Но каждый раз, занимая новую ступень в жизни, он смотрел вверх и видел пренебрежительные взгляды вышестоящих. А он хотел жить так же, как и они. Как другие. В мечтах Ляхай порой воображал себя виконтом или даже графом, но он прекрасно понимал, где мечты и где реальность. Будет вполне достаточно власти и денег. И то, и другое вполне могут заставить гордые головы склониться, чтобы униженно попросить могущественного, хоть и не титулованного Ляхая об услуге.

Но всё пошло по наклонной в тот день, когда к нему явился незнакомец — по виду и манерам благородного происхождения — и предложил огромные деньги за исполнение одного не очень хлопотного дела. Деньги. Огромнейшие деньги! С таким состоянием можно было отойти от тёмных дел, переехать в крупный торговый город и заняться торговлей. А в Дардан вернуться уже солидным богатым человеком после того, как в столице зачистят всех, кто имел с ним близкое знакомство.

Нужно было всего лишь отправить людей на северо-запад Давридании и сжечь одно не очень большое имение. И всех его обитателей. Заказчик заплатил одну четвёртую оговоренной суммы сразу — огромные деньги! — и оплатил все расходы, связанные с подготовкой. Ляхай отобрал лучших из своих ребят, всё должно было пройти без сучка и задоринки. Не сообщая никому, куда они направляются, Ляхай вместе ребятами поехал на северо-запад, проследил за подготовкой, до последнего утаивал от подчинённых, в чьё имение они собираются, чтобы ни одна крыса не проболталась. И, конечно же, сам собирался пойти на дело.

Но так увлёкся подготовкой, что не заметил старого врага, и за день до нападения получил стрелу под ребро. На дело ребята отправились без него.

Вернулся только один. И его Ляхай лично прирезал, опасаясь, что те, кто избавился от его парней, выйдут через этого везунчика на него.

С тех пор неудачи преследовали его одна за другой.

Заказчик так и не объявился, а залог, казавшийся Ляхаю таким большим, растаял очень быстро. В банде пошёл разлад, выискалась наглая морда, решившая занять его, Ляхая, место. Ляхай осадил сосунка — на речное дно в обнимку с камнем, — но поддерживавшие его крысы разбежались по другим бандам. И как на зло, это были самые способные крысы!

В теневом мире нельзя расслабляться. Солнца здесь мало, и все борются за самые светлые местечки. Каждый воспользуется твоей слабостью, чтобы додавить возможного конкурента. Всем нужен свет — власть и деньги, — которого здесь очень мало. За какой-то год Ляхай растерял всю банду и вместо того, чтобы подняться на ступеньку богатства, скатился вниз, миновав власть. Подняться вновь на прежнюю высоту в мире вольных было сложнее, чем сделать это в первый раз. Если ты упал — здесь этого никогда не забудут и не простят. Репутация хрупка во всех мирах.

Но сдаваться Ляхай не собирался. Однажды вкусив лучшую жизнь, он не собирался прозябать в заведениях подобному этому. Деньжата у него ещё имелись, он мог позволить себе откушать и в более достойном местечке. Но появиться там не мог. Его искали и вольные, и стража, которой таки удалось кое-что на него нарыть.

И кто-то ещё.

Ляхай чуял, как зверь чует опасность, что за ним охотится кто-то ещё. Опыт подсказывал, что, скорее всего, от него, как от ненужного свидетеля, хочет избавиться заказчик. Чуйка шептала, что, возможно, это не он.

Поэтому, когда старик плюхнулся за его стол, Ляхай первым делом схватился на нож и только потом пристально всмотрелся в грязное, заросшее бородой и волосами лицо. Оно изменилось до неузнаваемости, но Рясия можно было узнать по глазам.

— Зачем искал? — коротко бросил Трупожор.

Ляхаю доставляло удовольствие про себя называть Рясия именно прозвищем, которое тот так не любил. В пору юности, стараясь упрочить своё положение среди вольных и выбиться в верха, Рясий сожрал сердце своего врага — в ту пору достаточно известного и ловкого вора, не чуравшегося и нож в руки взять. Молодой вольный думал вызвать сим поступком страх и уважение, но вольных сложно пронять и они ехидно прозвали его Трупожором.

— Неужто не справляешься?

Ляхай только хмыкнул и придвинул к Рясию свою кружку. Связываться с Рясием опасно, про него ходили дурные слухи даже среди вольных, а эти ребята мало что считали дурным. Общие дела с ним рисковали иметь немногие. Рясий спокойно убирал всех, если не хотел делиться добычей, если ему чем-то не угодили или оскорбили. Если ты недостаточно силён, то лучше дел с ним не иметь.

Но Ляхаю терять было нечего. Он либо поднимется до прежнего уровня, либо сдохнет. Рясий был его лестницей наверх.

Но заискиваться перед ним Ляхай не собирался.

— О тебе забочусь, — ехидно протянул Ляхай. — Тебя искали. Через меня.

— Меня все ищут.

— А это не стража и не наши.

Рясий самую малость насторожился.

— Их всего двое, — Ляхай специально не стал увеличивать число противников до сотни, чтобы Рясий проникся силой врага. Тот враг, что берёт числом, не так опасен того, кто берёт силой и умением. — Притворились проституткой и охранником при ней и притащились к Шкане. Где меня и загребли. Чуть яйца не отчикнули, — Ляхай искривил губы в гаденькой ухмылочке, — так тебя увидеть хотели. Я им прибрехал, что должен с тобой встретиться на Заречной, и они туда потащились, попутно меня в управление стражи подбросив. Правильные… Ты бы со своими сам разобрался, а то мне-то не сподручно за тебя твои грехи замаливать.

— Кто такие?

— Не представились.

Рясий задумчиво опустил веки. Врагов у него было много, особенно среди вольных. Но те бы Ляхая тронуть не рискнули. Ляхай мягкорукий, но почти про каждого имеющего влияние вольного он знал что-то такое, что бы хотелось скрыть. Исподтишка кольнуть — да, могут. Но в открытую лезть побоятся. Даже про Рясия Ляхай знал слишком много. Глава банды из него вышел никудышный, но вот собирать слухи и выделять из них правду он умел мастерски. Так же, как и использовать эти слухи себе на пользу. Потому Рясий с ним и связался. Когда хочешь упрочить своё положение и убрать кое-кого с дороги, такие знания, как у Ляхая, становятся жизненно важными.

— Опиши мужика.

— Я-то опишу, но там главная баба, — Ляхай прищурился. — Высокая такая, фигуристая, благородной крови. Глаза тёмные, волосы короткие, кудрявые да чёрные. Кнутом орудует, как опытная кухарка ножом.

— Кнут? — рука Рясия невольно потянулась к голове, и Ляхай понимающе ухмыльнулся.

— Узнал? Приметная краля. Чья будет?

— Не из наших, — неохотно бросил Рясий. — А мужик не змеехвостый ли?

— М? — Ляхай заинтересованно приподнял куцые брови. — Неа. Крепкий такой голубоглазый парень. Волос не видел, но брови чёрные.

Рясий постарался как можно расслабленнее откинуться на спинку стула, чтобы не показывать, как его заинтересовали слова Ляхая. Тёмные, а ведь он не подумал, что охранительница наагалея может быть не просто охранительницей. Её же отрядил в охрану сам император. Наверняка она глаза и уши его величества и по его приказу шныряет по городу, выискивая его.

Эх, бабы либо дуры, либо коварны как змеи и хитры как лисы! Третьего не дано! Уже и про Ляхая разнюхать умудрилась, а он тоже лис и змея.

Надо убрать её, пока не сунула нос слишком далеко.

— Кажется, припоминаю, — лениво протянул Рясий. — Разберусь, можешь не переживать.

И уж точно нельзя показывать пройдохе Ляхаю, что он вынюхал что-то важное. Начнёт вынюхивать дальше и, не дай Тёмные, разузнает что ещё. А этот кривоногий лис ему пока ой-как нужен…

— Так что там про Оршика? — Рясий заинтересованно подался вперёд. — Раз собирался на встречу сегодня, значит, что-то добыл, верно?

Ляхай криво улыбнулся.

— Кое-что добыл.

Из таверны Ляхай вышел только спустя два часа. Для прикрытия разговора он заказал бутылку ядрёного пойла и теперь ощутимо покачивался. Всё ж как пробирало! Рясий вообще остался там спать под скамейкой грудой вонючего тряпья. Он не чурался самых грязных образов, поэтому его так трудно было поймать. Поваляется ещё полчасика, потом хозяин вышвырнет его за порог, и потопает Рясий спокойно в свою нору.