Драко делает шаг вперед, и Гарри видит, как что-то вспыхивает в его глазах, то же самое, что было в ту ночь, когда они поцеловались. Он чувствует, как его охватывает паника. Драко не должно ничего с ним связывать. Ему будет больно. Это слишком опасно.
— Извини, — выпаливает Гарри, руки опускаются к подолу майки. Ему нужно снять ее, выйти из комнаты и перестать позволять инстинктам управлять им.
Драко делает еще один шаг вперед и кладет руку на его ладонь. Касание теплое, и Гарри чувствует, что все внимание сосредотачивается на соприкосновении их кожи.
— Не надо, — говорит Драко, и его голос становится низким, бескомпромиссность Марквелла исчезает. — Мне нравится.
Гарри тут же поднимает глаза, встречаясь со взглядом Драко, и чувствует, как его охватывает жар. Голос в нем, который твердит, что он не может так поступить, что это неправильно, звучит дальше и уже не так настойчиво. Он видит, как Гламур Драко снова мерцает, тускнея. Пальцы Драко сжимаются на его руке, и он качается вперед. Гарри облизывает губы. Он хочет. Он хочет так чертовски многого.
Светящаяся синяя фигура врывается в комнату, крутится вокруг своей оси и встает перед ними.
— Цель — поместье Ротвелл, — говорит голосом Рона терьер перед ними. — Точка аппарации сразу за главными воротами. Я собираю всех авроров на заранее согласованные секретные позиции. Сигнал остается таким, как обсуждалось. Проверьте, что взяли монету. — Терьер замолкает и наклоняет голову. — Удачи, Гарри, — говорит он и исчезает.
Драко отступает, и лицо Марквелла снова становится жестким и гордым. Гарри не удостаивает его взглядом, не может. Он натягивает остальную одежду и мгновенно приводит себя в порядок. Дверь в комнату снова открывается, и Бэнкс просовывает голову, переводя взгляд с одного на другого, прежде чем, похоже, отбрасывает свои вопросы как несущественные.
— Вы получили сообщение? — спрашивает она. Оба кивают, и она вручает каждому из них по золотому галеону, зачарованно соединенному с теми, что уже есть у каждого из авроров. — Удачи, — желает она.
Гарри благодарит ее. Драко игнорирует и тянется к его руке.
— Гламур, — говорит он, и Гарри накидывает лицо Хантера, морщась от ощущения возвращения в эту форму. Хантер больше не сидит на нем как влитой. Он тот, кем Гарри ощущал себя несколько месяцев назад, но теперь он как плохо сидящая одежда, тесная и неудобная.
Драко оглядывает его с ног до головы, как бы проверяя, все ли правильно, затем засовывает руку в жилет, где, как Гарри знает, он держит палочку, и они закручиваются в аппарации.
Они приземляются у главных ворот поместья Ротвелл, и Драко немедленно отпускает его руку, проводя ладонями по передней части костюма с легким отвращением на лице. Он оглядывается, рассматривая четырех мужчин перед ними со скучающим превосходством.
Гарри делает шаг следом и осматривает их окружение. Они находятся у обширного поместья, ухоженные лужайки тянутся к громоздкому зданию в конце длинной гравийной подъездной дорожки. Приближаются сумерки, но он без проблем различает детали при слабом освещении. Он слышит тихую музыку из дома.
— Дариус Марквелл, — говорит Драко, делая шаг вперед, и Гарри возвращает свое внимание к мужчинам перед ними. — Я здесь, чтобы купить Пионы.
Один из мужчин хмурится, сверяясь с пергаментом в руке.
— Извините, сэр, — говорит он, — как вы нашли это место? Вас нет в списке.
Драко улыбается, и на лице Марквелла это выглядит порочно.
— Мой дорогой друг Джон Дэвис пригласил меня. Конечно, слышал, что его больше нет с нами, но я был бы счастлив занять его место.
Выражение лица одного из мужчин становится резче, и Гарри понимает, что они уже наслышаны о них.
— Извините, я на минутку, — говорит он, — приведу хозяина дома, чтобы он встретился с вами.
Он аппарирует, и Гарри делает мысленную заметку, что защита от аппараций на территории выборочная. Так ее будет легче разбить, если понадобится. Он смотрит на оставшихся троих, насторожившийся в ожидании любой угрозы и готовый вытащить Драко, если один из них хотя бы потянется за своей палочкой. Но они по-прежнему довольствуются ожиданием дальнейших приказов, прежде чем действовать. Этот факт немного успокаивает. Очевидно, что участники вечеринки слышали о них, но есть вероятность, что их прикрытие еще не раскрыто.
Секунду спустя раздается громкий треск, и перед ними появляются двое мужчин.
Драко немедленно делает шаг вперед, демонстрируя полное пренебрежение к движениям четырех охранников, каждый из которых опускает руку к палочке.
— Вы, должно быть, Джаспер Ротвелл, — говорит он, протягивая руку. — Дариус Марквелл. Я вел дела с мистером Дэвисом, но после его безвременной кончины мне показался удачным вариант исключить посредников и перейти прямо к источнику.
Ротвелл берет Драко за ладонь и пожимает ее, рассматривая его. Он худощавый мужчина, хорошо одет, на вид чуть за сорок. Волосы зачесаны назад так сильно, что кажутся приклеенными к голове, а выражение лица расчетливое. Гарри не чувствует в нем прямой угрозы, скорее хитрую осторожность, присущую более мелким хищникам.
— Мистер Дэвис говорил о вас, — отвечает Ротвелл, и в его голосе слышится четкий, резкий аристократический акцент. Гарри ненавидит такое. — Мой человек упомянул, что вы здесь, чтобы занять его место сегодня вечером?
Улыбка Драко становится еще шире, когда он поднимает другую руку, чтобы также накрыть ладонь Ротвелла.
— Совершенно верно. Ужасно жаль, что он встретил свой конец таким страшнейшим образом.
Глаза Ротвелла сужаются, и он слабо улыбается в ответ.
— Действительно.
Гарри знает, что послание услышано и понято. Драко только что, благодаря излучаемой им невероятной самоуверенности, сумел признаться в убийстве Дэвиса, дать понять, что готов сделать то же самое с любым другим, вставшим на его пути, и предложить себя на место Дэвиса в цепочке поставок. Гарри чувствует гордость и гул несвоевременного возбуждения. Ебаный в рот, Драко великолепен. Гарри всегда был неравнодушен к компетентным людям, а компетентность Драко выходит настолько далеко за рамки, что это сквозит в каждой части его тела. Он мастер, и Гарри вдруг дико хочет его. Он не может отказаться от этого, не может отказаться от Драко.
«Блядский, — думает он, когда осознание прорывается сквозь ненужные мысли. — Я люблю его». Он чувствует, как искренность этого утверждения разливается по каждой клеточке его тела, тепло, за которым почти мгновенно следует проверка на реальность. Он не может быть влюблен в Драко. Не может. Есть много причин, по которым это худшая идея, которая у него когда-либо была.
«Партнер», — урчит волк внутри него.
— Как бы это ни было приятно, — говорит Драко, прерывая нарастающую панику мыслей Гарри. — Можем ли мы присоединиться к вечеринке? Мне бы очень не хотелось пропустить главное событие.
Ротвелл рассматривает его еще мгновение, и Гарри заставляет себя сосредоточиться на происходящем перед ним. Экзистенциальный кризис может подождать. Он практически может видеть мысли и соображения, скрывающиеся за глазами Ротвелла. Нужно следить за этим мужчиной, чтобы обеспечить Драко безопасность. Это единственное, что имеет значение.
Наконец Ротвелл кивает и улыбается.
— Конечно, мистер Марквелл. Мы были бы рады вашему присутствию сегодня вечером. — На «сегодня вечером» он делает небольшой акцент, и Гарри уверен, что Драко тоже это слышит. Его глаза становятся холоднее, когда он смотрит на Ротвелла. Ротвелл просто указывает на поместье. — Увидимся внутри.
Он аппарирует обратно в дом, оставляя Гарри и Драко идти по длинной дорожке. Это намеренное пренебрежение, и Драко дает им пройти дюжину шагов по тропинке, прежде чем прокомментировать это.
— Ты можешь связать нас с их чарами и перенести в ту же комнату, в которую только что аппарировал Ротвелл? — бормочет он.
Гарри улавливает это, следуя за ним на шаг позади, и мгновение обдумывает просьбу. Он останавливается и закрывает глаза, чувствуя магию, обрисовывая ее в уме. Путь от ворот до зала непрост. Большинство гостей аппарировали туда. Лишь немногие — слишком новички во внутреннем кругу, чтобы им можно было доверять, — были вынуждены идти, как маглы, к двери. Ему требуется всего секунда, чтобы вплести их магические подписи в чары, куполом накрывающие поместье. Они так привыкли к изменениям, что не сопротивляются. Безопасность — полное дерьмо при таких операциях, и Гарри разрывается между желанием улучшить чары и благодарностью за то, что такие люди, как правило, позволяют своему эго управлять паранойей.
