Но дождаться родственников я не в силах. Сказывается тяжелая ночь, обстоятельства которой по–прежнему словно затерты серой краской, и я быстро засыпаю.

– Как вкусно ты пахнешь, – незнакомец подходит сзади и медленно скидывает с плеча бретельку моей туники, – словно свежий персик, который так и хочется сорвать.

– Брось, этот персик мы сорвем вместе, – откуда–то сбоку появляется еще один незнакомец и нежно проводит рукой по моему лицу.

Не понимаю, почему я не кричу, не отбиваюсь от них? Да хотя бы не отхожу в сторону! Ноги не налиты свинцом, но я не хочу ими пользоваться. Наслаждаюсь прикосновениями двоих.

– А ты хорошая девочка, – шепчет первый прямо на ухо.

Его горячее дыхание обдает меня и посылает тысячи мурашек по коже. Не сдерживаю громкий вздох.

– О да, она у нас умница, – вторит ему второй, наклоняется ко мне и проводит языком по нижней губе.

Не в силах терпеть, приоткрываю рот, а через мгновение сама набрасываюсь на губы незнакомца.

–Тшш, – он слегка отклоняется, – не спеши, удовольствие в разы приятнее, когда ты его растягиваешь.

И он дарит мне долгий поцелуй. В низу живота все скручивается в узел, неосознанно сжимаю ноги и кладу руки на плечи парню.

– Э,нет, я тоже хочу, – тот, что сзади разворачивает меня к себе и, не дав опомнится, сминает мои губы своими.

Этот поцелуй настойчивее, но мягче. Мне нравится контраст ощущений от них двоих. Как если схлестнуть магический огонь и лед, будет много искр.

– Ты тоже вкусный, – первое, что я произношу, когда мне позволяют вдохнуть, – вы оба вкусные, каждый по–своему.

– Да, только после него мне пришлось есть персик с привкусом горечи.

– Не говори, что тебе не понравилось, – я не вижу лица, оно в тени, как и другого, но по голосу слышу, что он усмехается.

–Кто вы? – вырывается из меня.

Наконец–то включается мой мозг.

–Твои родственные души, ты разве не знала? Не чувствуешь наше единение?

Они оба делают шаг ко мне. Теперь наши тела соприкасаются. Испытываю непреодолимое желание потереться об обоих. И, о свет и тьма, я ему поддаюсь.

Не только мое дыхание учащается, мы втроем дышим рвано и в унисон.

– Когда же будет продолжение? – не выдерживаю, задаю вопрос.

Парни почему–то бездействуют, больше не трогают меня. Низ живота вот–вот взорвется на тысячумаленьких искр, он требует разрядки.

Незнакомцы молчат, не двигаются. Внезапно они перестают дышать, и мне становится по–настоящему страшно. Осторожно дотрагиваюсь до обоих сразу, а они холодные, как лед, и твердые словно мрамор. Чуть толкаю, и они рассыпаются, превращаясь в мелкую крошку.

Резко просыпаюсь и сажусь на кровати. Сердце стучит, как бешенное, воздуха не хватает.

Сон, это был всего лишь сон. Рядом никого нет, я одна в своей постели. И песка от камней тоже нет.

Можно успокоиться. Никаких родственных душ нет, это сказки для калабрийцев. Просто впечатления от посещения их озера не отпускают.

Ложусь обратно на кровать, дыхание и сердце почти приходят в норму. Расслабляюсь. Но вместе с этим замечаю так никуда и не девшийся тугой узел внизу живота.

Не думая, направляю ладонь себе между ног. Инстинкты управляют мной, помогают действовать правильно. И уже через некоторое время я получаю долгожданную разрядку, зажав рот кулаком.

Все время перед глазами стоят незнакомцы из снов.В фантазии это они доставляют мне удовольствие. Загадочные личности, с которыми я забываю, как ведут себя приличные девушки.

Но все анализы потом. Сейчас я, довольная, засыпаю снова. Но до самого утра никто больше не приходит во сны.

Спускаюсь на ужин в куда лучшем состоянии, чем была утром. За столом вся семья. Ждут только меня.

– Прошу прощения за опоздание, – произношу и занимаю место рядом с братом.

Я, домашняя, сильно отличаюсь от привычной себя на вылазках. Сейчас на мне надето свободное платье в пол. Я выгляжу скромно даже для калабрийки.

С чего мне на ум постоянно приходят жители соседней страны? Озеро имеет побочный эффект, неописанный прабабкой?

–Гестия, рад, что ты почтила нас своим присутствием, – кивает отец. – Давайте начнем трапезу.

За столом слышен мерный звук приборов, и я отвлекаюсь. В груди ощущение дыры, и я намерена ее заполнить едой. Почему–то снова становится тревожно от того, что я забыла нечто важное.

Постепенно за столом завязывается разговор. Папа общается с Герольдом по делам лавки, мама изредка вставляет свои комментарии. На меня никто не обращает внимания.

Тем временем дыра начинает зудеть, раздражая и причиняя дискомфорт. В панике думаю, что вот и побочные действия от расширения потенциала. Магия требует выплатить долг.

Что там я ей пообещала? Великие свершения?

На самом деле я просто хотела в международную академию, а не в нашу местную школу ведьм.

Вот оно! При мысли об академии зуд уменьшается, а дыра затягивается. Но не до конца.

– К черту! – бросаю вдруг столовые приборы, решаясь на признание.

–Гестия? Объяснись, – произносит строго отец.

–Прости, папа. Я не слушала, о чем вы говорили. Я о своем, – выдыхаю. – Через неделю я еду в академию. И в этот раз меня примут.

За столом наступает звенящая пустота. Мама смотрит укоризненно. Наверняка, она собиралась сначала подготовить отца, а тут я прямо в лоб.

– А–хах! Хорошая шутка, сестренка, – хлопает меня по плечу Герольд. – Понимаю, сам не тороплюсь связывать себя браком, но зачем столь кардинально? Никто тебя не женит против воли, пойдешь к нам учиться.

– Простите, но не получится.

– Что значит не получится? Я никуда тебя не отпускаю! – отец стучит кулаком по столу. – Не нужно вести себя, как неуправляемый подросток, Гестия. Я действительно не собираюсь женить тебя на сыне партнера, если не хочешь. У него еще и дочь есть, Герольда пристроим, – на этой фразе брат давится водой. – Но отпускать далеко, чтобы тебя снова не приняли и посмеялись? Я не буду.

– Папа, в этот раз они примут. Я не опозорю свою фамилию, – говорю уверенно.

– Нет, – он качает головой, – не хочу ничего слышать. Получай образование, как твоя мать, раз вы жить без этого не можете.

– Но я должна поехать! Как вы не понимаете?! – повышаю голос. – Это моя мечта. К тому же, если не поеду, я умру.

Заканчиваю трагично и снова беру в руки столовые приборы. Не хотят говорить и ладно. Сбегу.

– Поясни, – требует отец.

Вздыхаю. Дыра в груди снова начинает разрастаться.

– Ночью я совершила обряд. На озере в Калабрии. Теперь я гораздо сильнее, но магия требует жертву. Видимо, моей крови недостаточно. В груди пожар, – прижимаю руку к телу, – и все, что его успокаивает, это обещание поехать в академию.

И снова тишина. Только гораздо более давящая, чем в первый раз.

– Все, семья, я наелся, – отец встает из–за стола. – Спасибо за чудесный вечер. Гестия, ты под домашним арестом. Минимум неделю не будешь выходить из дома за ночную вылазку и придуманную страшилку!

– Милый, – начинает мама, – это вполне может быть правдой. Наша дочь не стала бы лгать относительно жизни.

Но папа ничего не хочет слышать.

– Разговор окончен!

И он выходит из столовой.

Отцовское наказание приходится как нельзя кстати. На следующий день у меня поднимаетсятемпература, ломит все тело. В любом случае я бы не смогла куда–то идти.

– Отвар не помогает, – говорит озабоченно мама. – Что же с тобой такое, доченька? В бабушкином дневнике нет упоминания, что возросший потенциал может дать откат.

– Не знаю, мам. Но уверена, что в академии мне станет лучше. Да от одной мысли о ней легче дышать!

И, быть может, мне перестанут сниться странные сны. Сегодня снова был один. Про незнакомцев. И снова после него мне понадобилась разрядка.