— Ты не понимаешь, валкинар. Речь идёт о жизни моей дочери. Тот, кто это сделал… сам понимаешь, — многозначительно глядел на драколюда Фландэль. — Поэтому я не могу это так оставить. Вероятно, это предназначение. Бессмысленно вечно от него убегать. Как думаешь?

Глаудир проницательно смотрел в тёмные глаза короля. Он не стал что-либо говорить ни словом, ни жестом. Однако монарх и так знал его решение.

***

Несколько часов спустя, с наступлением сумерек, от городского причала отплывала лодка. Вновь спутников было трое и вновь они направлялись на мрачный остров, расположившийся неподалёку от Вейлура. От озёрной воды веяло холодком, а изо рта каждого валил лёгкий пар.

Глаудир, заранее надевший чёрный гамбезон и такого же цвета бригантину, управлял вёслами, а город с каждым мигом удалялся за кормой. Лишь слабые огоньки домов помигивали в сумраке. На том берегу оставался следить за развитием событий мэр Валлуар с большим отрядом пехотинцев, вооруженных кулевринами — стрелковое оружие применение которого за последние полвека, возросло в Эндарии. Тударийское королевство не стало исключением. Талис посмеивалась над, как она выразилась, «палочкой-хлопушкой», но Глаудир не разделял её скепсис. Напротив, он предположил, что пройдёт ещё какое-то время и военное ремесло полностью изменится, а войны будут вестись на расстоянии. Но чародейка лишь пренебрежительно фыркнула.

Король, в этот момент, чтобы как-то унять тревогу, изучал оружие валкинара. Это был полуторный меч со слегка изогнутой крестовиной, и непонятными символами на клинке. Даже на глаз было видно, что сия вещь очень острая и даже доспех от неё не спасёт, учитывая нечеловеческую силу драколюда.

— Никогда не видел клинка такого качества, — пробормотал король.

— И вряд ли ещё увидите, — сказал валкинар. — Такое оружие уже никогда не выкует ни один мастер.

— Но у многих моих рыцарей имеется такого рода клинок.

— Дело не в этом, Ваше Величество, а компонентах, из которых его куют.

Когда валкинар, чародейка и король Туадрии причалили берегу острова, Талис взяла волшебный жезл из белого дерева, длиной с предплечье, и выпустила в воздух огненный шар, который должен был просигналить злоумышленникам о прибытии тех, кто им нужен.

— Ну вот, теперь мы точно лишены эффекта неожиданности, — вздохнула волшебница.

— Из этого вряд ли что-нибудь бы вышло, Талис, — сказал ей Глаудир, который только что заправил волосы в конский хвост, и теперь пристёгивал меч к поясу. — Они наверняка уже давно следят за нами, а фокус с сигналом придумали, чтобы мы не стали чудить.

Вдруг чародейка быстро подошла к валкинару и крепко обняла его со словами:

— Не дай себя убить.

— Ты тоже, Талис, — ответил ей на объятие, драколюд. — И главное помни наш план.

— Не уверен, что стоит идти на такой риск, господа, — обратился к ним Фландэль. — У них моя девочка, и мы не знаем сколько их. А ещё где-то здесь моя вторая дочь, — сдавленным голосом добавил он. — Глаудир, — посмотрел король на него с просьбой в глазах. — Если ты поймёшь, что случай неизлечим или ритуал не сработает, то сделай всё быстро. Пожалуйста.

Глаудир молча кивнул, а затем все трое стали подниматься по холму, к полуразрушенным домишкам, расположенным у подножья храма. По пути Глаудир собственной магией подготавливал свой организм к бою, усиливая физические и духовные кондиции. Драколюд почувствовал приятное покалывание по всему телу, а все чувства обострились до предела. В таком состоянии валкинару было крайне важно контролировать свои эмоции, так как меняющийся химический состав крови повышал агрессию. Если драконий воин переступит незримую черту, то впадёт в боевое безумие и станет опасен для всех.

Невероятно обострившийся слух позволил валкинару понять, что заговорщики попрятались в старых хибарах, ещё до того, как троица добралась до подножия холма. Посмотрев на право Глаудир увидел и сам Старый храм, вернее, стену, закрывающую его. Оттуда пока что не доносилось никаких звуков.

Стоило троице приблизиться к халупам, как из разных домов вышло пятеро городских стражников. Среди них драколюд увидел знакомые лица, хотя и подзабыл их имена — рябомордый дылда и его дружок, которых Глаудир встретил, когда пытался войти в город. Остальная троица была ему неизвестна. На лицах каждого из предателей отобразился ужас. Валкинар улыбнулся с оскалом, чтобы усилить эффект, ибо знал, что это из-за него. Магическая манипуляция, чуть-чуть обнажала истинный облик Глаудира — зубы заострялись, а на месте бровей появлялись красные чешуйки.

— Браво, браво, — из дома слева от троицы, раздались одобрительные хлопки и знакомый учтивый голос. — Не думал, что ты, Фландэль, выполнишь мои указания. Я приятно удивлён.

После этих слов, из халупы вышел и сам обладатель этого голоса. Им оказался граф Орвилл.

Поочерёдно оглядев всех троих, Орвилл с ухмылкой встал чуть впереди своих людей, которые направили на спутников копья.

— Как у тебя глазки сверкают, валкинар, — елейно обратился он к Глаудиру. — Эффектно, эффектно. Но на меня эти манипуляции не действуют. Видал вещи и пострашнее.

— Не сомневаюсь, — ответил Глаудир. — Поклонение Безликому не самое полезное занятие. Приходится прятать косметические эффекты за иллюзией.

— Догадлив, чертяка, — засмеялся Орвилл. — Надо было грохнуть тебя ещё до того, как ты встретился с этой мразью, — указал граф на Фландэля. — Твой предшественник оказался не столь порядочным, потому легко соблазнился звоном монет и якобы плёвым делом. А с госпожой де Мердринур вполне сработал фокус с водицей.

— Гнида, — прошептала Талис, поняв, кому обязана вчерашним отравлением.

— Хватит, Орвилл! — громко сказал Фландэль. Тебе нужен я, а они вообще ни в чём невиновны. Не смей их в это втягивать и говори, что тебе нужно.

— А с тобой, — уставился на короля граф. — С тобой у меня отдельный разговор, король. Впрочем, не только у меня, верно? — чуть громче сказал Орвилл, обернувшись к дому, из которого вышел.

Из дверной арки, ведущей в дом, вышел никто иной как Сиримон. Дворянин быстрым шагом подошёл к Орвиллу и встал рядом с ним.

— И ты, Сиримон? — удивился король. — От кого от кого, но от тебя я такого не ожидал.

— А я не ожидал, что когда ты взойдёшь на трон, Фландэль, то не станешь порочить наше королевство в глазах Понтифика и Великого Отца, а будешь образцовым аделатинанином, как и твой отец, — с упрёком сказал Сиримон. — Но ты только и делал, что якшался со всякими еретиками, навроде этих, — презрительно махнул он рукой в сторону валкинара и чародейки, — безбожно блудил с каждой мимо проходящей девкой, опозорил всё дворянство перед Везерихом и неоднократно нарушал наши заповеди! А уж то, что ты сотворил с сестрой Орвилла…

— Это всё объясняет, — прохрипел Глаудир изменившимся голосом, переглянувшись с волшебницей.

— В том числе и сны Алин, — понимающе добавила Талис. — Кровные родственники могут видеть действия друг друга, если в одном из них спит магический дар.

— Вы оба, как всегда, зрите в корень, — мрачно констатировал факт Орвилл. — Я и сам удивился, когда обнаружил в Алин магию. — Всё верно, Фландель, — сказал он шокированному монарху. — Твоя дивная дочурка, в перспективе может стать колдуньей, а тот монастырь, который ты уничтожил, возглавляла моя сестра. И теперь плод вашей связи, моя родная племянница, рвёт на куски твоих славных рыцаришек! — безумно оскалился последователь Безликого.

— Видишь? — продолжил Сиримон. — Мало того, что сам погряз в грехах, так ещё и юную Алин за собой потянул. Или ты думал, что я не в курсе, что ты ей шепчешь, пока двор не видит? Ты забыл, что у стен всегда есть уши, дорогой мой. Всё встало на свои места, когда Орвилл поделился со мной своими открытиями.

— Но при чём здесь моя дочь, старый ублюдок?! — Фландэль едва сдерживал ярость. — Если ты что-то имеешь против меня, то не смей втягивать сюда её! Она ни в чём невиновата!

— Девице уже четырнадцать, давно пора рожать наследника, — не унимался Сиримон. — Она уже достаточно взрослая, чтобы внимать твоим порочным урокам, а яблочко от яблони не далеко падает, — глаза графа загорелись фанатичным блеском. — И я считаю, что прогнившие ветви нужно отсекать с корнем. Неизвестно, что получиться из принцессы, но мой долг перед Великим Отцом — не допустить, чтобы и она, наслушавшись твоих ересей, да с богопротивной магией в крови, пошла по греховному пути!