Он улегся с ногами на кожаный диван, рассказывая брату о своей поездке в замок Даннотар. Орион, хотя и посмотрел на его туфли неодобрительно, не стал посылать в него жалящее заклинание, как непременно сделал бы в школе.

— Ума не приложу, почему ты так загорелся судьбой оборотней. Неужели тебе больше нечем заняться?

Альфард отмахнулся — он не мог объяснить Ориону, почему идея Маклауда вызвала в нем такое глубокое уважение. Но даже Орион должен был признать, что обученный волшебник всегда лучше (и менее опасней), чем недоучка, даже если волшебнику не повезло быть укушенным оборотнем. То, что это пока происходило вдали от Хогвартса и остальных студентов, тоже должно было прийтись ему по душе.

Раздался быстрый и тревожный стук в дверь. Братья переглянулись: они никого не ждали.

— Войдите, — позвал Орион, на всякий случай беря палочку в руку.

Люциус Малфой — вот уж кого черти принесли — не обратил ни малейшего внимания на Альфарда и тут же, без приветствия, обратился к Ориону:

— Лорд Блэк… Боюсь, я сегодня с плохими новостями.

В ответ на вопросительный взгляд он протянул старшему волшебнику Ежедневный Пророк. Орион углубился в чтение, а Альфард внимательно оглядел Малфоя. С их последней встречи он несколько подрастерял свой шик. Ничего выдающегося, но опытному взгляду сразу было видно, что он сегодня в спешке натянул сюртук и даже не потрудился поправить воротник, что длинные светлые волосы сегодня сияли не так, как прежде, и что ледяные узкие глаза были обведены красным ободком от недосыпа.

Орион тем временем дочитал то, что принес ему Люциус, и приложил руку ко лбу:

— Замечательно… Только этого нам не хватало.

Он передал газету младшему брату. С первой же страницы на него смотрели знакомые лица: это было старое семейное фото, сделанное на одном из министерских мероприятий пару лет назад, запечатлевшее Ориона с Вальпургой, Сигнуса с Друэллой и его самого. Огромный заголовок кричал: «За кого на самом деле выступает младший Блэк». Альфард принялся читать.

— Эта статья только что вышла, но уже произвела огромный шум. Вам будут задавать вопросы — просто хотел предупредить.

— Спасибо, Люциус. Ты знаешь, кто это написал?

— Пока нет, но это наверняка можно выяснить.

Кем бы ни был автор статьи, он проделал отличную работу. Это было вполне профессиональное журналистское расследование. Кто-то умный и дотошный тщательно проследил каждое публичное выступление Альфарда за последние полгода, каждый галеон, который Блэки публично вложили куда-то, каждый закон, за который когда-либо голосовал Орион. Вывод был написан грозным обвиняющим тоном, как набат:

«Альфард Блэк долгое время пытался делать вид, что говорит исключительно от своего имени. И у него отлично получалось — мало кто будет спорить, что он чертовски харизматичный и привлекательный волшебник. Но за симпатичной картинкой современного интеллигентного мужчины скрывается страшная правда. Альфард Блэк работает на группу политиков, возглавляемую безымянным волшебником, которые сами называют себя консерваторами, но на самом деле являются одной из самых опасных угроз для нашей страны. Боюсь, очень скоро каждому волшебнику придется выбирать сторону в этом противостоянии».

Альфард запрокинул голову назад и глубоко вздохнул. Только этого им сейчас и не хватало. Люциус и Орион тем временем деловито обсуждали то, как лучше отрицать написанное в статье:

— Очень жаль, что обошлось без бездоказательных обвинений о страшных злодействах Темного Лорда, — задумчиво протянул Люциус, — это было бы легче оспорить.

— Кто бы это ни писал, испугался конкретики. Так даже лучше — такие общие слова легко отрицать.

— Вы правы. А ещё автор, похоже, уверен, что ваше сотрудничество с ним длиться уже давно. Это можно легко оспорить фактами. И вообще, я бы посоветовал напирать на то, что какой-то аноним пытается разложить общедоступные вещи в теорию заговора.

Орион кивал. У молодого Малфоя и правда был почти талант отрицать чистую правду. Будь это кто-то другой, Альфард бы восхитился.

— Через двадцать минут у меня заседание Визенгамота. Полагаю, журналисты Пророка воспользуются этим случаем задать мне вопросы.

— Я пойду с тобой, — тут же заявил Альфард.

Орион подумал несколько секунд, но согласился:

— Ладно, все равно они будут разыскивать тебя, лучше показать, что нам нечего скрывать. В оставшееся время нам стоит решить, что мы будем говорить. Люциус, благодарю тебя за информацию, но у нас с братом не так много времени.

Малфой коротко кивнул, вежливо попрощался и исчез из комнаты. Братья склонились над столом, делая короткие пометки прямо на газетной странице.

***

У входа в зал заседаний их ослепили вспышки фотоаппаратов. Как и предсказал Орион, журналисты торопились задать свои каверзные вопросы. Альфард поднял подбородок, позволяя себе выглядеть спокойно и уверенно, как и пристало Блэку. Вся эта толпа, окружившая их двоих, стала почти у самых дверей, задерживая пытающихся попасть в зал судей. Никто не обращал внимания на недовольные взгляды этих глубоких стариков, наоборот, в случае необходимости, это стало бы хорошим поводом, чтобы закончить пресс-конференцию.

Юркий рыжий паренек с лицом куницы пробился вперед и первый привлек внимание Ориона:

— Лорд Блэк, что вы можете сказать по поводу вышедшей сегодня статьи?

Дюжина прытко пишущих перьев едва не дымились от готовности начать строчить ответ. Орион не забыл несколько раз повернуться к камерам, давая хороший кадр.

— Я мог бы сказать, что это ничем необоснованная клевета, но это было бы слишком большим комплиментом этой, так называемой, диатрибе. Никому не известный аноним попытался собрать довольно ординарные факты из жизни моей семьи и слепить из них свою альтернативную версию реальности. Я никому не советую обращать внимание на такие жалкие попытки привлечь внимание публики.

Первый вопрос был адресован Ориону в знак уважения, давая ему возможность объясниться как главе семьи. Дальше была очередь Альфарда брать огонь на себя.

— Мистер Блэк, автор расследования утверждает, что все ваши недавние выступления были оплачены радикальной политической группировкой…

Девушка в плохо сидящей мантии запнулась, и этой короткой паузы хватило Альфарду, чтобы перехватить инициативу. Ему повезло с формулировкой вопроса: автор статьи прямо не писал про оплату, а посмеяться над самой идеей было легче легкого:

— Послушайте, но ведь каждому известно, что у меня достаточно собственных средств, и я точно не ищу подработку. Такие бессвязные и бессмысленные обвинения говорят скорее о тех, кто их выдвигает.

— Но тогда с чем связан ваш внезапный приход в политику после стольких лет заграницей? — не унялась журналистка.

Альфард по примеру брата посмотрел в камеру с самым серьёзным и немного грустным выражением лица:

— Как я уже многократно заявлял, я принял решение надолго остаться в Британии из-за своего сына. Как любой отец я хочу проводить с ним больше времени и лично обеспечивать его безопасность и развитие. А участие в политике — гражданский долг любого волшебника. Не вижу ничего странного в том, чтобы к тридцати пяти годам начать интересоваться такими вещами.

Навязчивый и раздражающий скрип перьев, запах серы от вспышек примитивных фотоаппаратов, шум и гомон. Альфард успел украдкой взглянуть на часы: до начала заседания оставалось не так уж много времени.

— Лорд Блэк, ваш категорический отказ поддержать фракцию Альбуса Дамблдора по законопроекту о частичном ослаблении статута как-то связан с вашей поддержкой других политических групп?

— Должен напомнить, — Орион не раздумывал ни секунды перед тем, как начать свой взвешенный и уверенный ответ, — что этот проект не поддержали даже многолетние сторонники профессора Дамблдора. Боюсь, дело скорее в несостоятельности самой идеи, а не в приверженности той или иной идеологии.

Непонятно откуда появилась пепельная блондинка лет тридцати, и с неожиданным напором задала очередной вопрос, обращаясь то ли к Альфарду, то ли к его брату: