— Видимо, до самых проблемных участков вы пока не добрались, — сказал адмирал. — До полета износ оценивался в семьдесят два процента, так что сейчас, полагаю, он подбирается к семидесяти пяти.

— Мы можем заменить охлаждающие стержни реактора, поменять кое-где проводку, но вот с износом двигателей уже ничего не поделать, — сказала Кристина. — Впрочем, с двигателями все не так уж плохо. Полагаю, что до Солнечной системы и обратно их ресурса хватит, а вот дальше прогнозировать сложно.

— А если мы найдем запчасти на марсианских верфях? — поинтересовался капитан Чоу.

— К сожалению, не всякий ремонт можно произвести на коленке, — сказала Кристина. — Для капитального ремонта двигателей нужно специальное оборудование, которого у нас нет. Для того, чтобы провести такой ремонт, нам придется запустить марсианские верфи в работу.

— Если там что-то уцелело, — заметил Логан.

— Но ведь боевых действий на Марсе не было, — сказал молодой человек с нашивками энсина. — Вероятность того, что верфи уцелели, довольно высока.

— Даже если там все цело, оборудование все равно простаивало больше века, — сказал Логан. — Я, конечно, верю в человеческий гений и самоотверженность наших инженеров, но давайте не будем питать ложных надежд. Скорее всего, это последний межзвездный полет вашего корабля.

— А вашего?

— Скаут в неплохом состоянии, — сказал Логан. — Это военный транспорт, у него другой запас прочности и другие допуски.

— Жаль только, что он практически не способен нести полезный груз, — заметил адмирал.

— Скауты проектировались, как разведчики и курьеры, — сказал Логан. — Их главное преимущество — скорость. Для того, чтобы возить грузы, существовало много других кораблей. И если уж мы заговорили об этом, то мне хотелось бы узнать, в каком состоянии находится корабль наших… э… спутников.

— На самом деле, они в еще более отчаянном положении, чем мы, — сказал капитан Чоу.

— Да ну? — не поверил Логан.

— Вы же знаете, что гедды свои корабли не строят, а, скорее, выращивают, — сказал капитан Чоу.

— Я слышал о такой теории, — сказал Логан. — Правда, я не уверен, что кому-то удалось ее подтвердить.

— Нам удалось, — сказал Чоу. — У нас есть информация из первых рук.

Или дезинформация, подумал Логан, но вслух ничего говорить не стал, дабы не усугублять. Он и без этого был не очень популярен.

— Конечно, на деле это гораздо более сложный процесс, — сказал Чоу. — И я не уверен, что мы употребляем правильный термин, но другого термина в нашем языке просто нет. Вырастить космический корабль — это совсем не то же самое, что и вырастить гигантскую чудо-тыкву для сельскохозяйственной ярмарки. Насколько я понял из их объяснений, корпус корабля является живым организмом с собственной нейронной сетью и ограниченным интеллектом.

— Разумный корабль? — поразилась Кристина.

— Ограниченно разумный, — сказал Чоу. — Конечно же, он не может мыслить так, как мыслим мы с вами, у него нет базовых инстинктов, но он способен диагностировать проблемы и вступать в диалог с пилотом, если ему не удается решить эти проблемы самостоятельно. Это что-то вроде наших компьютеров, только живое.

— Биологическое?

— Кремнийорганическое, скорее, — сказал капитан Чоу. — Конечно, сложные механизмы, вроде гипердвигателей, производятся отдельно, но после они интегрируются в нервную систему корабля и составляют с ним одно целое. Его клетки все время обновляются, а при мелких повреждениях корабль способен регенерировать. Поэтому их корабли не нуждаются в текущем ремонте и в целом куда надежнее наших.

— Тогда почему же гедды в более отчаянном положении, чем мы?

— Потому что у таких кораблей тоже есть предел прочности, — сказал капитан Чоу. — Как и всякие живые существа, их корабли стареют, и, как и у всяких живых существ, этот процесс необратим. Их кораблю уже много лет. Он умирает, а смерть при помощи капитального ремонта не отменить.

— А они не могут вырастить себе другой корабль? — поинтересовалась Кристина.

Капитан Чоу покачал головой.

— Этот процесс по сложности сравним с нашим производством космических кораблей, — сказал он. — Нужна технологическая база, которой у них нет. Выращиванием кораблей занимались на трех фабриках, расположенных на астероидах в главной системе Домината, и после Рейда Ярости там ничего не осталось. Они проверяли.

Плантации, вспомнил Логан. Мы называли их не фабриками, а плантациями. Разумеется, во время Рейда Ярости плантации, где синие выращивали свои корабли, были первоочередными военными целями, и тогда у нас еще было тяжелое вооружение. Мы разнесли эти астероиды в щебенку и пыль.

Последний Би-рейдер синих умирает от старости. По-моему, это прекрасная новость.

— Какова численность колонии геддов? — поинтересовался Логан.

— Чуть больше пяти тысяч.

— Всего-то? — удивилась Кристина.

— До войны население Домината Геддина едва переваливало за миллиард, — сказал Логан. — Для сравнения, на одной только Земле жило двенадцать миллиардов человек. Гедды живут дольше людей, поэтому законы Домината искусственно регулировали прирост населения.

— Под их контролем было на порядок меньше планет, — согласился адмирал Пайк. — У них просто не было причин для масштабной экспансии.

Поэтому они видели в нас угрозу. Нас было больше, мы были агрессивнее, наша сфера влияния росла слишком быстро. Мы были слишком разными, и то, что две такие разные цивилизации могут жить в мире, оказалось всего лишь иллюзией.

Иллюзия, за которую мы заплатили десятками миллиардов жизней.

Логан опасался, что сейчас человечество готово отдаться в плен другой иллюзии, и когда реальность выставит очередной счет, по нему тоже придется платить.

— Здравствуйте, Кертис.

— Доброе утро, профессор, — поздоровался Кертис, на мгновение отрывая взгляд от монитора. — Присаживайтесь. Я освобожусь буквально через минуту.

Прежде чем сесть, профессор Кроули с любопытством огляделся. По образованию он был историком, и бывать на космодроме, а уж тем более, в кабинете главы космической программы планеты, ему доводилось нечасто. Ничего, мрачно подумал Кертис, может быть, космические корабли тоже скоро станут историей.

Он сохранил последние изменения в текущем документе, закрыл его и отправил на центральный сервер космодрома.

— Итак, чем я могу вам помочь?

— Как вы, наверное, знаете, я изъявил желание отправиться в экспедицию к Солнечной системе, — сказал профессор. — И сегодня утром я узнал, что губернатор не станет мне препятствовать, если я получу ваше разрешение.

— В принципе, я не против, — сказал Кертис. — Возраст пассажиров обычно не лимитирован, и если у вас нет каких-то специфических противопоказаний…

— Я здоров, — заявил профессор. — По крайней мере, для моего возраста я в отличной форме. Так мне сказал мой лечащий врач.

— Чудесно. Проблема в том, что на скауте не так много места, и если вы хотите путешествовать хотя бы с относительным комфортом, вас стоит поговорить с нашими друзьями и попросить их предоставить вам каюту на транспортнике.

— О, я об этом подумал и у меня есть предварительная договоренность с адмиралом Пайком.

— Тогда я не вижу, что может вам помешать. И, право слово, не стоило искать для этого личной встречи, я вполне мог бы сказать вам то же самое по комму.

— Честно говоря, личной встречи я искал для того, чтобы обсудить другой вопрос, — сказал профессор Кроули.

Кертис не стал делать вид, что удивлен. В той или иной форме, он выдержал уже три разговора на сходные темы, и был уверен, что и беседа с профессором не станет последней.

И поскольку Кертису все это смертельно надоело, он задал вопрос в лоб.

— Вас беспокоит поведение Логана?

— Да, — сказал Кроули. — Очень беспокоит. Капитан Клеймор нестабилен. Он непредсказуем, и я боюсь, что он может выкинуть какую-нибудь глупость.