Он промолчал, показывая, что я прав. Так мы и сидели, молчали, пока не началась лекция.

Вчера, когда друзья помогли мне отвязаться от двоих разводил, я не мог сразу же отправиться домой. Те двое, узнав, что наехали на аристократа, натурально перепугались, и оба чуть на колени передо мной не бухнулись. Я отмахнулся, и мы вернулись в танцевальный зал.

Федосия, которая, оказывается, пришла совсем недавно, попросила посидеть ещё немного, в чём её поддержали остальные, даже Ирга. Оказывается, домой хотелось только мне одному, и они меня уговаривали всей толпой. Уговорили.

На диванчик сели уже в другом порядке. Теперь рядом со мной сидела Ирга и Федосия, а остальные расположились на креслах.

— Ты часто ходишь в такие заведения? — Спросил я на ухо у нашего куратора. Было заметно, что она всё ещё стеснялась того, что была без лифчика, но уже перестала прикрываться, полностью доверившись нашей компании.

Не знал, как сильно её успели напоить, но больше пить я ей не разрешил, и она послушалась, ничего не возразив.

Вспоминая свой мир, если бы куратор института появилась в баре в таком виде, то её бы в лучшем случае уволили. Тут же никто не удивился, когда выяснилось, кто она. Сначала я не понял, почему с ней незнакомы остальные, но потом выяснил, что она куратор второго, а все остальные учатся на третьем. И что работает она в институте первый год.

— Это место мне посоветовала одна моя подруга, она тут часто бывает. — Смущённо зашептала Федосия мне на ухо, обдав винными парами. — Сказала, что мне нужно развеяться, а тут можно познакомиться с парнем, если повезёт, даже с аристократом. Сама она часто сюда ходит, и никогда не возвращается домой одна. Сказала, чтобы в другие залы не ходила, потому что в остальных пускают только аристо, а в питейный пускают всех. Вот я и решила попробовать.

— Это тоже она посоветовала? — Я провёл рукой около её груди, едва коснувшись выступающих сосков. Краем глаза заметил, как чуть нахмурилась Мила. Она очень ревностно отслеживала все наши перешёптывания и обнимашки. К прикосновениям к груди у местных особое отношение.

Но Федосия — не аристократка, это я уже понял.

— Да, она. — Кивнула девушка, слегка передёрнувшись, словно от пробежавших мурашек. — Сказала, это знак, что я не в отношениях. Чем прозрачнее блузка, тем дальше я могу зайти. Подруга почти полностью прозрачную носит.

К слову, у неё блузка просвечивала плоховато. Скромная девушка.

Расспрашивать, как она оказалась за столом тех разводил, не стал. Не стоит вспоминать нехорошее.

— Тебе нужен не мужчина, а собеседник. — Заметил я в ответ. — Говорил же, давай встретимся, поговорим. Почему у тебя до сих пор нет парня?

— Кому я нужна? — Отмахнулась она с горечью. — Пока сама училась в институте, у меня были несколько раз отношения, но все закончились ничем. Парням только постель подавай, а замуж никто не хочет брать. — Закончила она известным мне образом. Похоже, во всех мирах проблемы парней и девушек одинаковы.

Только вот мне, тогдашнему инвалиду, слышать такое было грустно. Прочитав как-то раз один анекдот, я не смеялся, а плакал.

Девушка причитает: Парням нужнее только секс! Никто не предлагает мне выйти за него замуж! Вообще никто! После ночи секса все меня бросают! Я никому не нужна!

Парень, всю жизнь стоящий с ней рядом: Как не предлагает? Ты нужна мне. Выходи за меня!

Девушка удивлённо: При чём тут ты?

— Неужели нет никого? — Скептически скривившись, задал вопрос. Она в ответ резко помотала головой. Судя по движениям, выпила всё же порядочно. — Как ты в нашем институте оказалась?

Всё же, видеть на такой ответственной должности такую мягкую девушку было странным. Тут нужна бой-баба, другая со студентами не справится, мне кажется. А больше всего, странно, что она не аристо.

— Я закончила аспирантуру с отличием по специальности экономика, приехала в столицу, но долго не могла найти работу. Так, перебивалась случайными заработками, подготавливая учеников к сдаче экзаменов и тестов, так и оплачивала комнату. Потом один мой знакомый помог, правда, пришлось провести с ним ночь, но это ерунда, он оказался неплох в постели. — Охренеть, тут на работу в институт через постель устраиваются! А я-то принял её за скромницу. — Преподавателем меня не взяли, сказали, что берут только с опытом работы. Тот знакомый ещё раз помог, правда, пришлось немного поработать ртом ещё с одним типом, вот он был противным, фу. — Она скривилась. — Зато вот устроилась сюда куратором. Будет опыт, дадут часы лекций, а это зарплата в три раза выше, и вероятность, что Волковы возьмут в слуги. Так теперь у меня ничего не получается! — В её шёпоте появились нотки тоски и безнадёги. — Особенно с аристократами. С меня требуют, я требую у них, а они обещают пожаловаться родителям. Что мне делать в таких случаях?

— Мне казалось, все серьёзные посты в институте заняты людьми из семьи Волковых. — Удивился я. — Как можно от тебя что-то требовать, если ты не имеешь реальной власти как-то наказать нарушителей?

Думаю, от неё и не ожидают чего-то действительно действенного. Принятая через постель, реального влияния нет. Думаю, ещё под кого-то подложат и уволят, как не соответствующую должности. Жалько её, но чем тут можно помочь — даже не знаю.

— Константин Сергеевич говорит, чтобы я составляла докладные на тех, кто нарушает. — Девушка, начав жаловаться, уже не могла остановиться. Федосию начало развозить. От неё сильно пахло алкоголем, те двое явно успели изрядно её угостить «за знакомство», а теперь она ещё и расслабилась. Не помогло моё ограничение. Всё равно, что запирать сарай, из которого уже всё украли. — Я так не могу, мне их жалко. Сначала, когда работала в комиссии по зачислению, было всё хорошо, все такие вежливые, предупредительные. Почему меня не поставили на первый курс?

Я кивал, давал ей советы, понимая, что завтра она им точно не будет следовать. Девушка живёт в каком-то выдуманном мире, в котором все слушаются и выполняют распоряжения старших. Как она дожила до такого возраста с таким мировоззрением?

Примерно через час Федосия уснула на моём плече, и я понял, что вот теперь точно пора сворачиваться. Иначе утром не встану.

Думаю, хорошо, что не согласился проехаться в машине Милы. От её услуг я отказался, подозревая, что в машине с ней меня ждёт виток разбирательств. Я чувствовал, что девушка начинает мне серьёзно нравиться, но это совершенно ничего не меняет. Наши отношения заранее обречены. Меня или скоро убьют, и моё место займёт очередной двойник, или через год вернётся настоящий Григорий.

И главное, я так и не понял, имеет она отношение к моим личным врагам или нет.

Но девушка всё же умудрилась удивить меня перед расставанием.

— Григорий. У меня к тебе большая просьба. — Начала она громко и при всех, потому я не насторожился. — В пятницу будет Осенний бал. Я знаю, род Зиминых получил пригласительные. Я бы хотела, чтобы ты был моим сопровождающим на этом балу.

Что больше всего настораживало, её заявление стало неожиданностью не только для меня. Её подруга Маргарита чуть ли не пальцем у виска покрутила, да и Герман был точно удивлён. Это снова какой-то символ, а я снова не знаю, что он обозначает.

— Я не Зимин, а Родин. — Улыбнулся в ответ я. Судя по фырканью Маргариты, отмазка была так себе и точно не проканала. Возможно, что и тут есть какие-то нюансы, кто этих аристо разберёт. — Ты уверена, что твои родители не будут против? — Мне бы сейчас в режиме он-лайна поинтересоваться мнением графа Родина. Почему у меня нет такой возможности, а?

— Мне двадцать один год! — Гордо заявила мне Мила. Надо же, а я дал ей всего двадцать. — Я достаточно выросла, чтобы самой решать, кто имеет право держать мою руку в ночь Старого Новолетия.

— Мне только двадцать. — Пожал плечами. — Я спрошу у отца.

Разговор был без Кирилла, только при Ирге. Надо докладывать начальству, но кто оно у меня — так и не понял. Проще всего, конечно, позвонить Эльзе, пусть она и спросит у графа Родина, как мне тут поступить.