Целоваться же при всех сама Лика всё-таки стеснялась, боялась, что её заметят кто-то из знакомых. Поэтому мы это делали исключительно в тёмных переулках и вдали от посторонних глаз.

Мы чувствовали себя молодыми преступницами. Ведь, если нас застукают, то обязательно накажут. А самым страшным наказанием для нас было бы то, если бы об этом узнали наши родители. Ведь тогда всем нашим «незаконным» поцелуям пришёл бы конец.

Потом закончилось лето, а с ним и прекратилась дискотека. Впереди ждал одиннадцатый класс и серьёзная подготовка к ЕГЭ.

– Кто придумал эти тесты?! – ругалась Лика, когда мы их садились решать у неё дома. – Это же такая чушь! Вот ты тратишь своё время, чтобы их решить, а какой-нибудь дурачок тупо натыкает наугад, и получит достаточно баллов для «пятёрки». А ты упустишь из виду «минус» или запутаешься, на какую букву ударение в слове «Украина», к примеру. И всё, не хватило одного балла, и тебе влепят «четыре»!

– Да ты чего переживаешь-то? Получишь ты свою «пятёрку». Я в этом даже не сомневаюсь. А вот мне, с моей невнимательностью «минус» пропустить не фиг делать.

Лика так переживала, потому что очень хотела золотую медаль. И было бы обидно, если одна «четвёрка» всё бы испортила.

Иногда мы просто минутами сидели над тетрадками, выписывая в них арифметические символы, или выбирали, в каком слове есть буква «о» после шипящего. Если Лике нужно было успокоиться, порой помогало обычное поглаживание по колену. Тут уже не важно, чья рука какое колено гладило.

В тот день я сидела у неё в комнате в той самой блузке с галстуком. На ногах у меня были короткие джинсовые бриджи.

– Нет, я так не могу! – сказала Лика и бросила ручку на письменный стол.

– Что ты не можешь? – спросила я.

– Меня уже который день мучает одна мысль.

– Какая же?

Я тоже отложила ручку, и повернулась к ней.

– Эксперимент. Он не закончился!

– Ты о чём? Ау, разве мы тем поцелуем не выяснили, что я лесбиянка? Тебе этого мало?

– Понимаешь, в моём понятии, лесбиянка – это не только поцелуи. Не знаю, как у тебя, но… Как бы тебе объяснить. Быть может тебе просто нравится со мной целоваться, потому что ты до этого ни с кем не целовалась, то есть само чувство, понимаешь? Мозг получает эндорфины и остаётся доволен. А что случится, если тебя вдруг поцелует парень? Или ты с ним переспишь, к примеру? И всё, ты скажешь, что всё, что у тебя было со мной, на самом деле, было сплошным обманом.

– Что ты предлагаешь нам делать? Парня сюда позвать, чтобы я начала с ним целоваться? Или диск с порнухой запустишь?

– Не, мы в такие крайности не будем заходить. У меня есть идея получше! Помнишь, я тебе говорила, что испытала вожделение, когда начала любоваться обнажённым женским телом?

– Ну, и?

– Так у нас есть мы. Зачем нам какие-то картинки с интернета?

– Я не поняла? Ты сейчас предлагаешь бросить всё, и заниматься любовью прям здесь? А не…

– Да нет же! Во-первых, это уж совсем через край. Во-вторых, я хоть тебя и хочу, но я боюсь… В-третьих, я не хочу доставлять тебе неудобств, да и себя буду чувствовать неловко. А в-четвёртых, я совсем не понимаю пока, как выглядит секс с девушкой. Вот с парнем представляю, там по физиологии всё просто. А вот с девушкой?

– Стой, а как это ты не знаешь?! Ты как раз должна знать, если Валя включала диск.

– Та! – махнула Лика рукой. – Всё, что я там увидела, это как девушки голые целовались и ласкали друг друга руками, то есть только прелюдия, сам процесс мы не смотрели. Валька выключила сразу, потому что заметила, что я уже от этого пускала слюни.

– Хммм… Я думаю, там всё просто. – я показала Лике знак «V» и язык между пальцами.

Она почему-то скорчилась:

– Фу, не! Думаешь, только так?

– ХЗ, руками? – я пожала плечами.

– Этот способ более приемлем.

– Так как ты хочешь провести эксперимент? То есть, что заставит тебя убедиться, что я прям реально поменяла ориентацию?

– Мы разденемся.

– Лика, мы видим друг друга голыми в раздевалке! Что ты ещё хочешь там увидеть?

– Раздевалка, это не то! Во-первых, когда ты переодеваешься на физру или после физры, ты думаешь только о том, как бы побыстрей сменить одежду. Я хочу добиться другого эффекта.

– Какого же?

– Я хочу посмотреть, возбудишься ли ты, когда увидишь меня голой, захочешь ли меня трогать, ласкать, понимаешь?

– Типа, хочешь проверить, заводит ли меня женское тело в принципе? Лика, а ты точно не хочешь развести меня на секс?

– Нет, дурочка. Разве я не достаточно тебе доводов дала?

– Допустим, я подпишусь на этот эксперимент ради тебя. А если нас застукают твои родители?

– Женя! Мои родители будут на работе ещё несколько часов. Мы же не будем заниматься разглядыванием друг друга так долго.

– Ну, хорошо. Вот, допустим, мы разденемся. А если я не захочу тебя ласкать, просто потому что буду стесняться?

– А, не волнуйся по этому поводу. Как раз-таки со стеснением я тебе помогу справиться. Просто, понимаешь, пока я не проведу этот эксперимент, мой мозг никогда не успокоится.

– Нууу… Ладно. Только закрой всё-таки дверь на всякий случай, и чур, не насиловать!

– Хе, дверь я закрыла сразу. Не переживай, я не буду делать ничего против твоей воли. Так что, готова?

Но она не дала мне даже ответить. Просто притянула к себе за галстук. Пока её язык блуждал по коридорам моего рта, Лика успела развязать галстук и расстегнуть все застёжки на моей блузке. Блузка свалилась на пол, и там и осталась лежать.

– Чего ты медлишь? Твоя очередь.

Она одёрнула одно плечико, и лямка короткой маечки сама свалилась на бок.

– Ты уверена, что это хорошая затея?

– Да не бойся ты! Я же уже пообещала, что не буду заходить далеко.

Она прикусила нижнюю губу, как будто это помогало ей себя сдерживать. Меня сковал на мгновение страх. Мне казалось, что мы сейчас совершим что-то настолько ужасное, что за это нам придётся отмываться всю жизнь. А вдруг, мы не сможем устоять перед соблазном и прям сейчас наделаем глупостей, о которых потом будем жалеть?

– Я поняла, тебе надо помочь. – сказала Лика.

Она снова прильнула к моим губам, на этот раз она водила руками по моим грудям, животу. Распустила заплетённый хвост, расстегнула лифчик и бросила его в сторону. Я от неловкости сразу закрыла груди ладонями, чем видимо зацепила Лику.

– Не туда положила! Вот сюда надо.

Она отцепила от моих грудей мои ладони и переложила их на свои уже набухшие груди. Потом обвила мою шею руками и приняла целовать меня в ухо.

– Да расслабься ты наконец! – прошептала она мне на ухо и слегка надкусила мочку.

Тут я потекла как по стеночке. Мгновение. Её майка тоже валялась на полу рядом с моей блузкой. Туда же полетел второй лифчик. Я подхватила Лику и уронила ёё на кровать. Потом принялась покрывать её обнаженное тело нежными поцелуями. Оттуда спустилась к низу живота.

– Ну вот, совсем другое дело.

Лика думала, что она потеряет контроль. Но остановиться уже не могла я. Я уже не помнила себя. Просто начала снимать с неё юбку. Почти спустила трусики. Тогда она меня всё-таки остановила.

– Стой, стой, стой! Мы же, кажется, договорились.

Я лишь отпрянула в сторонку, когда поняла, что чуть не дошла как раз до того самого момента, который я недавно Лике показывала на пальцах. Меня мгновенно всю обдало кипятком от осознания происходящего.

– Прости, кхм. Я не знаю, что на меня нашло.

Лика надела обратно трусики, поправила юбку, слезла с кровати и пошла собирать разбросанную одежду, чтобы одеться полностью.

– Ничего страшного. Я же за себя только заручилась, не думала, что ты так заведёшься. Но это и хорошо. Теперь я по крайней мере уверена, что женское тело тебя точно интересует… По крайней мере, моё.

Я тоже принялась одеваться.

– Эксперимент прошёл успешно? Ты больше во мне не сомневаешься? – спросила я.

– Более, чем успешно. Могу тебя с этим поздравить.