— Каким судьбами ты здесь? — пытаюсь перевести тему.

— Евкуров старший в городе, — он стряхивает пепел в специальную пепельницу вмонтированную в перегородку открытого пространства, — дядя твой не смог присутствовать, я его заменяю. Неделю Евкуров будет в столице и тебе желательно не попадаться с одной и тоже шлюхой ему на глаза

Не знал, что отец Мариям тут. Напрягаюсь. Опрометчиво было вести Алену в ресторан.

— Мой тебе совет, Алан, — Артур тушит окурок, я же делаю две глубоких затяжки, нервы ни к черту, — завязывай, отправь девку домой, пока не увяз в ней по уши

— Я сам решу когда убрать ее из своей жизни, — соотечественник приподнимает бровь

— Прояви уважение к семье невесты, не наживай себе врагов, будешь продолжать липнуть к этой бабе враги у тебя появятся можешь не сомневаться

— Ситуация под контролем, Артур, — он хмуриться

— Тебе нужны наследники, Алан, от законной жены, это укрепит твои позиции в будущем, — и он туда же. Позиции, хуиции. Злюсь. Нахрен мне эти позиции, я вообще не готов жениться, ровно как и возвращаться на родину.

Естественно, вслух это не произношу.

— Хреновый из меня жених получается, — хмыкаю, — не могу я хранить верность одной бабе, не мое это, семья, дети.

Хочу уйти, но Артур меня останавливает:

— Не наша она, Алан, не будь глупцом, — мне не приятны его проповеди, — она позволила себе до брака связь с мужчиной, значит любой мужик ее прогнет, — его грудь вздымается, — нет в ней стержня, думает тем что между ног, да что говорить, у них мужики без яиц, вот они и к нашим тянутся, — уж не знаю кого он еще имеет в виду, говоря «они». Если балерину, то там такой стержень что я чуть было об него не сломался.

Иду к Алене. На ее тарелке еда не тронута.

— Почему не поела, не вкусно? — сажусь напротив, а у самого настроения нет. Слова Артура выводят, сука, пусть только она попробует впустить в свое тело чужой член.

— Аппетит пропал, — Алена смотрит на меня своими огромными голубыми глазами, вытягиваю руку, провожу пальцами по ее волосам, она губами прижимается к моей ладони, не целует, а просто дотрагивается. Меня током бьет от желания. Злость куда-то испаряется. Нет. эта девочка только моя.

— Что случилось? — она хлопает ресницами, а я весь мир готов сложить к ее ногам.

— Поехали домой, — не хватало чтобы Евкуров старший увидел меня в компании одной и той же девушки в течении того времени что тут будет тусоваться.

Алена послушно поднимается, оставляю наличку, забираю из ее рук верхнюю одежду и помогаю одеться.

Алена

Алан попросил купить себе что-нибудь из одежды. У нас занятия завершились раньше положенного и мы с Айлин выдвинулись в сторону торгового центра.

Пока едем улыбаюсь, он хоть и не признается мне в любви, но мне достаточно знать что кроме меня никого нет.

Он сам сказал.

А мне мало то как он меня любит, я хочу чтобы его ломало от чувств ко мне, чтобы он скучал и умирал от любви также как и я.

Айлин тащит меня в один из дорогущих бутиков, усеявшими торговый центр как грибы. Ловлю себя на мысли, что никогда не подошла и близко к витрине, потому что ценник с четырьмя нулями для меня непозволительная роскошь.

Не знаю, но в моменте, отвлекаюсь на ассортимент и мысленно себе обещаю, что сегодняшний день будет исключением.

Ассортимент представленный в магазине поражает. Есть все размеры.

После бесконечных примерок, измотав продавца до изнеможения, найдя то что мне понравилось, любуюсь собой в зеркало: платье кофейного цвета обтягивающее, приподнимающее мою небольшую грудь таким образом, что два полушария выглядят очень соблазнительными. Убираю волосы, чтобы рассмотреть воротник, который стягивает подобно чокеру.

— Платье не открывает больше чем положено, — Айлин так ничего и не выбрав помогает мне, внимательно всматриваясь в качество ткани, — мне нравится текстура, на тебе сидит очень красиво

А мне нравится как оно подчеркивает нужные изгибы. Вслух ничего не говорю, вместо слов, верчусь как обезьянка.

Поворачиваюсь к зеркалу, рассматривая свое лицо, взгляд сам падает на обновку, платье удивительно четко повторяет каждый контур фигуры, молния подобно змейки тянется вдоль позвоночника.

Консультант приносит сапожки с высоким каблуком, смотрю на ценник, стоит они недешево, но Айлин отмечая что сегодня приличная скидка, вздыхаю, соглашаясь примерить.

Пальто берем в довесок и я сразу его надеваю, убирая свою куртку в пакет.

Чувствую себя золушкой. И в отличии от мультика с одноименным названием моя карета не превратиться в тыкву. У нас с Аланом все впереди!

Выйдя с двумя огромными пакетами мы следуем в зону косметики, откуда выбираемся спустя два часа также с двумя небольшими пакетами.

Алан задерживается. Мы ходим по торговому центру без особого энтузиазма, рассматриваем витрины, не знаю как некоторые могут целый день ходить по магазинам, меня шоппинг выматывает.

— Ты не хочешь сдать на права? — Айлин идет рядом, неопределенно пожимает плечами, пока мы спускаемся по эскалатору на этаж ниже.

— Не знаю, Алена, кто мне разрешит, — мышка как обычно во всем сомневается, осторожничает

— Сама себе разреши, — пытаюсь ее подбодрить, — представь как удобно мы будем с тобой вдвоем ездить по магазинам и не надо будет ждать твоего брата

— Надо посоветоваться с дядей, чтобы он помог убедить отца, — она вздыхает, с ее слов родители у нее строгие, она не хочет их разочаровать, потому очень старательно зубрит все предметы, — как думаешь можно найти?

— А почему нет? — хотя во мне нет уверенности, что инструкторы женского пола существуют, но желая подбодрить мышку, не высказываю противоположных мнений. У нее и без меня есть кому читать лекции. И потом, с такими влиятельными родственниками я не удивлюсь что они специально обучат под нее инструктора-женщину. По их традициям там хоть все сложно, но женщины имеют права и могут сами выбирать себе мужа. А это уже прогресс.

На выходе сталкиваемся с лучшим другом Боровикова, Ершовым, который удивленно присвистывая, окидывая взглядом пакеты и мой новый облик, зло усмехается:

— Ну надо же, какие люди, в центральном универмаге столицы, — он подобно пажу делает показательный наклон вперед, паясничая, — давно хотел спросить, а сколько ты стоишь Ален? За сколько тебя купил " чурбан" на дорогой тачке? — лицо Айлин становится как мел

— Ершов отвали от нас, и свои домыслы оставь при себе, — не теряюсь, потому что прекрасно понимаю его недовольство, я ни разу не появилась у Боровикова в больнице, несмотря на то что он просил чтобы я приехала. Конечно все ведь думают только о себе, а то что у меня мама в больнице и последние три недели после университета я еду к ней, где посменно с дядей Сережей помогаю восстанавливать силы после сложнейшей операции, никого не волнует.

— А что ты не стесняйся, назови сумму, может и я насобираю на часок?

Алан звонит снова и сообщает что припарковался вдоль улицы, ждет нас. Отключаю телефон, кладу в карман, беру мышку за руку и мы следуем к специальной парковке, оставляя Ершова у входа в здание. Я знаю, что мышка переживает, ведь в последнее время Алан приводит и увозит нас, однокурсники смотрят каждый раз осуждающе, шепчутся за моей спиной.

Мне плевать. Я люблю Алана. Никто меня не покупал!

— Айлин не бери в голову, завистники всегда были и будут, собаки лают, а караван идет, знаешь такую поговорку? — она обреченно вздыхает, набирая в легкие воздух, кивает. Мы с ней решили, что это мой выбор и я имею право на счастье.

Нужно отметить, что Алан держит слово, он завалил меня цветами. Каждый день, встреча с учебы, приводит красивейшие композиции, бережно кладет их на приборную панель со сторону пассажирского сиденья. В этот раз также, я уже вижу букетик. Широко улыбаюсь, мне уже не терпится втянуть в себя аромат свежести.