– Нет. – Тону Себастьяна был угрожающим. – Девон не выйдет замуж ни за Мейсона, ни за Эванса, ни тем более за Уэстфилда.

– Ясно. В таком случае я отправляюсь назад в Лондон. Девон находит его душным, а я жду не дождусь, когда буду там снова.

– Ты хочешь ехать прямо сейчас? Ночью?

– Да.

Себастьян был уверен, что Джастин нервничает. Он наблюдал за братом весь день и не был особенно удивлен тем, что тот не хочет дожидаться утра, чтобы уехать в Лондон. Удивительным было другое: то, что Джастин последовал за ним сюда. Обычно он избегал Терстон-Холла как чумы. Пробыть здесь два или, не дай Бог, три дня – это уж извините!

Он проводил Джастина до выходной двери и вышел с ним на крыльцо, возле которого стоял наготове выездной лакей. Чемоданы были погружены.

– Мне кажется, мы сегодня достигли немногого. Подумай, можешь ли ты представить Девон замужем за одним из этих идиотов? Найти подходящего претендента на ее руку – задачка не из простых. Моих приятелей мы вроде бы заранее исключили из их числа. Но может, кто-то из твоих…

– Исключено, – сказал, как отрезал, Себастьян, которому был невыносим даже слабый намек на то, что Девон станет супругой кого-то из его друзей. – Будем искать дальше. Ее надо выдать замуж, и как можно скорее. Думаю, приемлемого мужа легче найти, если ему кое-что перепадет в виде звонкой монеты.

– Что ж, в этом есть свой смысл, – согласился Джастин. – Такая возможность не исключена. Сколько времени ты еще намерен пробыть здесь?

– Пока не знаю.

– Ладно. Если я найду блестящее решение вопроса, то вернусь в Терстон.

Короткое прощание, и Джастин был таков.

Себастьян отступил в холл и медленно затворил дверь. Полный призрачных теней сумрак прихожей окутал его. Господи, голова просто разламывается, и за остаток ночи боль явно не утихнет.

Его внимание привлек какой-то шорох за спиной. Он резко обернулся, так как до этого думал, что он тут один.

Он ошибся.

Маленькая фигурка еле видна была в тени у подножия парадной лестницы.

Девон.

Она стояла и молча смотрела на него широко раскрытыми глазами. Они казались особенно яркими на абсолютно белом лице.

Себастьян похолодел: она слышала каждое слово.

Девон ощущала в груди невероятную, давящую тяжесть. Она вспомнила, что испытала нечто подобное давно, когда была еще ребенком. Как-то она бегала по улицам, и рябой мальчишка подставил ей ножку. Девон споткнулась, наступила на подол своего платья и упала лицом вперед, плашмя. Она не могла дышать, в ушах стоял грохот, легкие жгло как огнем. Девон не могла двигаться, она задыхалась. Потому что ей было невероятно стыдно – неизвестно почему. Стыдно, и когда она лежала на земле, и долгое время потом.

Она чувствовала себя примерно так же сейчас.

Мышцы лица словно застыли от холода. Руки и ноги ледяные. Но внутри у нее все протестовало. Она не могла заставить себя поверить в то, что услышала только что собственными ушами.

«Думаю, приемлемого мужа легче найти, если ему кое-что перепадет в виде звонкой монеты».

Девон отчаянно боролась с подступающими к горлу рыданиями, с готовым в любую минуту пролиться потоком слез.

Она еще несколько секунд оцепенело смотрела на Себастьяна и вдруг поняла, что и он находится в том же состоянии. Но как поверить в то, что это он произнес такие ужасные слова, он, кому она верила… и кого любила?

– Вы собираетесь заплатить мужчине за то, чтобы он женился на мне?

Он ничего не сказал и по-прежнему не двигался с места.

– Ответьте мне, Себастьян: вы заплатили бы мужчине, который согласился бы взять меня в свой дом и в свою постель?

Молчание. Неподвижность статуи. И серые глаза, которые смотрят на нее не моргая.

Ее окатила огромная волна острой боли. Девон прижала к губам ледяные кончики пальцев.

– О Боже! – произнесла она очень тихо, потом еще раз, уже громче: – О Боже!

В вихре развевающихся юбок она ринулась вверх по лестнице. Позади прозвучало негромкое ругательство, потом раздались шаги следом за ней по ступенькам. Девон побежала быстрее.

Почему он не хочет оставить ее одну? Ему мало того, что он сделал? Единственное, что ей сейчас нужно, – это остаться одной. Но когда Девон уже переступала порог своей комнаты, она зацепила носком туфли подол платья и распростерлась на полу точно так же, как когда-то на мостовой. И, как тогда, Девон ощутила жжение в оставшихся без воздуха легких и пыталась восстановить дыхание и как можно скорее подняться на ноги.

Но Себастьян был уже рядом. Обхватив ее руками за талию, он помогал ей подняться с пола.

– Отпустите меня! – выкрикнула Девон и резким движением выставила локоть.

Он вовремя пригнулся, чтобы уберечь свой нос. И внезапно отпустил Девон.

ил Теперь уже твердо стоя на ногах, она выпрямилась и сказала:

– Убирайтесь!

Он и не подумал убираться. Вместо этого он в своей обычной, только ему присущей невозмутимо спокойной манере аккуратно закрыл дверь, потом с той же экономностью движений повернул в замке ключ, вынул его из замочной скважины и спрятал в карман жилета.

– Какого дьявола вы это делаете?

– Вы сумасшедшая, – высказался он все с тем же спокойствием.

– А вы ублюдок! – заявила она, переходя от шокового оцепенения к бурному негодованию, и добавила с неподражаемо развязным жестом и едкой издевкой: – О-ля, как это я могла забыть! Ведь это я вопреки вашим неутомимым стараниям сделать из меня леди как была, так и остаюсь ублюдком, не так ли?

Их взгляды встретились.

– Не принижайте себя, Девон. Вы всегда леди, и вы это знаете. Вы доказали это сегодня вечером. Кроме того, ваше происхождение не имеет ничего общего с…

– О, прошу вас, не вносите путаницу в этот вопрос! Мое происхождение, как вы это называете, имеет к этому прямое отношение. Я сказала вам однажды, что обещала матери никогда не быть продажной женщиной, воровкой или нищенкой. Вы тогда не поверили мне, и ясно, что мнение ваше обо мне не изменилось. Я не стану зарабатывать на жизнь проституцией и не позволю вам сделать из меня продажную тварь!

– Продажную тварь? Побойтесь Бога, Девон…

Вы вознамерились заплатить мужчине, который принял бы меня в свой дом и в свою постель! Вы хотите платить ему! – кричала она. – Разве это не то же самое, что проституция? Но я вам этого не позволю! Вы слышите? Не позволю!

Он подступил к ней ближе.

– Девон, – произнес он голосом глухим и напряженным. – Девон, пожалуйста.

Она тряхнула головой и заговорила, глядя ему прямо в глаза:

– Сегодняшний ужин не был ни к чему не обязывающей вечеринкой, не правда ли? Это было нечто совсем иное. Нечто заранее обдуманное и рассчитанное. Мне следовало догадаться об этом. Естественно, это вы планировали ужин, как вы планируете все. Хотелось бы льстить себе надеждой, что вы уже не запродали меня тому, кто предложил самую высокую цену после сегодняшнего ужина.

– Девон, выслушайте меня…

– Не стану я вас слушать! Вы меня обманули, Себастьян! Обманули! Я хотела стать гувернанткой или компаньонкой, и вы это знали. Неужели я настолько ничтожна, что не способна даже на это? Именно это вы предвидели?

– Да нет же! Нет!

– Если вы хотели просто от меня избавиться, вам стоило только сказать об этом.

– Избавиться от вас… О Господи! – произнес он ошеломленно. – Да ничего подобного!

Он протянул к ней руки. Девон отпрянула, но он успел схватить ее за плечи и встряхнул.

– Девон, вы должны меня выслушать. Это не то, что вы думаете. Поймите, вы так обаятельны и красивы, а когда я узнал, что вы девственница… Мы, Джастин и я, боялись, что вы станете игрушкой и жертвой какого-нибудь отъявленного мерзавца, который воспользуется вашей невинностью. Я знал, что вы не заслуживаете такой участи. Я это понимал. Для меня была невыносимой мысль о том, что вы окажетесь на улице, останетесь без крова. Я хотел защитить вас, уберечь от опасного пути. Мне нужно было знать, что вы навсегда находитесь в безопасности. Ни холода… ни голода…