Я налила воды в кружку и протянула Сато. Тот отпил пару глотков и продолжил:

— Становиться вампиром не входило в мои планы. Я часто путешествовал с родителями по миру и жил во многих странах. Мама было очень хорошим целителем. Я видел монстров, как говорят «из других миров». Перед нами рвалось полотно реальности, являя очередное существо, нуждающееся в помощи. Мама никогда им не отказывала, за что и поплатилась, — он вновь замолчал, закрывая лицо руками. — Она помогла вампиру, и тот убил её у меня на глазах.

Я застыла, чувствуя, как болезненные воспоминания пронзают сердце Сато.

— Если не хочешь… То не надо мучить себя. — Каждое слово, как лезвие бритвы, резало мое горло.

— Отцу тоже не удалось выжить, — продолжил Сато. — Тот вампир решил, что очень изобретательный и существовать сотни лет без развлечений скучно. Он забавлялся тем, что вливал в людей свою кровь. Обычные люди умирали от сепсиса, и он начал искать особенных. Слишком сильный дар, поглощал его донорские эксперименты. Тогда он решил взять смеска. Долго искал. И вот я лежал на столе в его подвале связанный и смотрел, как пол-литра чужой крови, капля за каплей, перетекает в мои вены.

— Сато, всё. Не надо. — Я не выдержала.

— Позволь закончить, — чуть тише сказал он, сверкая налившимися кровью глазами. — Я выжил и уничтожил заскучавшего экспериментатора. Затем вернулся в родительский дом. Десять лет я боролся с жаждой и теперь устроился на эту замечательную работу, чтобы легально уничтожать нежить. Я навечно застрял в возрасте двадцати лет и в том кошмаре, что произошел на моих глазах.

Повисла тишина. Я схватилась за кровавую слезу, желая немедленно отдать её Сато, и прекратить хотя бы часть его мучений.

— Возьми, — попросила, пытаясь расстегнуть тонкую серебряную цепочку.

— Не надо, — нахмурился он, вставая и подходя. — Мне нужна сила, что во мне сейчас, чтобы защитить тебя.

— Получается какой-то замкнутый круг, — простонала, оставляя мелкий замочек в покое.

— Есть еще одна причина, по которой я не могу принять артефакт сейчас, — криво улыбнувшись, он тряхнул головой. — Пойдем спать. Обещаю не приставать.

Я даже подавилась от быстрой смены его настроения.

Уже лёжа в объятиях теплого одеяла, я размышляла над тем, сказал ли Сато всю правду или нет. Нутром чувствовала, он что-то недоговаривает. Вампир явно преследует иную цель, нежели защиту бестолковой меня. Судя по всему, я обычная, без какого-либо дара, иначе бы уже разорвали на ленточки спецслужбы. А так, я всего лишь обладательница артефакта, о котором мало что известно.

Я медленно засыпала, свернувшись калачиком, лицом к Сато, смотрела как он безмятежно спит. Устал бедняга. Взяв его за руку, крепко сжала тёплые пальцы. Вампир вздрогнул и повернувшись притянул меня к себе и обнял.

Проснулась я поздно. Сато успел ускакать на встречу с загадочным начальством, в честности которого после вчерашнего откровения я не была уверена. Но Сато со мной был несогласен.

Прошаркав до холодильника, я начала ревизию. Живот уже непросто урчал, а посылал сигналы бедствия в космос.

За поздним завтраком, сотворенного по принципу: «Я его слепила из того что было», разбиралась в телефоне Сато. В телефонной книге был сохранен лишь один номер под именем «Изаму Сато». Я сразу поняла, что некто вампирской наружности, отформатировал телефон, откатив все к изначальным настройкам и стерев всю информацию. Остался лишь один номер и все, ни тебе сообщений, скаченных приложений, истории браузера, ничего. Конспиратор он, однако. Я хотела убрать телефон, но пришло сообщение с протяжным кряканьем.

«Я встречаюсь с главным через два часа. Позже перезвоню и расскажу о результате», — отчитался мне вампир.

Лениво набрав короткое «Ок», и счастливый смайлик, потеряла всяческий интерес к поиску информации о владельце. Девственно-чистый смартфон оказался бесполезен.

Вдруг стало неуютно. Ждать я не любила больше всего. Тишина давила на расшатавшиеся нервы.

Закончив завтрак, включила телевизор, создавая иллюзию, что я не одна.

Очередное ток-шоу с драками и спорами о том, кто отец как нельзя кстати расслабляли. В тяжелые моменты я любила смотреть такого рода передачи. Обычно там у людей всё ещё хуже, чем у меня. Сразу на душе становилось теплее оттого, что такого дна я ещё не достигла.

Открыв пачку печенья, поудобней устроилась на небольшом диванчике.

— Марина, от кого ваш третий ребенок? — спрашивал эмоциональный ведущий в дорогом костюме, у избитой мужем и жизнью женщины.

— От мужа! Евойные это дети, евойные, вот вам крест, — демонстрируя отсутствие пары передних зубов, заявила она.

— Ихний брак с первых дней трещал по швам, — выкрикнула дамочка с соседнего кресла. — Она изменяла ему. Не евойные это дети.

— Началась жара, — хохотнула я, откусывая печенье.

Мат, разбавленный двумя драками. Выбитый зуб главной героини, оператор взял крупным планом, и меня даже передернуло, а в голове заиграла песня Maximum the Hormone «What’s up people?»[1].

— Итак, в этом конверте тест ДНК, — смакуя каждое слово, говорил ведущий. Студия замерла. — С вероятностью ноль процентов Алексей Гулькин является отцом Александра Гулькина.

И я переключила канал:

— С этими всё ясно. Что у нас по сериалам?

— В прошлой серии… — вещал закадровый голос. — Оксана узнаёт, что её муж Сергей, изменяет ей с лучшей подругой Настей…

— Мрак. — Я выключила телевизор и закрыла глаза. Представила, как сижу на белом диване, в свете софитов, и рассказываю ведущему про неудавшиеся отношения и кучу совместных детей, которым законный отец не платит алименты. И так ярко все происходило в моем воображении, что я уже хотела бежать за тестом на беременность. Но успокоилась быстро. Василий оказался настоящим вампиром. Так что забеременеть от него нереально.

Открыв глаза, посмотрела на часы. Прошло ровно два часа с тех пор, как Сато прислал сообщение. Наверное, именно сейчас они обсуждают мое будущее.

Нервничая, ходила кругами и грызла ноготь на большом пальце. Дурная привычка часто настигала меня во время стресса.

Телефон молчал, а я не решалась написать. Вдруг получится, что сообщение придет не в подходящий момент. Ставить Сато в неловкое положение я не хотела, поэтому терпеливо ждала. Ладно, совсем нетерпеливо, но ждала.

Чтобы отвлечься, вышла на балкон подышать свежим воздухом. На улице шёл первый снег и мои губы тронула мимолетная улыбка. Сразу чувствовалось, что скоро любимый праздник — Новый год. В его преддверии чудеса витали в воздухе и я всегда становилось чуточку счастливее.

Печальный вздох вырвался наружу вместе с облачком пара. Холод освежил голову.

Наблюдая за жизнью людей, ощущала будто моя собственная остановилась. Смотря за тем, как играют дети на площадке, весело ловя снежинки, я завидовала. Мне тоже хотелось стать маленькой девочкой. Жить с любящими, заботливыми родителями.

Я не знала о них ровным счётом ничего. Никто не знал. Сколько бы я ни пыталась выяснить правду, ничего не получалось. Их словно и не было вовсе. Спустя время, пришло смирение. Я ничего не могла поделать с этим, поэтому стремилась создать своё уютное гнёздышко. Но и этого сделать не сумела. Выбрала не того мужчину.

Ненависть к Василию вновь всплыла на поверхность. Я закрыла окно и попыталась привести мысли в порядок.

— Не время рефлексировать, — повторяла вновь и вновь обнимая себя за плечи.

«До чего же я ничтожная. Ведь не стань меня, не многие заметят это», — мои мысли, словно кем-то навязанные, уговаривали сознание сдаться.

Признаться, мысли о суициде посещали меня и раньше, но я всячески их отгоняла от себя, но с возрастом, они могли спонтанно прорываться в самые неожиданные моменты.

Замерзнув так, что зуб на зуб не попадал, я поставила чайник на плиту, и юркнула под одеяло.

— Чем я вообще занимаюсь? — спросила и усмехнулась. От привычки разговаривать с собой не так-то просто избавиться.