Лейфис беззвучно прошёл по коврам до постели, остановился напротив альфы, не сдержав тяжёлого вздоха. Лин поднялся, встал рядом и позволил себе короткие объятия. Лейфи пах лесными орехами, тёплой землёй и солнечным утром, от его запаха в груди расцветали камелии.

– Почему ты не послал мне официальное приглашение? – тихо спросил Лейфи.

– Мао сердится, что я не приглашаю других мужей.

– Почему ты не приглашаешь других?

Дурацкий вопрос. Дурацкий – потому что Лейфи прекрасно знает об отношении к нему. Лин говорил о своих чувствах, дарил подарки и желал в своей постели лишь его. Эта странная болезнь поразила сердце с того самого момента, как император провозгласил их парой. Красота киланта, его необычный запах, светлая кожа и мягкий пух по всему телу буквально сводили с ума. Лин грезил наяву, мечтал о каждой ночи, забыл обо всех остальных омегах в доме и закрывал глаза на недовольство распорядителя и даже императора.

Ради Лейфиса он был готов закрыть глаза на всё. Но только не на то, что килант никогда ни при каких обстоятельствах не полюбит его в ответ.

– Позволишь мне самому раздеть тебя?

Лейфи неопределённо тряхнул головой. Опустил руки. Опустил плечи. Каждый раз, укладывая его в свою постель, Лин чувствовал себя насильником. Но не мог ничего с собой поделать. Не мог отказаться от своего влечения и не мог отпустить Лейфи к морю, без которого килант с каждой декадой сох всё сильнее.

Широкий пояс с шуршанием скользнул на пол, Лин распахнул халат и медленно скинул его следом, за ними упала плотная рубашка. Альфа ладонями провёл по узкой спине, на которой остались неровные отметины от плети. Киланты восстанавливались очень быстро, и шрамов на них не оставалось. Если только они не желали обратного. Лейфи сохранил свои шрамы, доставшиеся ему после неудачного побега. Тогда император приказал высечь беглеца, и Лину пришлось безмолвно смотреть. Он понимал, что так правильно, что омег за проступки необходимо наказывать, но только Лейфи он был готов простить всё. Даже желание бежать.

Омега тихо всхлипнул или, может, неровно вздохнул. Лин скользнул руками ниже, пробрался под тесёмку штанов и провёл ладонями по ягодицам. Небольшой хвостик дёрнулся от этих прикосновений, Лейфи сжался, но Лин себя уже не контролировал. Пальцы спешно развязали тесёмку, стянули мешающие одежды, и Лин чуть не захлебнулся воздухом: от восторга, от восхищения, от безудержного желания.

Лейфи, обнажённый и прекрасный, стоял совсем рядом и мелко подрагивал от прохлады ночного воздуха, врывающегося в распахнутое окно.

Лин вновь прижал его к себе. Теперь страстно. Стал покрывать поцелуями тонкую пушистую шею, целовать и ласкать своё клеймо. Руками он коротко огладил пах, но, наткнувшись на неровный шрам в промежности, скользнул глубже, пальцы коснулись сухого гладкого входа. Мягкая дырочка нервно сжалась, когда Лин попытался проникнуть в неё, и Лейфи снова всхлипнул.

– Ложись, – попросил или приказал Лин. Он раздевался дергано и поспешно. Дорогие одежды неровной кучей устлали пол. Рядом с Лейфи под одеялом сразу стало невыносимо жарко. А когда омега застонал под ним, жар опалил огнём застоявшуюся кровь. И Лин застонал в ответ.

Утром постель его была пуста. Лейфи ускользнул в окно так же, как и пришёл. И возможно, ушёл ещё до того, как поднялось солнце. Но его запах и его крошечные волоски, оставшиеся на постели, давили на грудь запоздалым сожалением.

***

Эльдер проснулся от тянущей головной боли. Кажется, он переспал. В его небольшой комнате не было окна, и слабый свет еле проникал от противоположной стены, но двери из плотной ткани хорошо его сдерживали, и Эльдер пропустил восход солнца.

Недовольный, он тряхнул головой, поднялся, разминая затекшее тело. Отодвинул полог, ведущий в узкий коридорчик с широким окном вдоль стены, и тут же комната наполнилась отраженным от белых стен ярким светом. В одно мгновение его тюрьма осветилась, превращаясь из мрачных казематов в милую худжру. Эльдер аж поморщился. Выбрался из покоев и наткнулся на изумлённые взгляды охраны.

– Вам нельзя выходить в таком виде, – испуганно забормотали стражи, – мы позовём слуг.

Эльдера снова запихали в комнату, а через мгновение к нему пришли двое пожилых мужчин, не принявших статус, в странных оранжевых балахонах с огромным тёмно-зелёным знаком на спине. Они принесли одеяния – всё те же лёгкие, не мешающие движениям шаровары и длинную рубашку; вместо чадры – большая накидка с поясом. Как ему сразу пояснили, в подобной накидке можно передвигаться по дворцу и легко снять её на входе в омежье крыло. Когда с одеждой было покончено, в его покои заглянул супруг.

Лин-Синг выглядел невыспавшимся, и Эльдер не смог удержать усмешку – их комнаты располагались очень близко, и полночи Эльдер слышал стоны из покоев мужа. Кто гостил у него этой ночью, тоже не было секретом – альфа даже не пытался скрыть чужой запах.

– Ты долго спал, – вместо приветствия сказал Лин.

– А ты, похоже, нет, – хмыкнул Эль.

– По утрам император собирает министров, я также обязан присутствовать, – не обратил внимания на его тон альфа. – Это Ли и Чун, – представил он слуг, и те поклонились. – Они будут заботиться о тебе и помогать освоиться во дворце. Постарайся не обижать их, – добавил альфа небрежно.

– А что с Арго и Бердом?

– Альфам не положено находиться в омежьем крыле, и входить в твою комнату тоже. Только евнухам из прислуживающих кланов позволено жить во дворце. Потому твоих собратьев я отправил на скотный двор. Там от них будет хоть какой-то толк.

Муж даже не скрывал пренебрежения в своём голосе – лесные эльфы портили благородный вид мраморных покоев, и слуги-альфы в их стране имелись лишь среди охраны. Но Арго и Берд не являлись воинами, зато были отличными помощниками в домашних делах.

– Нет, прошу, позволь им остаться! – Мольба в собственном голосе раздражала Эльдера, но он не хотел лишиться последней связи со своим народом. – Я ведь могу выходить в город? Пусть они будут моими сопровождающими во время прогулки!

Лин задумчиво посмотрел на младшего мужа и без особой радости согласился.

– Чем мне заниматься весь день? – поинтересовался Эльдер, прежде чем Лин снова сбежал по своим очень важным имперским делам.

– Чем пожелаешь – в саду полно развлечений. Но не вздумай тренироваться и использовать оружие. Это запрещено!

До сада его сопровождала охрана, у перехода в омежье крыло с ним остались лишь Ли и Чун – мужчины помогли избавиться от покрывала, распустили волосы и выпустили на свободу. В первое мгновение Эльдер действительно так подумал – огромный сад во внутреннем дворе просто ошеломлял своей красотой и простором. Запахи свежей травы, спелых плодов и цветущих деревьев смешались с густым ароматом праздности и безделья. По саду гуляли омеги и юноши, ещё не получившие статус. Их сопровождали мужчины в рыжих одеяниях. Их было так много, что у Эльдера зарябило в глазах.

– Сколько всего народу живёт в омежьем крыле? – поинтересовался он у своих слуг.

– Точно не знаем, господин. Около четырёх тысяч.

– Четыре тысячи! – изумлённо повторил Эль. Такая толпа могла бы захватить страну. Свергнуть императора и избавиться от диких традиций. У Эльдера загорелись глаза – вот она, неподготовленная армия сопротивления. Прибавив шаг, он пошёл вдоль густого кустарника, то и дело заглядывая в небольшие палаты у ограждающей стены. Комнаты, просторные и светлые, нередко без крыши, были устелены тёплыми покрывалами и подушками, на которых сидели и лежали омеги всех возрастов. Внутри комнат стояли фонтанчики с питьевой водой и столы с бесконечным выбором яств. У Эльдера при виде этого разнообразия аж слюнки потекли. Красивые и ладные омеги, расположившись на покрывалах, кушали фрукты, пили вино и смеялись. В некоторых комнатах, прикрытых тонкими занавесами, омеги валялись голышом, ласкались друг с другом и курили кальян.

Неподалёку крутились вооружённые евнухи-охранники. Более крепкие и напоминающие по телосложению местных альф, они грозно посматривали по сторонам, следили за порядком и не позволяли разыгравшимся омегам лупить друг друга.