Кровь, смерть. Ликвидация. Нелегальные майнинговые фермы. Продвижение в парламент… Сибилла ведет свою игру и переигрывает, у нее более толковый подопечный.

Как он и думал, мать его занимается отнюдь не экономикой, а ковыряться в гное не было желания. Рассказав об успехах в учебе, Десмонд поблагодарил ее за чай и поднялся, чтобы идти к себе, и тут мать не выдержала:

– Не скажу, кто из учителей (Десмонд прочел в ее мыслях, что преподаватель английского) сказал мне, что ты увлекся азартными играми, запрещенными веществами и пытаешься вовлечь в свои игры одноклассников, даже закрытый клуб для игроков создал…

Десмонд округлил глаза.

– Что?! Надо полагать, я очень удачливый игрок, иначе откуда у меня деньги, правда? Что за глупости! – Он всплеснул руками. – Мы с друзьями просто делаем ставки на… Например, на то, кто получит высший балл: я, Макс или Пупсик. Или – будет ли дождь до субботы. На полном пансионе, знаешь ли, тоска смертная. Жабы да черепахи в пруду. Понимаешь? Что касается веществ, это можно проверить хоть сейчас, просто сдав кровь!

Мать вскинула бровь, подумала, что учитель был очень озабочен, значит, кто-то его дезинформировал. В ее голове опять закрутились мысли о Коккере и воскресном мероприятии. Она всерьез тревожилась о том, чтобы Коккеру не помешали какие-то безликие, которые за всеми следят и везде лезут.

Взбешенный Десмонд забыл о нелюбви матери, его больше интересовало, кто играет против него. Неужели долбанный Пупс интригует и таким образом мстит? Пока ничего не доказано, репутация Десмонда безупречна, но при желании можно сфабриковать доказательства его вины.

– Спасибо за доверие, – сказал он матери и зашагал к себе в комнату, сел в любимое умное кресло, которое тотчас приняло форму его тела и начало массировать спину, где было замечено мышечное напряжение.

Ну и денек! Сперва поединок, потом телепатия, хотя по голове он не получал, затем – известие, что мать его не любит, и теперь вот интриги за его спиной.

Пискнул телефон, Десмонд провел по экрану, и над ним зависла голограмма головы Дэна, шевельнула губами, полностью имитируя его реальный голос:

– Вот, шлю ржаку с Пупсом. Наслаждайся.

Десмонд сказал: «Принять», надел очки дополненной реальности, и комната превратилась в часть парка. Пупс отскакивал от Линды, потрясая телесами, фукал и отмахивался. Десмонду, наблюдающему всеобщее веселье и свою самодовольную физиономию, почему-то было не смешно, а тошно.

Наверное, потому, что если Пупс нажалуется, в понедельник всю компанию ждет выволочка. До отчисления вряд ли дойдет, но на репутации появится темное пятно.

Скривившись, Десмонд снял очки, не досматривая ролик, поглядел на них, снова надел, крутнулся в кресле и сказал искину-помощнику:

– Ри, кто такие безликие?

Он раньше слышал, что это какие-то мифические хакеры-анонимы, но в подробности не вникал, ему нет дела до фольклора.

Напротив возникла голограмма Ри – темноволосой длинноногой девушки с каре, он скрупулезно создавал ее, прорабатывая каждую черту лица, полдня потратил на одни глаза – радужку сделал темно-зеленой, с оранжевыми лучиками, образующими вокруг зрачка ободок, похожий на темно-золотое солнце. Он хотел создать реальную девчонку, а не куклу, и помощница вышла вполне себе живая: с веснушками, проступающими весной, с крупной родинкой на ключице и родимым пятном на предплечье, формой похожем на голову трицератопса, повернутую боком.

– Безликие – сообщество хакеров-анонимов, атакующих государственные серверы и наносящих серьезный материальный и информационный ущерб. Символ: джокер в оранжевых тонах.

– Кто за ними стоит? – продолжил Десмонд, радуясь, что у искина нет мыслей и гнили в душе.

– Нет данных. Только домыслы, – пожала плечами Ри.

– Давай домыслы.

– Версия номер один, самая популярная, – оживилась Ри, – группы талантливых программистов, ничем друг с другом не связанные, спонсируемые Россией, Китаем, криминальными элементами. Версия два: не связанные друг с другом группы криптоанархистов, прикрывающиеся красивым названием. Третья: хорошо организованная сеть, контролируемая неведомой силой. Четвертая, конспирологическая: инопланетяне, гости из будущего, Сатоши Накамото…

– Он же умер, – усмехнулся Десмонд.

– Видимо, сторонники версии из тех, кто отказывается принимать сей факт…

Десмонд не понял, что произошло. Висок словно пронзило спицей, голограмма распалась на пиксели и погрузилась в темноту, а в голове загрохотал механический голос, такой громкий, будто там топтался слон:

– ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ. ПРОВЕРКА… ПРОВЕРКА… ИСТОЧНИК…

Зашипев, Десмонд сбросил очки, и боль прекратилась. Странный голос все еще грохотал эхом. Что это было? Чьи-то мысли или странный глюк? Проверять не было желания. Похоже на мысли. Но чьи? Прочесть их можно, только если человек находится рядом, а поскольку Десмонд в комнате один, значит, скорее глюк.

Он потер висок, закрыл глаза, и по ту сторону сомкнутых век возникло родимое пятно на плече Ри. А вместе с ним – уверенность, что где-то он видел его раньше. Очень-очень давно. В те времена, когда все было по-другому. И родимое пятно, и глаза-солнышки, и еще что-то очень важное.

Как все интересно складывается! С одной стороны, Десмонд чувствовал, что прикоснулся к тайне, и любопытство толкало его на подвиги – то самое первобытное чувство, что срывало с мест древних первопроходцев. Но с другой, он отлично знал, чем это чревато, и категорически не хотел рушить привычную реальность.

Потому задумался о том, кто же интригует против него в классе. Однозначно Пупс или кто-то из опущенцев, ведь друзья его любят и уважают. Хотелось прямо сейчас сорваться с места, рвануть к Пупсу и вытрясти из него правду, а потом с позором изгнать из школы за клевету.

В «Дрим» Десмонд больше не решался войти, пусть и очень хотелось послушать Ри. Он запрограммировал ее стыдливой, но острой на язык, и сделал так, чтобы она ему отказывала, как бы он ни добивался близости – это щекотало нервы. А ощущения в «Дриме» были реальные, даже секс, именно поэтому многие неполноценности ушли туда с головой: спариваются два бегемота, а сами видят не реальную тушу, а прекрасного ясноокого эльфа. Живут на помойке, а видят вокруг хоромы, не загаженные улицы, а экзотические газоны. Кто что заказывает, тот то и видит.

У Десмонда не было желания приукрашивать свою реальность. А чтобы она не омрачилась, окончательно отринул любопытство и погрузился в учебу, не в силах дождаться понедельника, ведь с его способностями вычислить крысу будет несложно.

Одного он боялся: что утром проснется и обнаружит, что больше не телепат.

Но в субботу способности не пропали, зато к вечеру пропала мать – сказала, что уезжает по работе, и выходные Десмонд провел в блаженном одиночестве.

А в понедельник, как обычно в шесть утра, сел за руль автомобиля и, сворачивая челюсть, покатил в школу, рассчитывая прибыть в школу на полчаса раньше, отловить Пупса, который там живет постоянно, и побеседовать по душам.

Десмонд не ошибся, подкарауливая толстяка возле столовой. Пупсик выходил в линзах дополненной реальности, блаженно улыбаясь. Пару месяцев назад Десмонд специально надел очки, чтобы увидеть, какой образ этот бегемот выбрал. Думал, будет эльф или какой-нибудь культурист, но нет: толстяк оставался собой, только сделал свой аватар стройным.

Увидев Десмонда, Пупс замялся и изменил направление движения.

– Эй, а ну, стоять!

Грозный окрик заставил его остановиться, и Десмонд направился к нему решительной походкой. Пупс вопреки ожиданиям не обомлел, а выпятил пузо и произнес, раздувая ноздри:

– Я больше не позволю себя унижать!

Десмонд опешил, он ожидал другой реакции. Странно, но толстяк не ненавидел его. Боялся, но готов был вступить в бой. А еще он не понимал, за что с ним так обращаются, в нем клокотали обида и гнев, которые воспринимались как собственные. Он ведь вообще мало ест, это все черепно-мозговая травма, когда отец ударил по голове, и был поврежден гипоталамус…