Тот кричал и вырывался из рук держащего его Ориона. Взрослый волшебник с легкостью удерживал обе руки мальчишки у него за спиной одной своей, а в другой держал кинжал с испачканным кровью лезвием. Сопротивление Северуса не причиняло ему особенных неудобств и он, похоже, что-то выговаривал ему только что, но, заметив младшего брата с сумасшедшими глазами, отпустил Северуса. Тот пошатнулся и едва не упал от внезапно обретенной свободы. Альфарду схватил его за руку, чтобы поставить позади себя, но застыл. Орион, видимо, закатал ему рукав, и на бледном предплечье была видна ужасная картинка с черепом и выползавшей из его рта змеей. Альфард забыл, где уже видел такой рисунок, и успел только понадеяться, что это не была настоящая татуировка, перед тем как все-таки оттолкнул Северуса в сторону дивана, где, как он краем глаза заметил, сидел свернувшийся в клубочек и таращившийся во все глаза Регулус. Убедившись, что с обоими мальчиками на первый взгляд было все в порядке, он повернулся к брату:

— Ты что с ума сошел?!

— Успокойся, — с ледяным спокойствием отрезал тот. — Ты бы тут вечность провозился, вытирая мальчишке сопли, а мне нужно точно знать, родной он нам или нет. Смотри! — он практически тыкал ему в нос фиалом с зельем, в точности таким же, как лежал у самого Альфарда в кармане — очевидно, у его жены был запас. Только зелье в нем было не темно-зеленое, а белое. Альфард был уверен, что забыл буквально все из школьной программы по зельям, но это знание каким-то чудесным образом осталось. Белое зелье означало ближайшую родственную связь.

— Ох и ублюдок же ты, — выдохнул он. Он уже мог в красках представить, какой любовью воспылает и без того недоверчивый Северус к новоявленным родственникам.

— Да-да, как скажешь. Регулус, пойдем домой.

Альфард был занят обдумыванием своих шансов сломать брату нос, но все же удивился, когда мальчик пискнул:

— Я хочу остаться с Северусом.

Орион смерил сына взглядом:

— У тебя и вещей тут нет, — но смягчился перед «щенячьими глазами» младшего брата. — Ладно, сможешь вернуться завтра, но для начала придется объяснить мне и твоей матери, почему ты был не во Франции, а непонятно где.

Регулусу хватило совести опустить глаза в пол. Они быстро попрощались с Северусом, а Орион в это время тихо сказал брату:

— Эта замечательная татуировка у него на руке — я поговорю кое с кем, кто может знать об этих делах. А пока держи его в доме.

— Пошел ты, — бросил Альфард. Орион вознес глаза к небу, будто спрашивая, почему Мерлин окружил его инфантильными идиотами, и отбыл вместе с сыном.

Сразу после их ухода через камин, в окно постучалась сова. В лаконичной записке на фамильной гербовой бумаге читалось:

«Дорогой Альфард,

Я очень надеюсь, что бастард, которого ты очевидно где-то подобрал, твой, а не моего мужа. В противном случае я буду очень зла на тебя за это ненужное прибавление в семействе.

Вэл»

Альфард расхохотался, а Северус смотрел на него, как на сумасшедшего, отдергивая рукав.

Комментарий к 3. Добро пожаловать в семью

Очень жду любых комментариев и особенно критики. Отзывы читателей мотивируют меня писать.

========== 4. Что происходит в Датском королевстве? ==========

…я так мечтал идти на Франко

по Пиренеям.

…во имя нынешнего дня

и вас, все будущие годы, —

Revolucion, возьми меня

солдатом Армии Свободы!

Евгений Евтушенко

— Расскажи мне, что нового происходит в родном Слизерине, — попросил Альфард за ужином. Ему уже пришлось едва ли не насильно вручать Северусу купленную одежду и убеждать в том, что он ничего за это не должен, поэтому сейчас хотелось просто поговорить о старом-добром Хогвартсе. Мальчик, однако, смерил его холодным взглядом и равнодушно бросил:

— Вербовка.

Он тут же вернулся к еде, как будто ему было все равно, что подумает Альфард. Но даже закоренелый холостяк Блэк знал, что подростки никогда ничего не говорят просто так.

— Ты же знаешь, что я уже несколько лет не был в Британии? Я не особо слежу за политическими новостями, так что тебе придется рассказать поподробнее. Вербовка куда?

Северус неопределенно пожал плечами, но теперь Альфард чувствовал, что ему хочется поговорить об этом.

— Вообще это все конечно неправильно. Аврорат — опасное занятие, зазывать туда детей попросту безответственно. Не ожидал этого от Дамблдора.

В ответ на его провокацию на лице мальчика появилось самодовольное выражение инсайдера, Альфард сам едва не расплылся в улыбке от этой забавной детской наивности.

— Какой идиот захочет идти в аврорат, — презрительно бросил Северус. — Это из-за этих гриффиндорских кретинов Британия становится страной третьего мира.

Альфард ждал продолжения. Северус, откусив прямо с вилку кусок телятины, не смог остановиться на сказанном.

— У магглов и тех проходят хоть какие-то реформы — а у нас болото, едва ли не со времен статута, спасибо Дамблдору! Темная магия, светлая магия, а в итоге большинство волшебников не могут наколдовать даже простой патронус. И никакого трудового законодательства, никакого прогрессивного налогообложения, никакого парламентского представительства.

Альфард был даже немного впечатлен — не многие дети-полукровки в его время имели такое твердое мнение о политике. Мальчик даже, вроде бы, говорил о настоящих проблемах — ну разве что ни при каких обстоятельствах чистокровная аристократия в Визенгамоте не согласилась бы на прогрессивное налогообложение, но в целом…

— Ты прав, конечно. У нашей семьи есть кресло в Визенгамоте и около пятидесяти голосов, но этим занимается Орион. Может, тебе стоит с ним поговорить? — он запоздало понял, что не стоило напоминать об эпизоде с зельем родства, но Северус только презрительно фыркнул:

— Никто из стариков не способен на создание нового общества.

— А кто способен?

Мальчик не ответил, но Альфард смотрел на него завороженно. На губах заиграла тонкая улыбка, даже лицо с грубыми чертами как будто преобразилось от одних только эмоций, он выглядел так, как будто уже глядел в великолепное будущее, полное счастливыми волшебниками и ведьмами. Альфард никогда в жизни не видел, чтобы с таким видом говорили о политике.

***

Здорово бывает нестись на метле над бесконечной сельвой, высматривая внизу просеку с забытым поселением. Искупаться в Ганге, который большую часть года как парное молоко — переплыть не переплыл, но об этом всегда можно соврать. Переночевать в заброшенной пирамиде в Мексике, где со всех сторон слышится шорох нарисованных змеиных перьев. Альфард правда любил свою беззаботную жизнь путешественника и не тосковал по баловству и излишествам, к которым привык дома. Но иногда, когда его угощали по-настоящему хорошей гаванской сигарой (он так и не смог найти ничего подобного в самой Гаване), Альфард забывал обо всех прелестях вольной жизни и едва ли не растекался в кожаном кресле.

— Я же говорил, это лучшее, что ты когда-либо пробовал, — расплылся в улыбке Оливер Беннет, старый одноклассник Сигнуса, к которому его притащил Орион.

Выслушав вчера восторги Северуса о грядущем новом мире свободных волшебников, он немного испугался за новообретенного сына. Политика, конечно, была достойным занятием, которым Блэки занимались уже много сотен лет, но вот зачем кому-то звать в такие дела пятикурсника-полукровку? И татуировка, татуировка пугала его больше всего. Хотя Северус отказался хоть слово говорить о том, что она значила, он твердо считал, что она настоящая и никуда не исчезнет. Разумеется, это нужно было решить как можно быстрее, пока ребенок не попал в какие-то совсем уж опасные глупости. Поэтому с самого утра они с братом оставили мальчишек развлекаться дома, а сами аппарировали в дорогой, но совсем недавно построенный дом бывшего слизеринца.

— Маггловские привычки, — хмыкнул Орион.

— Ну не все могут жить по стандартам пятнадцатого столетия, извини, — добродушно ответил Беннет.