Раашир вопросительно вскинул брови.

– Похоже, папа что-то заподозрил, – наг виновато улыбнулся. – Твой последний гонец оказался слишком языкастым и разболтал в таверне, от кого именно приехал. Я спешно придумал, с какой именно целью ты мне писал, но отца не так легко провести. Мы и так слишком долго водим его за нос. Если помнишь, я пророчил, что и десяти лет не пройдёт, как тайна раскроется.

– Но прошло больше.

– Я недооценил тебя, – мягко улыбнулся Шаш.

– Что теперь с вашим треклятым наагалеем делать?

– Не надо так на дядю. Самое лучшее сейчас не мешать ему и делать вид, что ему нечего искать.

– А если он что-то найдёт? Виконт Моззи передал мне, что наагалей сам начал охоту на заговорщиков.

– Если правда всплывёт, нам только останется повиниться перед моим отцом, – Шаш грустно улыбнулся, представив, в каком гневе будет наагашейд.

Дверь тихо скрипнула, и Рясий тяжело посмотрел на вошедшего мужчину, с головы до ног замотанного в чёрный плащ. В тёмной комнатке постоялого двора стояла страшенная духота, и вольный даже посочувствовал подельнику.

– Ну что?

Вошедший не ответил. Схватив кувшин со стола, он с жадностью выпил чуть ли не половину, плюхнулся на стул и только после этого заговорил:

– Вернулся утром. Ни царапины. Ещё и возбуждён, такое приключение! Халапени твои ребята! И с делом не справились, и сами в плен загремели. Если кто-то из них что-то сболтнёт…

– Я что, дурной на голову, отправлять на такое дело ребят, которые хоть что-то о заказе знают? – поморщился Рясий. – Прихлопнут, не жалко. А обо мне и так каждый в городе знает, нового ничего не сболтнут.

– Ты особо-то не бахвалься. Они одного твоего подручного отпустили, а он тут же в городе на краже попался. Слышал, его прямо к главе стражи оттащили. Если выйдут на тебя, знай, я рисковать не буду… – гость многозначительно оборвал фразу, предлагая вольному самому додумать продолжение.

– Ты мне-то не угрожай, – оскалился тот. – Лучше расскажи, что там с этим змеехвостым. Не из простых, видать, ребят…

– Чушь какая-то! – не удержался сообщник. – Я пробовал во дворце осторожно расспросить о нём, но мне ничего толкового не сказали. И самое странное знаешь что? – мужчина подался вперёд. – Рассказывают про него, а я чую, что врут, не договаривают! Тёмные знают что!

– А при дворе дознавателей нет? – ехидно улыбнулся Рясий.

– Да после этой истории я к знакомым сыскарям и подходить опасаюсь. Они сейчас на любой вопрос о хвостатом стойку делают. Он же свидетель! Я так подставляться не хочу!

– А что остальные говорят?

– Какой-то знатный наг. То ли родственник наагасаха, то ли друг его матери. Сюда привезли выгулять, мол, пусть столицу посмотрит. Какой-то особой роли, кроме пугала, у него в посольстве нет.

– Почему пугала? – напрягся Рясий.

Соучастник замялся.

– Ну… слушай, он, похоже, из этих… неправильных. Которые по мужикам.

Рясий сочно и красочно выругался. Больше от досады. Они тут задумали дело тысячелетия, которое должно пошатнуть всю Давриданию, а в их планы неожиданно вмешивается жеманный наг с мужеложескими наклонностями. Вся серьёзность дела к позору и смеху скатывается.

– Император к нему в охранницы бабу поставил, мужиков пожалел, – продолжал говорить гость. – Что-то неладно с ним… Мне всё больше и больше кажется, что ночью не мы на него охотились, а он на нас.

Рясий, увы, и сам это подозревал. Пришли в бордель четверо нагов и девка, а внутри змеехвостых оказалось куда больше. Их ждали и надеялись, что они придут.

– Он уже что-то знает, – нервно забарабанил пальцами по столу гость. – И не он один. Каждый день с другими хвостатыми в покоях запирается и обсуждает с ними что-то, обсуждает…

Рясий тоже заволновался.

– Так, может, пока не убивать? – предложил он. – Выкрасть и вызнать, что задумал и кому растрепаться успел? Что услышать успел – тоже.

– Да как его из дворца вытащить-то?

– Это в сокровищницу дворцовую пробраться сложно, – снисходительно хмыкнул вольный, – а вытащить тело из гостевого крыла… тьху! Сам же говорил, там потайных ходов как нор крысиных, чтобы можно было незаметно избавляться от трупов, не угодивших имперской власти. А пройти во дворец сейчас, когда он как проходной двор… Пару-то человечков провести сможешь?

– Пару – да! Но как они его тащить собираются? Думаешь, он повиснет покорно и позволит нести себя куда угодно?

– А ты ему снотворное подлей, – посоветовал Рясий.

– Да как я…

– Как-нибудь. Или сидеть будешь и ждать, когда всё задницей накроется?

Соучастник негодующее фыркнул.

– А чего там с подготовкой? – полюбопытствовал вольный.

Гость хмыкнул и куда благожелательнее отозвался:

– Этот бал запомнится надолго.

– Доиграешься, и расскажу Дейне, кто ты есть, – пригрозил Вааш, когда они заползли в покои Дела.

– Она тебе не поверит, – нагло заявил Ссадаши.

– Что он опять натворил?

Дел с царственным видом лежал в полукольце кошачьего тела и читал что-то длинное и, видимо, скучное.

– За сиськи её мацает!

– Не мацаю, – открестился Ссадаши, – а ищу заботы и утешения. Мацают руками, а я вжимаюсь личиком.

– Пользуешься чужой доверчивостью.

Ссадаши не стал говорить другу, что, похоже, пользуются его доверчивостью. Историю с визитом в купальню другу он не рассказал. С того станется поржать и отправить к лекарю. Зрение проверить и нюх. А лучше рассудок.

Ссадаши корил себя за расслабленность и некое высокомерие. Решил, что с Дейной всё понятно и неожиданностей ждать не стоит, и ослабил позиции, позволил себя ошеломить и обескуражить. Но больше это с ним не пройдёт. Теперь-то он начеку!

Первое ошеломление прошло, и наг был почти уверен, что видел в купальне именно мужчину. Постороннего мужчину, а не Дейну. Будь Ссадаши моложе, он бы уверился в этом полностью, но он прожил восемь веков и повидал за жизнь такое, что мог допустить что угодно. Даже что настоящая Дейна умерла, а её телом завладел дух.

Но если это посторонний мужчина, значит, Дейна нагло соврала, воспользовалась его «детской» наивностью. Обманула, разбив все прежние представления о себе и превратившись в воистину загадочную, непостижимую для понимания личность.

Если же представить на мгновение, что Дейна действительно «не всегда женщина»… Ссадаши перебрал в уме кучу рас, отметил пару-тройку со способностями метаморфов, но все они обитали далеко от Давридании и вроде бы пол менять не могли. Если только иллюзия какая… Наг в очередной раз обругал себя за растерянность. Даже не осмотрел купальню. Вдруг нашёл бы какой амулет, артефакт. Может, Дейна носит с собой что-то такое, чтобы отпугнуть любителей подглядывать.

Дверь распахнулась, и внутрь сперва вошла радостная Лаодония, а за ней заполз Шаш. Не очень довольный Шаш, что с ним бывало редко.

– Дядя, что произошло ночью? Виконт Моззи жаловался на тебя всё утро, я едва на собрание не опоздал.

Кошка с удивлением воззрилась на рычащего нага, тот зыркнул на неё, и она, неожиданно вскочив, выскользнула в окно. Шлёпнувшийся Дел болезненно зашипел.

– Мальчик мой, ты уверен, что об этом стоит говорить в присутствии твоей жены? – наагалей лукаво стрельнул глазами на наагасахиа.

– Дядя, из-за тебя опять проблемы, – Шаш с осуждением посмотрел на Ссадаши, плюхнулся на подушки и потянул руки к жене.

– Из-за него всегда проблемы, – авторитетно прогудел Вааш. – Это его дар от богов. Видать, достала их чем-то наша раса, раз они тебя состряпали.

– А может, меня, наоборот, в защиту всех нагов сотворили?

– Порой мне кажется, что ты наказание для всего мира, – Дел мрачно смотрел на окно, куда выскочила Шириша.

– Ты чего? – Вааш наконец обратил внимание на странное нервное поведение друга.

– Да… – наагариш осёкся. – Изменилась она как-то.

– Шириша? Да вроде нет, – Вааш тоже посмотрел в окно.