— Ты не при чём! — Рэм твёрдо сжал её руку. — Тоже будь осторожна.
Иви кивнула, и не тратя времени на разговоры, скрылась в коридоре базы.
— Алиса, я вхожу в хранилище, — проговорил он, проводив взглядом Иви. — Не знаю, что будет там со связью, но держись! Я постараюсь найти что-то, что сможет нам помочь!
С этими словами он вошёл внутрь и через несколько мгновений створки ворот закрылись за ним, вновь появившись будто из ниоткуда. Наступила темнота, в которой разгорелся его прожектор.
Широкий коридор вёл дальше, вниз, в глубину. Ступеней здесь не было, пол просто плавно уходил в темноту. В свете прожектора не было видно ни одной пылинки и казалось, будто здание построили совсем недавно. Идеально гладкие стены, пол и потолок — всё покрытое едва уловимым узоров. У Рэма колотилось сердце. Конечно, он не раз видел изображения древних руин, такие были и на Бете и на Марсе (Ефремов привёз на «Молнии» гигантский архив данных, скрытно упакованных в недрах хранилищ корабля), но такого он не ожидал. Впрочем, это было не главным. Его Алиса сейчас одна на корабле, окружённая врагами, Иви и Стефан тоже. А он что? Спрятался здесь, разглядывает стены? Рэм понятия не имел, чем это поможет его друзьям.
Впрочем, Алиса на корабле, лучше, чем здесь! Рэм проверил связь — как и ожидалось, она не работала. Впрочем, не удивительно. Хранилища можно было обнаружить только случайно или если знать где искать. А это, нетронутое, конечно было защищено всеми возможными способами. Но почему ворота пропустили именно его? Ведь ни других людей, ни гибридов оно не пустило. Как и директора Сандерса — стопроцентного человека, такого же, как они. Что такое тысяча лет жизни на Илдарине для эволюции? Ничего. Но всё-таки это означает, что хранилище каким-то образом понимает, откуда пришёл Рэм!
— Ну, если ты меня слышишь, самое время отозваться и помочь! — громко крикнул он, включив пропуск звука, но ему ответило только эхо. Здесь был воздух. Лишённый всяких примесей, стерильный, но подходящий для человека. Что же, в мгновение ока хранилище сменило воздух только для него? Впрочем, чему удивляться?..
Люди Илдарина немногое узнали о тех, кто оставил им этот мир. Только со слов Ментора да очень редких находок на других планетах системы они по крупицам восстанавливали потерянную информацию. Впрочем, именно на Илдарине, где они в основном жили, её не осталось, тот мир был заповедником, а другие системы Потомков находились недалеко от ядра Галактики, впрочем, численность их была невелика, она предпочитали развиваться не в сторону покорения новых миров и безостановочной экспансии, а в сторону развития своей цивилизации. Но не устояли перед натиском множества противников.
Рэм шёл торопливо, но огромный коридор и не думал кончаться, ведя всё ниже и ниже. Наконец спуск стал совсем пологим. Для чего это и как спускаться дальше? Какой в этом смысл?
Он с непониманием огляделся по сторонам. Делать нечего, придётся идти пока можно, или скользить вниз. Конечно, «плёнку» этим не повредить, но что дальше, сможет ли он выбраться и что ждёт внизу, в этой беспросветной темноте?
Он ещё раз обвёл глазами и прожектором стены и на одной из них заметил чуть заметно светящийся знак. Какие-то едва заметные золотистые огоньки. Он осторожно подошёл и их свет при этом чуть усилился. Без сомнения, это что-то значило, но для чего было делать их настолько незаметными? Рэм протянул руку и коснулся светящейся точки, но тут же отдёрнул её.
Голова будто взорвалась при первом же малейшем прикосновении! Перед глазами пронёсся столп искр, знаков, светящихся полос. Тяжело дыша, он посмотрел на свои руки — но на них ничего не было. Ещё раз!
То же самое, но на этот раз Рэм, сжав зубы, старался понять, разобрать хоть что-то в этом калейдоскопе, только бесполезно.
Ведь явно это что-то очень важное! Рэм прекрасно помнил древнюю запись, где Ефремов своим спокойным, чуть хриплым голосом рассказывал о первой находке на Марсе. На момент записи ему было уже почти сто двадцать лет, но его ум сохранился таким же ясным, как в молодости. Наверное, мало кто на Илдарине не помнил этот монолог слово в слово. А тут явно было что-то похожее! Но если на Марсе эти знания проявились у учёного спустя много лет, то здесь образы сразу замелькали в голове Рэма…
«Помните, мы ещё совсем ничего не знаем, — будто снова зазвучал его далёкий голос глухой голос, и появились пристальные холодно-голубые глаза. — Наш мир — всего лишь крошечная пылинка в бесконечности Вселенной. Она бесконечна. И познание будет бесконечным. Если вы ищите смысл жизни — это он и есть. Узнавать мир, чтобы делать его лучше. В конце концов, нам откроется, для чего это было нужно… Но не думайте, что это будет легко».
Рэм стиснул зубы и снова коснулся знака. И снова. Он не помнил, сколько раз сделал это, пока линии не перестали мелькать и не сложились в одну сверкающую полосу. И темнота объяла его со всех сторон. Наверное, он на мгновение потерял сознание впервые в жизни.
— Станция три, прошу дать доступ к коду, — прозвучал мелодичный женский голос. Рэм открыл глаза. Точнее, попытался открыть, но он ничего не видел, вокруг, казалось, стояла сплошная темнота.
— Кто это? — язык слушался плохо, горло пересохло.
— Это станция три. Мне нужен доступ к коду.
— О чём вы говорите, я не понимаю, — прохрипел Рэм. — Где я?
— Это станция три, — повторил голос. — Вы временно заблокированы. Мне нужен код. Вы недостаточно сильны для прохода в поток.
— Я ничего не понимаю… — растерянно проговорил Рэм. Он ощущал вокруг себя что-то плотное и вязкое, но по-прежнему не было видно не единого луча света. Прожектор не мог ничего поделать с этим.
Голос молчал довольно долго. Рэм старался не поддаваться панике, чтобы не крикнуть что-нибудь. Неужели он навсегда завяз в этой темноте? А Алиса? Он снова рванулся из этой пелены.
— Ваши сигнальные системы слишком отличаются от наших. Вы меня понимаете? — снова раздался голос.
— Да! — выдохнул Рэм.
— Я не могу включить полную передачу данных. Я чувствую, что вы в нестабильном состоянии. Вам нужно стабилизировать его, чтобы я могла подключить вас к потоку. Вы понимаете?
— Да, — Рэм впрыснул содержимое аптечки под кожу. Пульс успокоился, в голове прояснилось.
— Будьте внимательны. Я начну постепенное открытие канала. Могут быть болезненные ощущения…
В глаза снова ударил свет — та же яркая полоса, но теперь он разглядел в ней цвета, будто радужный поток лился сквозь него, а Рэм был всего лишь летящей песчинкой в нём. Нарастал звон в ушах, но это было даже приятно после бесконечной темноты и тишины.
— Поток стабилизирован для вышего уровня. Ваши физические характеристики не совпадают с… — она произнесла длинное, непонятное слово. — Как вы прошли сюда?
— Здесь были ворота, глубоко под землёй, — проговорил Рэм. — Я… я один из тех, кому вы или ваши хозяева передали свои знания. Я из мира под названием Илдарин.
Будто удар. Нестерпимая боль впилась в голову и тут же отпустила. Но за это мгновение Рэм понял, что его увидели будто насквозь — каждую мысль, каждое желание, всё, что он когда-либо знал или видел.
— Простите за это. Но я должна была проверить.
Сияющая полоса всё так же сверкала перед его глазами, но сейчас он уже почти привык к ней и даже различал что-то смутное.
И вдруг всё кончилось. Он понял, что лежит на полу в пещере возле того же знака. По-прежнему мелькали золотистые огоньки. Но голос не исчез.
— Очень жаль, что вы прошли через такую проверку, но другого выхода не было. Вы крайне болезненно перенесли вхождение.
— Вы можете нормально объяснить, что здесь происходит? — прохрипел он, поднимаясь с пола.
— Кое-что я смогу объяснить, что-то нет. У вас может не хватит знаний и слов. Это станция — остаток транспортной системы тех, кого вы зовёте Потомками. Поток — единая система управления глобальной сети, связывающей всё воедино. Это древняя технология, доставшаяся нам от Изначальных. В полном объёме ни вам ни мне она недоступна. Но некоторые её свойства Потомки смогли использовать, а теперь и вы тоже.
