— Так значит, где ты говоришь, они появляются? — поинтересовался Сильвар, останавливаясь перед своим воинством.

— Прям здесь, значица, они из тумана и выходють, — Микола ткнул узловатым пальцем в сторону болот, вплотную подошедших к окраинам деревеньки, — рожи, значица, страшные, в краске измазаны, с черепами и в шкурах, значица. Как пить есть мракобесы проклятущие. Приходють, значица, да и буянить начинають…

— Да-да, я понял, — отмахнулся Сладострастный, — и через сколько они полезут?

— Да хто ж его знает… — пожал плечами Микола, но вдруг моментально побледнел, выронив трубку, — походу у-уже…

Инкуб повернул голову в ту сторону куда смотрел староста.

Твою мать… это точно не бесы…

Из рваных клочьев блевотно-желтого тумана, неторопливо ползущих со стороны болот, одна за другой выныривали нескладные человекоподобные фигуры, по самые брови закутанные в рваные окровавленные плащи и плохо обработанные звериные шкуры, смердящие тухлым мясом.

— Жабъ… Жабъ… Жабъ…

Тихий шепот чего-то, лишь отдаленно напоминающего людей, если ЭТО вообще было людьми, лоснящимися склизкими змеями вползал в ушные раковины всех здесь присутствующих, настойчиво стремясь заполнить собой все свободное пространство их черепных коробок.

— Жабъ… Жабъ… Жабъ…

Амулеты, коими Сильвар был увешан похлеще новогодней елки, осыпались невесомой пылью.

Разорители, не успевшие даже ухватиться за рукояти мечей, падали на колени, забрызгивая пучки чахлой травы ручейками черной крови, хлынувшей из всех пор и отверстий на мордах.

— Жабъ… Жабъ… Жабъ…

— Что за?.. — Сильвар, все еще не понимая что происходит, на голых инстинктах попытался призвать себе на помощь магический источник, полыхающий всеми цветами Огня и Хаоса.

Вряд ли ЭТО, чем бы оно ни было, хватит сил убить, но задержать, дабы благополучно смыться, скорее всего удастся. По крайней мере, инкуб очень сильно на это надеялся.

Смазанное движение на самой периферии зрения.

Удар.

Мироздание с безумной скоростью закрутилось вокруг собственной оси.

Резкая вспышка боли, почти моментально сменившаяся беспросветной тьмой забвения.

— Я думаю Жабъу понравится, — хмыкнул староста, склоняясь над бездыханными телами демонов, — столько жертв уже давно не было…

Примечание автора.

Автор является фанатом безбашеной swamp-folk-metal группы под кодовым наименованием "ЖаБЪ", а посему вся эта сюжетная арка является жирнейшей отсылкой к творчеству этих нереально крутых саратовских мракобесов(ну кроме инкуба, его я сам придумал). Очень рекомендую послушать их песни.

Слава Жабъу!

Измененные — основа, костяк армии любого химеролога, независимо от того, какой путь развития он выбрал. Их бросают в самое пекло битвы, дабы клинки вражеских солдат завязли в изуродованной Изменением плоти, а ноги устали перешагивать через их еще судорожно дергающиеся тела. Без них, любому, даже самому сильному химерологу, невозможно построить относительно крепкое и долгоживущее государство, ибо любая власть заклинателей химер зиждется на их крови и костях. На начальных этапах обустраивания владений они представляют собой основную ударную силу армии, а позже, когда химеролог вступает в свои полные права на подвластных ему землях и достигает нового уровня в контроле Изменения, они превращаются в, пожалуй, самых многофункциональных и приспосабливаемых к любым условиям бойцов. У них нет страха, нет воли, нет разума, они есть лишь вершители воли химеролога, чья суть выполнить поставленную задачу любой ценой. И благодаря поистине огромному спектру возможных модификаций и улучшений, ограниченных лишь фантазией химеролога и доступным в данный момент биоматериалом, вряд ли что-то сможет помешать этим универсальным живым инструментам.

Отец Монстров поскреб заросший щетиной подбородок.

Информативненько, правда совсем не понятно, как этот набор слов должен объяснить каким образом лучше всего использовать этих самых измененных прямо здесь и сейчас, да и что они вообще из себя представляют, тоже было бы неплохо узнать.

Впрочем, скоро он сам все увидит.

Бездыханные тела шести оборванцев корчились и извивались на пропитанной кровью земле. И черт побери, не имей Нар железобетонных нервов, он точно бы выблевал собственный кишечник от увиденного, ибо такую лютую дичь даже в трешовых ужастиках и хоррор-играх не показывают, что уж говорить об обычных серых буднях на окраинах мегаполиса.

Плавящаяся, точно воск, плоть отвратительнейшим образом чавкала и причмокивала, стекая с желтоватых костей и выпуская наружу поблескивающие в тускнеющем свете заходящего солнца внутренние органы, что примечательно, весьма паршивого качества, вообще непонятно, как эти сволочи умудрились довести себя до такого состояния и почему до сих пор не валяются в могилках.

С отвратительнейшим влажным хрустом, от отзвуков которого по спине пробегались табуны мурашек и возникали непроизвольные рвотные рефлексы, кости до неузнаваемости меняли собственную форму, выходя из суставов и жутко корежа общую форму скелета, делая его совершенно отличным от чего бы то ни было, хотя бы отдаленно напоминающего гуманоидное существо. Нар не был высококвалифицированным биологом, но даже он понимал, что существо с подобным строением тела даже чисто гипотетически не могло существовать в этой части мироздания, ибо нарушало собой все известные законы физики и анатомии.

Но вот парящие в воздухе кости вновь принимали прежнее положение в организме, вновь проходя через множество искривлений и метаморфоз. Почти прежнее, да и то, что уже начинало вырисовываться по итогу вряд ли можно было причислить к тому, чем оно было до знаменательной встречи с одним начинающим химерологом.

Если особо не присматриваться, то издалека ЭТО напоминало обычный скелет человека, ноги которого по колено были погружены в нечто совершенно непонятное и бурлящее, аки колдунское варево в ведьминских котлах.

При более детальном рассмотрении же выяснялось, что кипящее нечто является ничем иным как однородной бурой массой плоти и внутренностей, сползших с костей и смешавшихся в единое целое, щедро сдобренное примесью Изменения. И вот эта неаппетитная масса, напоминающая гигантского мутировавшего слизня начинает ползти вверх, по сантиметру облепливая собой гнущиеся во все стороны, словно кусок резины, берцовые кости скелета.

Если верить короткой справке и оперируя логикой, то эта расплавленная плоть должна полностью поглотить костяк, дабы начать обустраиваться на нем и привести тело в приблизительно такое же состояние, какое было до начала ритуала, только чутка измененное для большей функциональности и возможности навешать пару новых генетических примочек, при виде которых даже матерые ДНК-хакеры должны судорожно перекреститься и уйти в закрытый монастырь.

Изменение разбирало тела бесславно преставившейся шестерки буквально на мельчайшие кусочки для того, чтобы собрать вновь, но уже по своему извращенному для сознания простых смертных образу и подобию. И зрелище это было точно не для слабонервных.

В отличии от примочек дарованных подклассом мастера Плоти в виде почти моментального клепания на коленке по заготовленному химерологами древности шаблону тут же начинающих разваливаться на запчасти биоконструктов, создание более постоянных форм жизни занимало в разы больше времени. По крайней мере на начальных уровнях владения химерологией.

Вот уже как минут двадцать Нар и Темный сидели у больше чадящего, нежели греющего костерка, уничтожая весьма скудные припасы бродяг, краем глаза наблюдая за процессом создания новоиспеченных бойцов в армии Отца Монстров.