Рейна шагнула в кабинет.

Ссутулившись, он стоял у стены напротив выхода: одно плечо выше, другое ниже, голова склонена набок. Вспомнился гриф в зоопарке, который точно так же неестественно свешивал голову. Увидев вошедших, мужчина расправил плечи и выпрямился, словно солдат перед командиром. Ну конечно, он тяжело болен, и если темнокожая девочка действительно может лечить…

– Добрый день, – проговорил он.

Рейна слышала выступления Стива Джобса и помнила его негромкий, живой, богатый обертонами голос. Сейчас же интонации отсутствовали.

– Здравствуйте. Это честь для меня…

– Оставьте, – отчеканил он, – я такой же человек, как и вы.

Тяжелая болезнь будто высосала из него жизнь. Где тот хищный прищур? Смотрит не мигая, как снулая рыбина. Наверное, сейчас у него очередной рецидив.

Пальцы девочки сильнее сжали руку Рейны. Джобс шагнул навстречу – девочка спряталась за ее спину, ткнувшись в поясницу лицом.

– Страшный. Боюсь, – пролепетала она дрожащим голосом.

Нужно срочно спасать ситуацию! Рейна снова села на корточки, развернулась к девочке, понимая, что от нее требовалось: побыть воспитателем, успокоить. Но как, когда ребенок непостижимым образом видит людей насквозь? Как жаль, что не вспомнить ее имени!

– Наоми, я не причиню тебе зла, обещаю, – прозвучал механический голос – словно зомби восстал и заговорил.

Значит, Наоми.

– Наверное, дядя Стив хочет, чтобы ты помогла ему, – проговорила Рейна и поняла: нервничая, она выдала, что в курсе того, чего ей знать не положено. – Ты сама сказала, что не сейчас.

Она скосила глаза, но лицо Джобса оставалось непроницаемым.

– Помочь ему? – пробормотала девочка, встала на цыпочки, чтобы видеть пациента, тяжело задышала, скривилась. – Помогу. Надолго, но не навсегда. Навсегда не смогу.

Потирая шею, она шагнула к Джобсу, так и стоящему с вытянутой рукой. Зная, что нужно делать, он сел на корточки. Девочка, Наоми, остановилась возле него, дернула плечами и обняла – но видно было, что через силу. Рейна отвела взгляд. Девочку, обладающую бесценным талантом, точно пощадят, а вот ее – очень и очень вряд ли.

Боковым зрением она следила за Джобсом, вспоминала недавние ощущения при исцелении, но его лицо не менялось, он лишь открыл рот и свел глаза у переносицы, будто завис. Потом покачнулся, едва не завалился на девочку. Рейна бросилась его подстраховать, но он выставил руку, второй придерживаясь за стену.

– Спасибо. Все в порядке. Вы можете идти. И ты, и Наоми.

Девочка ухватилась за руку и потянула растерянную Рейну прочь. Лифт опять восхитил Наоми, и от былого беспокойства не осталось и следа. Но не у Рейны. В ее душе основательно поселилась тревога.

Вечером, перед тем, как посылать отчет, Рейна решила проинспектировать воспитателей – похоронив себя в очередной раз, ей захотелось хотя бы докопаться до сути эксперимента и выяснить, куда исчезали дети. Помнится, пару недель назад пятилетний мальчик сломал ногу воспитательнице, столько в нем появилось силы. Через два дня он исчез. Умер? Скорее его перевели на минус четвертый этаж или еще куда. Спросить не у кого.

Рейна была уверена, что это проект ЦРУ, но проводится он на мощностях метакорпорации МАНГА.

Спальни находились в детском блоке минус второго этажа, воспитателям разрешалось разговаривать друг с другом только по работе. Рейна как старшая могла давать распоряжения и появляться в любой момент.

В этот раз предлогом ее визита было успокоительное, которое необходимо дать подопытным.

Рейна попыталась вспомнить, не было ли в поведении оставшихся детей чего-то странного – вроде нет. Они вели себя, как и подобает пятилеткам: капризничали, баловались, липли к взрослым. Никаких сверхспособностей у них не наблюдалось. А может, и наблюдалось, просто она старалась не вникать, ведь меньше знаешь – крепче спишь. И дольше живешь.

Сейчас детей осталось четырнадцать из сорока, жили они по четверо в комнатах. Направляясь в ближайшую, где готовилась ко сну юная целительница Наоми, Рейна понятия не имела, что будет искать.

Каково же было ее удивление, когда, свернув в коридор, она наткнулась на бригаду суетящихся медиков, окруживших каталку и загородив того, кто на ней лежал.

– Противосудорожное, срочно! – рявкнул медик в очках, с черной эспаньолкой с проседью.

– Зафиксируйте ее! Игла из вены вышла! – проблеял, очевидно, медбрат.

– Да держу. И откуда в ребенке столько силы! – проговорила женщина.

– Да все уже. Бесполезно, – вздохнул медбрат.

– Это не тебе решать, – рявкнула женщина. – Работаем!

Вдоль стены Рейна продвигалась на цыпочках, чтобы посмотреть, кого они пытаются откачать. Мелькнувшего детского предплечья, темного на белом, хватило, чтобы понять: Наоми она больше не увидит.

В детскую спальню Рейна все-таки пришла. Сегодня дежурила Берта, крупная воспитательница с невыразительным лицом, такая огромная, что, распоряжаясь насчет успокоительного для детей, приходилось запрокидывать голову. Воспитательница слушала и кивала, не выражая эмоций, и Рейна надеялась, что выглядит так же невозмутимо. Но когда посматривала на пустующую кроватку Наоми, в душе разыгрывалась буря.

Закончив обход, Рейна вернулась к себе, написала отчет, кратко изложив события дня, в том числе – что наблюдала бригаду медиков и встречалась с самим Джобсом. Скрывать это не было смысла, ведь каждый ее шаг зафиксирован камерами.

Рейна утаила лишь то, что девочка ее вылечила и что потом она увидела, как Наоми умирала на каталке. Следом пришла мысль: значит, все исчезнувшие дети тоже умерли? Не пережили эксперимента?

Безумно захотелось отвлечься, переключиться на что-нибудь.

Но связи с внешним миром, в том числе Интернета, не было, зато функционировала домашняя сеть с фильмами и игрушками типа «косынки» – надо же как-то снимать стресс сотрудникам этого подобия «Амбреллы», не видящим солнца.

Рейна нашла файл с фильмами, но там были только фантастика и мелодрамы, которые она не понимала. Наверное, придется читать книгу…

Рейна открыла папку с книгами, и тут монитор погас, появилась улыбающаяся рожа клоуна, колпак, бубенцы и нарисованная улыбка были не красными, а оранжевыми. Рожа исчезла, и проступил текст: «Пришла пора определиться, с кем ты. Проект ЦРУ «Пробуждение» закрывается. Готовься». И подпись: «Доктор М.»

Математику Мария ненавидела даже больше, чем нотации отца-ретрограда, и сильнее, чем визиты отчима Мухаррамки. Потому что отец из далекой России звонил не чаще раза в неделю, а отчим приходил и того реже – когда денег ему не хватало не только на дурь, но даже на еду. Матушка его традиционно принимала, а вдруг случилось чудо, и он разбогател? Следовала бурная ночь, а на второй, максимум на третий день изгоняла бывшего мужа и отца близнецов. Иногда изгнание сопровождалось ритуальными ором, битьем бытовой техники и посуды, а иногда на помощь призывалась даже полиция.

Математику изгнать не в силах даже Господь. Хуже того, сам дьявол или кто-то из его приближенных говорил, что ее нужно изучать, она помогает познать вселенную, и папочка был с ним солидарен, а Мария все больше убеждалась, что ее отец – пособник Сатаны, и если не его правая или левая рука, то уж точно палец…

Препод Киан, молодящий вечно улыбающийся ирландец с осветленными волосами и очками дополненной реальности в яро-зеленой оправе, воодушевленно глядел на монитор, надиктовывал формулу и, повинуясь его голосу, на мониторе классной доски вспыхивали цифры и буквы, смысл которых ускользал, как Мария ни пыталась напрячь мозг, изнасилованный иксами и игреками.

Что учитель видел вместо унылого экрана с буквами и цифрами на фоне вспыхивающих зеленых искр? У всех одноклассников, кроме эпилептика Исаака, были либо линзы дополненной реальности, либо очки. И то и другое, как уверяют разрабы из МАНГА, содержит скрипты… Или как там… В общем, через органы чувств они влияют на мозг, и он работает более эффективно, соответственно, информация лучше усваивается.