотелось бы избежать. Но вот и наша собеседница.

Болотного цвета парка, вытертые джинсы и вязаная шапка, надвинутая на самые глаза. Маггловская одежда шла ей больше, чем старомодные платья, которые носили волшебницы. Альфард даже мог не узнать её, если бы не чрезмерная худоба, да напряженно поджатые губы. Это была девушка, которую он видел в Гренфорте. Личный секретарь Волдеморта.

— Думаю, мы с Люциусом имеем достаточно потенциального компромата друг на друга, так что можем не опасаться предательства, — по-деловому произнесла она, усаживаясь за стол.

— А на меня у вас тоже есть компромат? — поднял брови Альфард.

— А вы не способны на шантаж, — отмахнулась девушка, — меня зовут Айрис. Мы не были официально представлены, но в некотором смысле давно знакомы.

“Она ведет переписку Тёмного лорда” — прозвучал в его голове голос Эйвери. Он вспомнил с обсессивной аккуратностью расписанные планы, закодированные чернилами разных цветов и сопровожденные подробнейшими указаниями, а порой и таблицами.

— Это вы писали мне письма.

— Разумеется. Волшебники Его уровня не занимаются корреспонденцией. Как вы можете себе представить, я близко знакома почти с каждым аспектом его деятельности. Возможно, ближе, чем любой другой волшебник в стране.

Он говорила быстро и жестоко, будто бросаясь в них словами. Альфард ни за что не заподозрил бы в молчащей девушке-секретарше такой жесткости. Впрочем, она наверняка не часто позволяла себе говорить таким тоном.

— Именно поэтому вы решили сбежать? Не верите в скорую победу Тёмного Лорда?

Люциус посмотрел на него с неудовольствием и покачал головой. Но Айрис только усмехнулась холодно.

— Нет, более чем верю. Многие из его планов разработаны с моим участием — хотя никто из ваших приятелей-аристократов никогда этого не признает.

— Вы сегодня оделись гораздо более подходящим образом, чем мы с Люциусом, — он ещё раз окинул глазами её наряд, вызывающий для волшебников, но почти незаметный среди магглов, — в этом всё дело?

Ей удалось ещё больше поджать губы, так что те практически исчезли, а тонкий подбородок в напряжении пошел уродливыми буграми. Она смотрела куда-то поверх головы Альфарда.

— Да, — наконец выдавила из себя Айрис, — Волдеморта нельзя назвать безумным фанатиком — он ценит своих сторонников и даже мне, как грязнокровке, ни разу не приходилось жаловаться. Но я знаю обо всех его планах. И я не поручусь за то, что рано или поздно он не перейдет черту, после которой любые выдающиеся способности перестанут быть достаточным оправданием для недостатков происхождения.

Альфард вспомнил кожаную папку и всё, что было написано в ней, все скрытые за общими словами подозрительные идеи, которые вроде и обвинять было не за что, но на душе от них становилось неспокойно… Не нужно было быть гением, чтобы понимать, в какую сторону смотрел Тёмный Лорд. Некоторые из чистокровных даже обрадовались бы такому повороту. Белла, например.

— Если таково ваше желание, я помогу вам исчезнуть. У меня много друзей на континенте и в Новом Свете. Деньги тоже не станут проблемой.

— Благодарю, — с достоинством кивнула Айрис. — Впрочем, о себе я прекрасно позабочусь сама. Вам же предстоит гораздо более сложная работа.

Подошла официантка и с неуместной жизнерадостностью спросила, всё ли им нравится. Айрис заказала кофе и тяжёлым взглядом проводила девицу, дождавшись, пока она не скрылась за стойкой. Только убедившись, что никто не мог слышать их разговор, она продолжила:

— Я надеюсь, вы не успели ещё окончательно рассорится с Дамблдором? На вашем месте я оставила бы самую сложную часть ему — впрочем, у него будет много времени, чтобы спокойно этим заняться. Кроме дневника, конечно. Дневник тебе придется забрать самому.

Альфард не мог понять, о чём она говорит, и только потом осознал, что Айрис обращалась к Малфою. Тот тоже непонимающе нахмурил брови:

— Какой дневник?

— Тот, который твой отец пообещал хранить у себя. Он не должен быть спрятан далеко — ему нужно питаться. Скорее всего лежит себе неприметно в библиотеке, любой маятник из кварца начнет сходить с ума, оказавшись поблизости. Когда Абраксас узнает о смерти Тёмного Лорда, он ни в коем случае не должен добраться до дневника.

Люциус решительно кивнул, уже просчитывая в уме, как он мог это провернуть.

— Но что это такое? — спросил Альфард. В отличие от Малфоя, он не согласен был просто выполнять указания какой-то едва ли двадцатипятилетней девчонки. Речь шла о жизни его сына, о благополучии его семьи, и ему нужно было точно знать, с чем они имели дело.

— Хоркрукс, — заметив, как Альфард мгновенно побледнел, она искренне удивилась, — не думала, что вы знаете об этой магии. Так чем, вы говорите, вы занимались в своих путешествиях?

Это знание и правда было не для всех. На Люциуса, например, слово “хоркрукс” не произвело никакого впечатления. Но Альфард не собирался рассказывать, откуда он научился таким вещам.

— Хорошо, пусть Люциус принесёт этот дневник и мы придумаем, как его уничтожить — яд мантикоры может сработать… Но при чём тут Дамблдор?

— При том, что у него их не один, а пять.

Альфард подумал, что ослышался и несколько секунд тупо смотрел на неё. Айрис, кажется, приносило удовольствие, что известные только ей секреты производили такое впечатление.