— Лия Мерцер, VIRSYS Technologies, — представилась она. — Доктор Вайс, в вашей недавней статье в «Передовых нейротехнологиях» вы выдвинули теорию о том, что сознание можно рассматривать как квантово-информационную структуру, теоретически отделимую от её биологического носителя. Вы упомянули концепцию «нейронной эмуляции». Однако сегодня вы тщательно избегали этой темы. Почему?

По аудитории пробежал шепот. Большинство присутствующих явно не были знакомы с указанной статьей, опубликованной в узкоспециализированном издании.

Август почувствовал, как его пульс ускорился. Он не ожидал, что кто-то поднимет эту тему. Особенно — представитель крупной технологической компании.

— Мисс Мерцер, — начал он осторожно, — та статья носила сугубо теоретический характер. Я предпочитаю в публичных лекциях фокусироваться на технологиях, имеющих практическое применение в обозримом будущем.

— Но разве не в этом суть научного прогресса? — настаивала Лия. — Сначала теория, затем практика? Если ваша теория верна — а она перекликается с работами моего отца, доктора Томаса Мерцера, о квантовой природе сознания — то она имеет революционный потенциал. Потенциал, выходящий далеко за рамки медицинских нейроинтерфейсов.

Август напрягся при упоминании имени Томаса Мерцера. Он действительно цитировал его ранние работы в своей статье. Мерцер был одним из пионеров квантовой теории сознания, но насколько Август знал, он отошел от активных исследований несколько лет назад.

— Я знаком с работами вашего отца, мисс Мерцер, — ответил он. — Они во многом повлияли на мои собственные исследования. И вы правы — теория предшествует практике. Но между теоретической возможностью и практической реализацией может лежать пропасть в десятилетия.

— Если только у кого-то нет ресурсов для преодоления этой пропасти быстрее, — Лия сделала шаг вперед. — Например, у проекта «Исток».

В аудитории повисла тишина. Август почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Откуда ей известно о «Истоке»? Он сам узнал о нем только сегодня утром.

— Я не знаком с таким проектом, — солгал он, пытаясь выиграть время. — И мне кажется, мы уходим от темы лекции.

— Напротив, доктор Вайс, — в голосе Лии появились стальные нотки. — Мы приближаемся к самой сути. К вопросу о том, можно ли сохранить человеческое сознание после смерти тела. И если да — то как скоро эта технология станет доступной.

Август понял, что ситуация выходит из-под контроля. Этот разговор не должен был происходить публично, особенно учитывая его утреннюю встречу с Кроу.

— Это интересное направление для дискуссии, мисс Мерцер, — он постарался говорить спокойно и авторитетно. — Однако я предлагаю продолжить её в более подходящей обстановке. Возможно, после лекции? А сейчас я хотел бы вернуться к вопросам, более тесно связанным с сегодняшней темой.

Он перевел взгляд на других слушателей, давая понять, что дискуссия с Лией завершена. Но прежде чем он успел выбрать следующего спрашивающего, Лия произнесла фразу, которая заставила его застыть:

— Мой отец умирает, доктор Вайс. У него осталось несколько недель. И я хочу знать, есть ли способ сохранить хоть часть его.

Эти слова, произнесенные с тихой интенсивностью, поразили Августа прямо в сердце. Он вспомнил себя три недели назад, стоящего у постели умирающей Ирэн. Вспомнил её просьбу не позволить информации исчезнуть.

Теперь перед ним стояла женщина, которая просила о том же самом.

— Мисс Мерцер, — его голос стал мягче, — давайте поговорим после лекции. Пожалуйста.

Лия кивнула и села на место. Август продолжил отвечать на другие вопросы, но его мысли были заняты неожиданным столкновением — и странным совпадением. Или это было не совпадение?

Может ли быть, что Кроу каким-то образом организовал это? Использовал дочь умирающего ученого, чтобы усилить давление на него? Или вселенная действительно работала такими странными путями, сводя вместе людей, объединенных общей потерей и общей надеждой?

После лекции Август и Лия сидели в маленьком кафе на территории кампуса. Место было почти пустым — большинство студентов уже разошлись, а преподаватели предпочитали другие заведения. Идеальное место для конфиденциального разговора.

— Прошу прощения за публичную конфронтацию, — начала Лия, помешивая нетронутый кофе. — Но мне нужно было убедиться, что вы действительно тот человек, который может помочь.

— И как вы определили это? — спросил Август, внимательно изучая её лицо.

— По вашей реакции, — она прямо встретила его взгляд. — Вы не отрицали саму возможность. Не назвали меня сумасшедшей. Вы просто хотели избежать публичного обсуждения. Это означает, что вы не просто теоретизируете — вы действительно работаете над этим.

Август вздохнул. Лия Мерцер оказалась наблюдательнее, чем он предполагал.

— Что вы хотите от меня, мисс Мерцер?

— Лия, пожалуйста, — она слабо улыбнулась. — И я хочу присоединиться к проекту «Исток».

Август моргнул от её прямоты.

— Даже если предположить, что такой проект существует… Почему они должны принять вас?

— Потому что я создала «НейроВерс», — просто ответила она. — Самую продвинутую систему для разработки иммерсивных виртуальных сред. Если вы собираетесь создавать цифровые копии сознания, им нужно где-то существовать. И я могу создать это место.

Август потер подбородок, оценивая ситуацию. Он знал о «НейроВерсе» — это был впечатляющий программный движок, совершивший революцию в мире виртуальной реальности. И если Лия действительно была его создателем…

— И в обмен на вашу экспертизу вы хотите, чтобы проект помог вашему отцу.

— Да, — Лия наконец сделала глоток кофе. — Я знаю, как это звучит. Но посмотрите на это с другой стороны. Проекту нужны первые добровольцы для тестирования технологии. Люди, которым нечего терять. Мой отец — известный физик с обширными знаниями в области квантовой механики. Его сознание было бы ценным активом для проекта, не так ли?

Август не мог не признать логику в её словах. С точки зрения проекта, кто-то вроде Томаса Мерцера был бы идеальным кандидатом для первого полномасштабного картирования сознания.

— Предположим, я поверю, что вы действительно автор «НейроВерса», — сказал он осторожно. — Как вы узнали о «Истоке»?

Лия улыбнулась, на этот раз — с намеком на гордость.

— Я хакер, доктор Вайс. Не в смысле взлома банков или правительственных систем. Я — исследователь информации. Когда мой отец получил диагноз, я начала искать… альтернативы. Слухи о проекте «Исток» циркулируют в очень закрытых технологических кругах. Потребовалось время и несколько не совсем легальных методов, чтобы связать эти слухи с конкретными именами. Включая имя Феликса Кроу.

Август почувствовал смесь тревоги и восхищения. Лия была явно более опасной, чем казалась на первый взгляд.

— И что вы узнали о Кроу?

— Эксцентричный миллиардер с интересом к трансгуманизму и продлению жизни. Бывший нейробиолог, создавший состояние на биотехнологических патентах, а затем переключившийся на инвестиции в технологические стартапы. — Лия наклонилась вперед. — Человек, который, по слухам, тратит миллиарды на проект, способный обеспечить цифровое бессмертие. Сначала для избранных, потом — для всех.

Она сделала паузу, внимательно наблюдая за реакцией Августа.

— И человек, который, как я подозреваю, уже связался с вами.

Август решил, что дальнейшее отрицание бесполезно. Лия явно знала слишком много.

— Я встречался с ним сегодня утром, — признал он. — Он… впечатляющий человек.

— Вы согласились работать с ним?

— Я ещё не принял решения, — Август вертел в руках чашку с остывшим кофе. — Проект вызывает… определенные опасения.

— Какие именно? — Лия подалась вперед, её зеленые глаза словно сканировали его.

Август колебался. Он все ещё не был уверен, можно ли доверять этой женщине. Но что-то в её настойчивости, в её отчаянной надежде спасти отца, резонировало с его собственными чувствами.