– В записи это есть, но лично хочу передать привет от Тарасовой Светланы, – при этом я достал зажигалку и передал Роберту в руки, – И ещё просили сказать, что Омега-структуры точно знают, что такое смерть, и никакой создатель не будет судить за грехи. Этого достаточно.

Адмирал вертел в руках овеществлённую память и, опустив глаза, молчал.

– Разрешите идти? – спросил я.

– Слав, ты всё правильно делаешь.

– ВНИМАНИЕ! Попытка установления контакта с адмиралом Майном, – прогудела громкая связь и затихла, ожидая отклика.

– Вывести на монитор пилота номер один, – скомандовал адмирал.

– Здравствуйте, – лицо президента, увеличенное на экране, улыбалось, – Товарищ Майн, Жданов, экипаж, – голова кивала, называя нас, – Приветствую и прошу разрешения на стыковку. Я лично хочу поблагодарить вашу команду.

– Стыковку разрешаю, – сказал Роберт и отключился, – Вот что ему тут нужно?

– Нам в парадное одеваться? – спросил я.

– Как есть – у нас боевое задание, – буркнул Майн, явно расстроенный визитом главы Совета.

Я покинул мостик с чувством жалости к старому вояке, а для себя решил, что из Штайна выуживать информацию будет почти невозможно, но попытаться необходимо. С тремя членами сквада я связался по радио и объяснил обстановку. Через час мы привели себя в порядок и собрались в небольшом зале для совещаний по дальней связи.

Президент ждал нас, расхаживая туда-сюда. Его лицо выглядело расслабленным, без эмоций, взгляд блуждал по внутренним мониторам (внутренний монитор – область взгляда, где формируется изображение с помощью имплантов. Может как "накладываться" на картинку, поступающую от глаз, так и образовывать дополнительное пространство прим. авт.), губы подрагивали, когда человек отдавал одновременно несколько сотен распоряжений. Штайн не носил деловых костюмов, предпочитая свободные брюки и широкую рубаху навыпуск – это отвлекало от расширений, которые не умещались внутри тела.

– Вячеслав, Никита, Олег, Пётр, – президент, называя нас по именам, пожимал руку, – Роберт сказал начинать без него. Я начну с главного. Мы не знаем почему вы смогли осуществить контакт, – слова отлетали, словно дробинки от жестянки, – Я рад, что омеги готовы сотрудничать, но что делать дальше не имею никакого понятия.

– Есть версии, кто терроризирует наши колонии? Кто занимается подстрекательством в отдалённых мирах? – спросил я.

Президент сел в кресло и молча пожал плечами:

– Я хотел бы поручить вам, Жданов, это расследование. Но… Вы прекрасно знаете, что я не имею права приказывать милиции в мирное время.

– Мне одному? – я оглянулся на ребят.

– При поддержке флота, конечно, – Герман усмехнулся и указал руками на десантников, – Эти орлы воины, а не следователи. Не нужно гвозди забивать сваезабивателем.

– Материалы дела я уже запросил.

– Зачем нас вызывали вообще? – спросил Пётр, выпрямившись в кресле.

Штайн причмокнул и развёл руками:

– Была гипотеза, что человека с омегами может познакомить другой человек, уже общавшийся с ними. Вы друзья товарища Жданова. Выбор, мне кажется, очевиден.

– Как вы узнали, чем можно уничтожить души? – Олег сыграл желваками и положил увесистые кулаки на стол. Я про себя отметил, что заготовленные нами вопросы не вызывают у Штайна никаких затруднений и эмоций.

– До сих пор не решён нормально парадокс с необратимым уничтожением чёрными дырами информации. Это оружие однозначно способно превращать в свет всё, что мы знаем, – президент покивал головой, – Нет, мы не испытывали на омегах оружие никогда.

– Какова наша роль теперь? – спросил Никита.

– Конкретно вы трое можете заниматься здесь изучением омега-структур, можете вернуться к наёмной работе или снова вступить во флот – у нас свободное государство, – президент улыбался весьма добродушно, слова произносил мягко, – Кстати, я готовлю новый закон о том, что все действия, слова и перемещения президента будут доступны для всех граждан в режиме реального времени. Так что ваша подписка о неразглашении утратит силу через пару лет, когда мою идею обкатают на моделях.

– Не будет никаких гостайн? – Никита скептически усмехнулся.

– Они мешают мне работать, – Штайн пожал плечами.

– Всё это можно было сказать удалённо, – тихо заговорил я, внимательно разглядывая лицо президента, – Зачем вы здесь?

– Я ищу преемника, – просто и без запинки ответил представитель человечества, – Не прямо сейчас, конечно! – он замахал руками, – Прогнозируют, что моя психика выдержит ещё полвека. За это время нужно успеть. Кандидатов было больше миллиарда – каждый тысячный гражданин. Теперь меньше, но выбрать нужно не больше десятка…

Президент замолчал и не сводил с меня глаз. В тот день он не использовал на нас свои способности для манипулирования.

– Надеюсь никто тут не думает, – наконец продолжил Штайн, – Что я единолично управляю всем? Мне приходится держать в голове все научные знания и все значимые события в наших мирах. Импланты позволяют это. Но я принимаю только коллегиальные решения и опираюсь на Советы. Я здесь, чтобы посмотреть в глаза кандидату – это человеческий жест…

Вошёл Роберт Майн и отчеканил несколько шагов до президента, отдал честь и громко поприветствовал:

– Добро пожаловать на борт, товарищ президент!

Герман Штайн поднялся, сделал шаг навстречу и обнял адмирала.

– Я не могу тебе приказать, Роб, но пожалуйста живи! Ты нужен нам всем! Ещё лет десять и… – президент смахнул слезу, фыркнул и включил контроль эмоций, – Ты нестабилен, это я знаю, – продолжил он холодным голосом, – Твоя личность разваливается под тяжестью долгой жизни. Роберт, есть технологии, которые помогут. Нам с тобой предстоит последнее дело, а потом может…

– Товарищ президент, – проговорил адмирал, – Я уже сломался…

Штайн засопел.

– Я знаю… Но Жданова я тебе не отдам.

– А что за последнее дело? – вставил вопрос Пётр.

Адмирал поморщился и наконец занял кресло. Президент несколько раз открывал рот, чтобы ответить, но никак не мог подобрать слова. Я заметил, что его импланты не функционируют уже несколько минут, а значит он использовал исключительно собственный мозг без подсказок множества модулей искусственного интеллекта, без обращений к сети.

– Следующий президент должен стать последним, – Штайн дал нам время обдумать эти слова и только потом продолжил, – Моделирование показало, что государство больше не нужно, а цивилизация будет развиваться стабильно поступательно. Следующий координационный совет Земли испробует на практике полученные данные и всё… Человечество будет свободным.

– А как же остатки корпораций? – возразил я.

– Последним способным конкурировать с мощью объединённых миров был Новый Эдем, – президент грустно улыбнулся, – Благодаря тому, что нарушали все мыслимые и немыслимые нормы права и морали, они держались, но нападение на вашу группу в болотах Надонии дало возможность начать официальные проверки, и колосс рухнул. Рабовладение, детский труд, использование наркотических стимуляторов…

Взвыла сирена:

"Внимание! Неопознанные боевые корабли проявились в непосредственной близости! Внимание! Неопознанные боевые корабли проявились в непосредственной близости!"

Автомат повторил объявление ещё несколько раз и стих. Мы уже бежали на свои места согласно корабельному расписанию. Я подключился к командной полосе волн вещания и слышал, как адмирал одновременно раздаёт указания нескольким десяткам групп персонала. Мой сквад был приписан к двум истребителям-перехватчикам. Добираться до них нужно не меньше семи минут, но телеметрия корабля показывала, что неизвестный флот будет готов дать залп через шесть. Расширения внутри меня заработали на всю катушку: тело приобрело способность двигаться настолько быстро, что понятия пол, стены и потолок стали несущественными.

– Парни! Я вылетаю один! – крикнул я в эфир, не разжимая губ, – Нужно как можно быстрее поднять перехватчики!