Но сейчас он не мог позволить себе думать об этом. Ему надо было продолжать говорить.

Интервью продолжалось около часа. Мисс Уайт оставалась все такой же веселой, добавляла в свои вопросы точно выверенную толику лести и то и дело переходила от светских глупостей к политическим вопросам. Они обсудили и проблемы с финансированием Хогвартса и Мунго, и плачевную ситуацию с преступностью в Лютном Переулке, и грядущую свадьбу Ирен Забини, и то, почему школьники так увлекаются маггловской модой, и то, что в политике Британии смертельно не хватает новых лиц… При этом они ни разу не отошли от повседневного и приятельского тона, взятого в начале.

Альфард как по нотам вопрос за вопросом отыграл в точности то, что от него ожидали. Уже после окончания записи на прощание мисс Уайт склонилась к нему и с придыханием повторила, что была бы рада видеть его снова. Несмотря на ее необыкновенную красоту, это было так пошло, что Альфард почувствовал отвращение. Совершенно непонятно было, на что она рассчитывала. Женщины из его круга никогда себе подобного не позволяли.

Пьюси пригласил его в свой кабинет, где за бокалом чилийского бренди сухо поздравил его с успешным выступлением.

— Не осуждайте меня за эту вольность, мистер Блэк, — и по его лицу хорошо было видно, что раздавать комплименты было для него в новинку, — но вы были созданы для этой работы.

Его старшие братья наверняка восприняли бы это как страшное оскорбление.

***

Сам Альфард всегда считал британские пляжи пустой тратой времени. Они с братьями когда-то научились плавать в Ницце, куда ездили летом почти каждый год. С тех пор Альфарду довелось поплавать во многих морях, его жалили медузы, он ранил ноги о морских ежей, а однажды в Южной Африке едва не утонул, когда внезапный шторм застал его на крохотном каменном острове. Но даже такие опасные приключения нравились ему больше, чем размеренная скука этого самого мещанского из занятий.

На его счастье, в середине сентября вдруг выдался солнечный, но очень холодный и ветреный день. Это значило, что никому не придет в голову купаться, и можно будет избежать бесконечных споров об уместности того или иного купального костюма. Чем старше становились дети, чем острее вставала эта проблема. Почему-то на континенте, в Италии или Франции, даже Вальбурга становилась гораздо более терпимой, но на родине правила приличия должны были соблюдаться неукоснительно.

Прочие занятия кроме плавания вызывали еще меньше энтузиазма. Изолированный для волшебников пляж был очень красивым, но кроме обыкновенного променада, единственного лотка с морскими сувенирами и более чем скромного ресторана там не было ничего, заслуживающего внимания. До войны волшебники часто позволяли себе посетить и маггловские пляжи. Сейчас для большинства чистокровных это было бы немыслимой вольностью.

— А мне обязательно было идти? — примерно в сто первый раз поинтересовался Северус.

Его отец закатил глаза. Он был очень рад возможности снова увидеть сына, хотя с начала занятий и прошло всего лишь две недели. По своей воле он не потащил бы его сюда — некогда все это предприятие из семейной встречи превратилось в очередное поручение Темного Лорда. Но это было бы подозрительно. Тем более, он подозревал, что Диего тоже решил наведаться к дальним родственникам в первую очередь потому, что до него дошли слухи о новообретенном наследнике Альфарда.

— Северус, — он приготовился в четвертый раз произнести надоевшую ему самому до зубного скрежета речь, но был избавлен от необходимости.

Сквозь шум волн хлопок аппарации был почти не слышим, поэтому появление его брата с женой и младшим сыном метрах в тридцати от них было еще внезапнее, чем обычно. Они заметили друг друга, но не успели даже поприветствовать, как совсем рядом аппарировали еще две пары: Друэлла с младшей дочерью и Сигнус с дорогим гостем.

Последовал традиционный ряд приветствий. Диего позволил себе лишь короткий заинтересованный взгляд в сторону Северуса, в целом же сделал вид, как будто всегда имел еще одного двоюродного племянника. Впрочем, они так редко виделись, что могли бы спокойно выдать его за Сириуса, разницы Диего бы не заметил.

— Мои братья не возражают против холодного купания, но я в такую погоду все же предпочитаю воздержаться, — насмешливо сообщил Орион. Он намекал на одну историю из их общей юности, о которой Альфард не хотел даже вспоминать.

Диего расхохотался. По сравнению с ними всеми он был гораздо более открытым. И немудрено — их ветвь отделилась так давно, а жизнь в Испании настолько отличалась от старомодного и чопорного туманного Альбиона… Это было заметно даже во внешности. Хотя все Блэки были очень похожи (за исключением Нарциссы, которая одна из ее сестер пошла в мать), Диего резко от них отличался. Его кожа была ненамного смуглее, но эта была разница между старомодной аристократической бледностью и оливковым загаром южной Европы. Те же смоляные кудри, что у Альфарда и его братьев, почему-то делали Диего похожим на пирата или разбойника — впрочем, в этом искусстве также вполне преуспел Сириус.

Из их редких и давних встреч Альфард помнил только, что Диего был жизнерадостным и щедрым человеком: когда они все были подростками, золото сыпалось из его карманов гораздо легче, чем у Альфарда с братьями. Через столько лет он, конечно, вполне мог стать совершенно другим человеком. Альфард даже надеялся на это: в таком случае ему было бы не так мучительно стыдно лгать ему.

— Я тоже полагаю, что погода сегодня больше всего располагает к прогулке, — согласился Альфард, — а после мы могли бы пообедать вместе.

— Только в Блэк-холле — я уже приказал эльфам приготовить оленину в меду, — предложил Сигнус.

Альфард улыбнулся. С годами его брат все больше начинал напоминать их покойного отца. Он находил большое удовольствие в изысканных блюдах, что начинало медленно сказываться на его фигуре: с каждым приездом Альфарда талия Сигнуса становилась чуть шире.

— И что же привело вас в Британию после стольких лет? — Вальпурга, кажется, Диего вовсе не знала, но это не помешало ей спросить напрямую то, что интересовало всех остальных.

— Кроме того, что это моя историческая родина, куда я всегда стремился всей душой? — снова рассмеялся он. — У меня здесь дела по работе: наше правительство мучительно пытается решить, стоит ли доверять государственным облигациям вашего. Но я правда рад снова встретиться с моими дорогими родственниками.

— Мы тоже рады тебя видеть.

Подростки к тому времени слегка отстали от них — ровно настолько, чтобы иметь возможность без помех обсуждать свои темы вполголоса, но при этом также слышать, о чем говорят взрослые. Нарцисса, больше всех одаренная в тонком искусстве подслушивания, вынуждена была то и дело останавливать или торопить братьев. Все, кроме Альфарда, почти сразу перестали обращать на них внимание.

Ни к чему не обязывающий разговор о том, какие благородные дома Диего мог бы посетить во время своего визита, продлился ровно до уединенной беседки, стоявшей на сваях почти у самой воды. Там уже хлопотал один из эльфов с площади Гриммо, готовя легкий ланч, который, впрочем, включал в себя несколько перемен блюд и пару бутылок легкого белого вина.

Альфарду кусок в горло не лез, но бокал вина оказался кстати. Он по новой привычке бросил взгляд на Северуса, проверяя, все ли у него в порядке. Тот был поглощен разговором с Регулусом.

— Честно говоря, за последние десять лет единственным англичанином, с которым я общался, был Дамблдор. — Поведал Диего, заедая вино кусочком глостерского сыра. — Он, конечно, на редкость своеобразный старик, но по крайней мере с ним не скучно.

Вальпурга тут же поджала губы:

— Не знаю, насколько его шутки требуются в Конфедерации, но для директора школы они, на мой вкус, несколько чрезмерны.

Ее супруг тут же выразил свое согласие:

— Он так долго и талантливо изображал легкое помешательство, что порой возникает вопрос, а продолжает ли он до сих притворяться?