— Воняет, — сказал Терри.

— А я уже привык, — сказал Карсон. — Ничего не замечаю.

— Сколько ты уже не был на планете? — поинтересовался Логан.

— А какой сегодня день?

— Среда.

— Тогда почти три года, — сказал Карсон. — Без двух месяцев. Или что-то около того.

— А разве тебе отпуск не положен?

— К черту отпуск, — сказал Карсон. — Я хочу побыстрее развязаться с этом контрактом и вернуться вниз насовсем. Эта романтика астероидных шахт, на которую нас купили сразу после окончания школы, быстро приедается, знаешь ли.

— Сколько тебе тут осталось?

— Два месяца или что-то около того, — сказал Карсон. — У меня стандартный контракт на три года.

— И тебе не засчитали тот факт, что ты ни разу не был в отпуске? — спросил Терри.

— Считается только чистое время отработки, — сказал Карсон. — У вас разве не так?

— У нас не так, — сказал Терри. — Мы летаем до тех пор, пока нас не забракует медкомиссия. Или, как в случае Виктора, пока корабль не развалится.

— Держу пари, что последним пилотом планеты станет Логан, — сказал Карсон. — Именно ему выпадет честь расколошматить последнее ведро нашего доблестного космофлота.

— Может быть, медики забракуют меня раньше, — сказал Логан.

— Ха, — сказал Карсон. — Ха-ха.

Логан с Терри расположились на скамьях, достаточно прочных, чтобы выдержать вес полностью снаряженного космического скафандра. Карсон был в легком костюме, так что запросто развалился на стуле.

— Пожрать принесут где-то через полчасика, — сказал он. — Может быть, через час. С тех пор, как мы отказались от идеи готовить еду прямо здесь, время обеда стало чертовски неопределенным.

— То есть, последние два года, — уточнил Логан.

— Последние два года, — согласился Карсон. — Но вы же не пожрать сюда прилетели.

— Может быть, нам просто нравится местная кухня, — сказал Логан. — Этот вечный привкус смазочных веществ во всех без исключения блюдах, включая и мороженое, которое мы привозим вам снизу… На планете такого нигде не подают.

— Это все чудотворные свойства нашего воздуха, — сказал Карсон.

— Не иначе.

— Вот поэтому я и не беру отпуск, — сказал Карсон. — Я боюсь, что после того, как побываю внизу, здесь все покажется еще более тоскливым.

— Крепись, — сказал Логан. — Два месяца — это не такой уж большой срок.

— Сказал тот, кто свалит отсюда через три часа.

— Или раньше.

— Счастливчик.

— Два месяца пролетят быстро.

— То же самое мне когда-то говорили про три года.

— В старости ты будешь вспоминать это время, как самое счастливое в твоей жизни, — сказал Логан.

— Не верю, что дела внизу обстоят так плохо, — сказал Карсон.

— Не слушай его, — сказал Терри. — Внизу все прекрасно. По сравнению с тем, что творится у вас, там внизу вообще рай.

— Здесь когда-то тоже было хорошо, — сказал Карсон. — Сам я этого периода не застал, но сразу после прилета нам показывали хоники. Вот как вы думаете, где мы сейчас сидим?

— В бывшей душевой? — попытался угадать Терри.

— Черта с два, — сказал Карсон. — Мы сидим в бывшей оранжерее. Цветочки, лианы… Мне кажется, на паре кадров я даже видел миниатюрные пальмы. А теперь мы здесь даже еду готовить не можем.

— Сомневаюсь, что ваши предшественники готовили еду в оранжерее.

— Кухня была вон за той стеной, — Карсон махнул рукой в неопределенном направлении. — Но сейчас корабли прилетают два раза в неделю, а в остальное время этой частью станции мы почти не пользуемся. Проще таскать сюда термосы из жилой зоны, чем держать здесь повара.

— Не могу не заметить, что ты все время говоришь о еде, — сказал Логан. — Ты голоден?

— Я не успел позавтракать, — вздохнул Карсон.

— И все цивилизованное сообщество скорбит об этом вместе с тобой.

— Сарказм в адрес голодающего не делает тебе чести, — у Карсона запищал коммуникатор, и он поднес устройство к уху. — Карсон слушает.

— Передай гостям, что они задерживаются, — даже сквозь доносящиеся из коммуникатора помехи Логан узнал голос Блейка. — Мы только что потеряли один погрузчик.

— Это карма, — объявил Карсон, вешая коммуникатор на пояс. — Ты издевался надо мной…

— И поэтому у Блейка сломался погрузчик? — уточнил Логан. — Карма так не работает.

— Блейк тоже надо мной издевался, — вздохнул Карсон. — Так что вы оба получили то, чего заслуживаете.

— И во сколько дополнительных часов нам это обойдется? — поинтересовался Терри.

— Учитывая, что погрузчиков у нас два, срок вашего пребывания здесь только что вырос вдвое, — сказал Карсон. — Как вам идея пойти в жилую зону? Там хоть скафандры можно снять.

— Мы — космонавты, — гордо объявил Логан. — Мы можем месяцами не вылезать из скафандров.

— А потом, когда вы из них все-таки вылезаете, все живое дохнет в радиусе пятидесяти метров, да?

— Да ста, — сказал Логан. — Поражающая сила каждого космонавта — штука индивидуальная. И вообще это все до конца не изучено.

— Жаль, что никто не сообразил использовать этот фактор во время войны.

— А кто тебе сказал, что никто не сообразил?

Блейку таки удалось починить второй погрузчик, и космонавты потеряли всего час, не слишком отстав от графика полета. А сам график поставок был нарушен еще Виктором, и с этим уже ничего нельзя было сделать.

Логан отвел корабль подальше от спутника, и позволил Терри разогнать его до крейсерской скорости, после чего стажер передал управление автопилоту. Вообще-то, это было упражнение для второкурсников, и любой выпускник летной школы должен проделывать его с закрытыми глазами, но Терри снова был собран и насторожен, как пилот десантного транспорта, готовящийся к сбросу штурмовых катеров.

— Ну и как тебе булыжник? — поинтересовался Логан.

— Мрачно, — сказал Терри. — Похоже на декорации к дешевому фильму ужасов.

— Увы, это довольно дорогой фильм ужасов, — сказал Логан. — И смерти там случались далеко не постановочные.

— Теперь я вижу, какой это идиотизм, — сказал Терри. — Это казалось идиотизмом и с планеты, но теперь это просто за гранью. Не понимаю, чем руководствовались наши предки, когда решили устроить нам такую веселую жизнь.

— Декретом об экологии, — сказал Логан.

— Сейчас этот довод не кажется мне особенно убедительным.

— Посмотри исторические хроники из Солнечной системы, — посоветовал Логан. — Люди когда-то так изгадили Землю, что на ней практически невозможно было жить. Доходило до того, что над элитными жилыми поселками возводили купола с внутренней атмосферой, как на Марсе. Это при том, что на Марсе собственной атмосферы вообще нет. Понадобилось несколько веков и сотни миллиардов долларов, чтобы вернуть планету к более-менее пригодному для жизни виду.

— Я видел хроники, и считаю, что это была крайность, — сказал Терри. — И я знаю, что декрет об экологии предписывает по возможности размещать крупные промышленные комплексы за пределами обитаемых планет, но вам не кажется, что это другая крайность?

— Сейчас это так и выглядит.

— Не понимаю, как это в принципе может выглядеть по-другому, — сказал Терри. — Ведь расходы на доставку и в лучшие времена должны быть просто чудовищны.

— Люди думали о будущем, — сказал Логан. — О том, что они надолго пришли на эту планету, что там будут жить их дети, и внуки, и правнуки, и им очень не хотелось все испортить.

— Сейчас мы понимаем, что это был не самый удачный план, да? Может быть, эта схема неплохо работала на будущее. Но в настоящем ока оказалась слишком уязвима.

— Никто не знал, что будет война, — сказал Логан. — Тем более, такая война.

Экологическая катастрофа разразилась на земле в двадцать восьмом веке. Именно она послужила спусковым крючком для экспансии человечества в дальний космос. До этого колонизация миров за пределами Солнечной системы шла ни шатко, ни валко, но когда жизнь на родной планете человечества стала невыносимой, миллионы людей отправились на поиски нового дома.