Только все трое успели усесться в кресла, как Эмили снова вскочила и принялась ходить по комнате, переполненная нервозной энергией. Не пришлось долго ждать, пока она заговорит:

— Альфард, вы пришли с хорошими новостями? Потому что плохих пока более, чем достаточно.

Альфард был удивлен такой прямотой. Новостей он, строго говоря, не принес вовсе, но и о чем-то плохом ему тоже не было известно. Он вопросительно посмотрел на хозяина дома.

Маклауд махнул рукой:

— Да она уже который день сама не своя. Женщины.

— В чем дело, Эмили? Вы чем-то напуганы?

Она посмотрела на него так, будто он спросил, было ли небо по-прежнему голубым.

— Напугана? Я в панике. В августе, когда вся эта история началась, никто толком не знал о лорде Волдеморте. Сейчас слухи распространяются как лесной пожар, с каждым днем его все больше боятся и ненавидят. Этот план с самого начала был сумасшедшим, а теперь и вовсе…

Оно подошла к окну, высматривая, наверное, своего сына. Её тонкие руки никак не могли оставить в покое кружевной ворот блузки, комкая его, пытаясь успокоиться.

— Вы кому-нибудь рассказали о произошедшем? — спросил Альфард.

— Не принимайте меня за дуру, конечно, нет. Но Дамблдор наверняка догадывается, что что-то не так, особенно если попытается найти нас в маггловском мире.

Альфард понимал её страх.

— Просто нужно поторопиться, — безапелляционно рявкнул Ангус, — пока его окончательно все не возненавидели.

— Темный Лорд сейчас направил все свое внимание на другой проект, все остальные пришлось временно отложить.

Это объяснение не понравилось обоим его собеседникам. Хотя оба должны были понимать, что оборотни никогда не были приоритетом Темного Лорда, они слишком много надежд связывали с ним.

— Если он хочет избавиться от клейма ненавистника нечистокровных волшебников, то сейчас самое время, — повторил Маклауд.

Альфард опустил голову. Лично он хотел бы помочь — идея, выглядевшая вначале сумасшедшей, теперь стала казаться ему справедливой и правильной. Но это был по-прежнему очень чувствительный, очень сложный проект. Репутационные издержки, даже временные, могли помешать дальнейшим планам Темного Лорда.

— Но в любом случае, я здесь, чтобы сообщить вам, что никто не оставил эту идею. Несколько талантливых волшебников — лорд Булстрод и лорд Эйвери, если вам это о чем-то говорит — уже пишут первый вариант закона. Кампания, которой будет окружено все предприятие, тоже разрабатывается.

Эмили Люпин прикусила губу. Чувствовала ли она себя узницей этого горного замка, несмотря на то, что была дорогой гостей? Сомневалась ли в том, кому в конце-концов доверила самое дорогое, что было в её жизни? Хотя Дамблдор и обманул её доверие, все же он позволил Ремусу целых пять лет учиться в школе вместе с другими детьми — неслыханное счастье для оборотня. Лорд Волдеморт, хотя и обещал много большее, пока ограничивался лишь громкими словами да посильной помощью на переезд и тьюторов. Можно было представить, какая неуверенность разрывала ее разум.

— Альфард, вы мягко стелите, — спокойно, даже чересчур спокойно для его шотландского темперамента сказал Маклауд.

Альфард почувствовал обиду на этот упрек. Он не врал им — хотя вполне мог бы. Но настоящая жизнь была не радужной историей из книги сказок, не всегда всё шло так, как хотелось бы хорошим людям. Он не собирался обещать золотые горы, но хотел просто приободрить их на время этого тяжкого ожидания.

— Ах, бросьте, Ангус, Альфард может сделать не больше, чем мы, — горестно покачала головой Эмили.

— Я и не обвиняю его. Но все-таки Волдеморту стоит помнить о том, что немногие перешедшие на его сторону оборотни верны не ему лично, а его обещаниям.

— Вполне справедливо, — кивнул Альфард.

Его уговорили остаться до ужина — закончив обсуждать дела, Маклауд снова превратился из жесткого переговорщика в радушного шотландского хозяина. Он провел гостю экскурсию по своему замку, показав даже укрепленное помещение в подвале, где он и Ремус Люпин проводили полнолуния. Альфард смотрел на глубокие следы от когтей на каменный стенах со смешанным чувством.

— Разве это не опасно для вас, находится тут вдвоем?

— В прошлый раз мы поставили посередине прочный магический щит. Но оборотни — создания стаи, придерживающиеся иерархии и в человеческом, и в зверином облике. Не думаю, что Ремус набросится на меня.

Альфард мало что знал знал об оборотнях, но надеялся, что Маклауд был прав. В конце концов, члены их общин тоже не разрывали друга друга на куски в полнолуние. Если Маклауд относился к мальчику как к своему подопечному, а Ремус к нему как своего рода ментору… В любом случае, Эмили должна была позаботиться о благополучии сына.

Погруженный в свои мысли, он не заметил, что Маклауд выглядел как-то неловко, будто мучительно пытался найти храбрость что-то сказать ему. На этом крупном волшебнике, напоминавшим свирепого пиктского воина, это выглядело почти смешно.

— Мы с женой думали… В общем, в подвалах замка много места и достаточно волшебников, чтобы их заклясть. Мои люди точно не станут болтать. Здесь хватит места еще для нескольких оборотней — тем более, что для Ремуса наняли нескольких тьюторов, нечего им получать такие деньги за одного школьника…

Альфард не верил собственным ушам:

— Вы хотите пригласить в свой замок еще больше оборотней?.. Где вы собираетесь их искать?

— Я же говорил, у меня есть связь с несколькими общинами. Они будут даже рады избавиться от лишней обузы.

Альфард искал подходящие слова. Если несколько оборотней будут жить и даже учиться в шотландском замке, это, конечно, мало что изменит для магической Британии. Но для этих подростков, как и для Ремуса, это может изменить все, дать им шанс на нормальное будущее, помочь почувствовать, что где-то в мире для них было место.

— Ангус, позвольте сказать вам, что вы — замечательный волшебник. Не каждый мог бы…

— Бросьте, — мгновенно прервал его Маклауд, — я не похвалы искал, а просто хотел узнать ваше мнение.

— Я понятия не имею об оборотнях — если вы думаете, что справитесь, то мое вам уважение и поддержка. А если думать с практической точки зрения, то, я полагаю, Темному Лорду тоже должна понравится ваша идея. Она может сыграть на руку в нашем общем деле. Позвольте мне поговорить с ним и, возможно, он профинансирует ваше благородное начинание.

— Да что мы — лишнюю тарелку супа не найдем? Деньги нам не нужны… Но если вы с ним поговорите, я буду вам благодарен.

Альфард серьезно кивнул. Он был рад, что может оказать хотя бы эту услугу.

Перед ужином, когда Альфард за чтением отдыхал от долгой экскурсии, его нашел Ремус Люпин. Явно боясь смотреть ему в глаза, он молча протянул Альфарду незаклеенный конверт, подписанный «для Сириуса». Альфард взял письмо, обещая передать его завтра же. Для него это был не только добрый жест, но и способ снова выиграть расположение племянника и хотя бы просто поговорить с ним.

— Знаешь, я ведь не собираюсь тебя есть, — сказал он вдогонку попытавшемуся тут же исчезнуть мальчишке.

Ремус застыл от его слов, как от заклинания.

— Я знаю, — наконец пробормотал он, — просто… Северус… Я…

На его лице отражалась настоящая мука. Альфард сжалился над ним:

— С Северусом все в порядке. Я не могу винить тебя в том, что ты не мог контролировать. А Сириус уже получил свое.

Ремус медленно кивнул.

— Вы не могли бы сказать Северусу, что я ещё раз прошу прощения, — с этими словами от убежал так быстро, что Альфард даже не успел ответить.

***

Наличие собственного кабинета в министерстве магии было, по мнению Альфарда, единственным преимуществом места в палате лордов. Именно поэтому голосами семьи в Визенгамоте распоряжался Орион, а Альфард лишь изредка заходил к брату, чтобы вытащить его попить кофе.

За последние несколько недель он провел тут больше времени, чем за двадцать лет до этого. Орион, как всегда методичный и дотошный, сделал эту комнату почти неотличимой от своего кабинета на площади Гриммо. Хотя Альфард и находил, что обеим комнатам не помешало бы хотя бы несколько экзотических аксессуаров из дальних стран, он соглашался, что для работы и тот и другой кабинет были приспособлены отлично.