— Жаль тебя расстраивать, но браки всегда устраивались именно так — во всем мире, не только в нашей семье. Единственное различие заключается в том, что Сигнус никогда не отдал бы любимую младшую дочку замуж насильно.

Альфард хотел бы высказать ему и его жене все, что думал об их снисходительном терпении и невероятно избирательных моральных устоях. Он не был согласен с циничным мнением Ориона. Но также он прекрасно понимал, что спорить об этом было бессмысленно. Главным сейчас было позаботиться о благополучии Нарциссы.

Он сложил руки на груди и снова отвернулся к окну. Там на площади появлялось все больше и больше магглов — было около пяти, у многих заканчивался рабочий день. Альфард всегда любил наблюдать за ними, привычка, за которую в детстве его не раз наказывали.

— В таком случае нужно нам что-то делать. В свете новых политических устремлений Абраксаса, эта помолвка становится еще опасней.

Вальпурга кивнула, а Орион еще больше поджал губы:

— Я подумаю о том, что можно предпринять. Действовать надо осторожно.

Комментарий к Глава 12.

Стоит сказать, что в экономике я разбираюсь не очень хорошо, поэтому представленные здесь аргументы довольно очевидны и, возможно, не совсем правильные. Но в целом мне очень нравится, что получилось.

В следующей главе, наконец, снова появится Люциус. Получиться ли у него наладить отношения с недолюбливающими его Блэками?

========== Глава 13. ==========

Как большинство холостых мужчин, Альфард находил мало удовольствия в походах по магазинам. Несмотря на это, положение в обществе обязывало его иметь обширный дорогой гардероб под каждое светское событие. Сегодня он отправился в Косой Переулок в поисках новой праздничной мантии: на носу был день рождения Вальпурги, на котором нельзя было появиться в одной из старых.

К счастью, Альфард был совсем не привередлив, и выбор подходящей одежды не занял у него много времени; девушки-продавщицы, приходившие в ужас от одной фамилии Блэк, были приятно удивлены. Потом он провел еще полтора часа в поисках подарка для невестки, но так и не нашел ничего, достойного леди Блэк. Напоследок Альфард собирался зайти во Флориш и Блотс, посмотреть новинки по истории (там, впрочем, был ужасный выбор, ему обычно приходилось заказывать нужные ему издания), может, взять что-то для Северуса.

— Самые свежие глаза тритонов во всем Лондоне! — надрывался молодой торговец вразнос на углу улицы.

Альфард старался идти быстрее, хотя и не позволял себе ускорить шаг настолько, чтобы это было заметно со стороны. В будний день в Косой Аллее было не так уж много народа, его все равно преследовало чувство, что на него постоянно пялились.

Наконец добравшись до книжного магазина, он задержался ненадолго на улице у лотков с уцененными книгами — порой там можно было найти что-то действительно стоящее. Альфард как раз раздумывал, нужен ли ему был потрепанный экземпляр «Повести о двух городах», когда невольно прислушался к разговору проходящих мимо старух.

— Такая тощая, сама на сиротку похожа! — сокрушалась одна. Другая тут же возразила:

— Скажешь тоже! Младшая Блэк — сиротка! Да одна ее мантия стоит как вся твоя хижина!

Он мгновенно обернулся на эти слова, не заботясь о том, что привлекает к себе внимание. Впрочем, старухи уж точно его не заметили: они, видимо, были глуховаты, поэтому кричали так громко, что вряд ли обращали внимание на что-то вокруг.

— Надо же, такая богатая девочка в нашей канаве… Добрая душа, нечего сказать.

— Всему-то ты веришь, дура старая!

Теперь Альфард был уверен, что его младшая племянница снова угодила в беду — ни о ком другом они говорить не могли. «Несносная девчонка! Почему ей не сидится дома — вернее, она должна быть в Хогвартсе! Великий Мерлин!».

Он бросил книгу в лоток и собирался поспешить за старухами, но те и так еле передвигали ноги. Присмотревшись повнимательнее, он заметил, что обе они были одеты в заношенные, грязные мантии, а старомодные пыльные шляпы своими острыми концами свисали почти до самых носов. Так одевались только самые нищие ведьмы из Лютного Переулка — одного из самых опасных мест магического Лондона. Тем более опасным он был для молодой чистокровной девушки.

Он вытащил из кошелька горсть монет и торопливо всучил одной из старух. Денег, по ее меркам, было так много, а встревоженный Альфард выглядел так угрожающе, что она долго не могла понять, чего он от нее хотел и только причитала что-то жалобным голосом. Ее товарка оказалось сообразительней:

— Видели, мистер. Да, мистер, прямо в Лютном, напротив «Пьяного гнома». Да вот только что, мистер, кажись, еще застанете. А что она, женушка что ль ваша, мистер? Уж больно молодая…

Альфард бросил ей еще несколько монет и, не успев даже разозлиться на эти наглые замечания, помчался в Лютный. Он очень надеялся застать свою племянницу целой и невредимой — тогда он сможет сам ее убить.

Он бывал там всего пару раз еще в юности, но каким-то чудом сразу разыскал нужную улицу, которая вела из сытой и представительной Косой Аллеи в отвратительную клоаку Лютного переулка.

На самом деле, это был не переулок, а целый район. Там царил отвратительный запах сточных вод, нависающие верхние этажи зданий готовы были вот-вот рухнуть на голову случайному прохожему, а жители и вовсе выглядели так, что хотелось припрятать кошелек подальше и достать на всякий случай волшебную палочку. Это было обиталище преступников, нищих и прочих отбросов общества. Там обстряпывались сомнительные делишки, а авроры, хотя и вынуждены были являться туда чуть ли не каждую неделю, опасались ходить по одному.

Пробежав по узкому зловонному переулку, Альфард оказался на угрюмой торговой улице. Он понятия не имел, где искать «Пьяного гнома» и уже собирался спросить у кого-то из грязных торговок, пялящихся на него настороженными испуганными глазами. Но недлинная улица почти тут же привела его на некое подобие площади, чуть ли не целиком заполненной народом. Интуиция подсказывала ему, что Нарцисса была где-то рядом и он принялся локтями проделывать себе путь в толпе.

За эти несколько минут его обозвали такими словами, каких он не слышал за всю свою жизнь. Впрочем, большую часть выражений местных жителей он все равно не мог понять из-за кошмарного акцента.

— Куда прешь, баран недо***нный! — заорал очередной туземец и схватил Альфарда за руку.

В глазах Блэка блеснуло что-то опасное и жестокое, что он обычно старался подавить в себе.

— Отвали, — тихо приказал он, недвусмысленно направляя на громилу палочку. Тот испугался и, изрыгая из себя потоки отборного сквернословия, скрылся из виду.

Еще несколько грубых толчков — он был почти уверен, что кто-то попытался залезть ему в карман — и Альфард наконец увидел то, что привлекло сюда всех этих жалких волшебников и ведьм.

В центре того, что с большой натяжкой можно было назвать площадью, стоял наспех сколоченный деревянный помост, напоминающий виселицу. На нем он и увидел Нарциссу — как всегда очаровательную, в светло-зеленом шерстяном платье и без шляпки, она улыбалась так обворожительно, будто была на приеме в отцовском доме, а не стояла беззащитная перед дикой толпой.

Альфард принялся с утроенной силой пробираться вперед, получая еще больше тычков и проклятий. Теперь он растерял последние остатки благоразумия и готов был проклясть любого, кто попробует помешать ему попасть к помосту. Что он сделает с племянницей, когда доберется туда, он пока не знал — только бы с ней ничего не случилось.

По лестнице к Нарциссе взбежала чумазая девочка лет семи (это мог быть и мальчик — старая мантия на пять размеров больше мало что говорила, а длинные волосы, наверное, просто некому было стричь). Даже издалека было видно, что ребенок смотрел на Нарциссу как на волшебную фею, сошедшую на землю со страниц старинной книги. Нарцисса протянула малышке бумажный пакет, перевязанный бечевкой и, спустя секунду, сняла со своих волос одну из заколок и заколола девочке челку.