Плюхнувшись на подушки рядом с Делилонисом, который полулежал-полусидел, опираясь спиной на дремлющую кошку, Ссадаши взволнованно зашевелил хвостом. Вааш отвлёкся от очередного письма из дома и уставился на фиолетовый кончик, как кот на бумажный бантик.

– Он мне телохранителя подсунул! Вааш, ты им ещё не рассказал?

– Оставил это удовольствие тебе, – осклабился друг.

Шашеолошу и Делилонис только-только вернулись с первого из череды собраний глав, и последние новости ещё не успели их порадовать.

– И кого он подсунул? – заинтересовался Дел. – Смазливого мальчика под стать твоим шуточкам?

– Было бы неплохо… – немного мечтательно и неуважительно – всё же Ссадаши его ещё ползать учил – протянул наагасах.

– Бабу, – не смог смолчать Вааш.

– Что? – Дел озадаченно вскинул брови и перевёл взгляд на Ссадаши, а потом опять на Вааша.

– Бабу, – повторил Вааш. – Сочную, красивую! Рядом с такой на мужиков будет сложновато засматриваться, а, Ссадаши?

– Он серьёзно? – не верил Дел. – Император отрядил к тебе в охранники женщину? Но он же должен знать, что наги… – наагариш не договорил и досадливо поморщился.

Лаодония хихикнула.

Делилонис хотел сказать, что император должен помнить об инстинктах нагов. Ни один змеехвостый мужчина не бросит в беде женщину или ребёнка. Сама кровь потребует, чтобы он их защитил, и сведёт с ума, если он не справится. Ни один наг не возьмёт в телохранители женщину. Это же вечное беспокойство за её жизнь и безопасность. Дел хотел сказать всё это, но сообразил, что император именно этого и добивался.

– Не думал, что его величество так жесток, – ошеломлённо хмыкнул Шаш. – Даже отец не посмел так издеваться.

– Ну император же не наг, – резонно заметил Вааш. – На кой ему этому поганцу сочувствовать? – он кивнул на вальяжно развалившегося Ссадаши. – На него взглянешь и засомневаешься, есть ли у него вообще хоть какие-то инстинкты.

Ссадаши раздражённо цыкнул. Увы, инстинкты у него имелись.

Осознав всю глубину подлости императора, наагалей даже растерялся, что с ним не происходило уже очень и очень давно. Ему – Ядовитому, Бесплотному, Неуязвимому Призраку княжества Шаашида̀ш – поставили в хранительницы женщину! Человеческую женщину! Из язвительных баек, что гуляли почти по всем наагатинским княжествам – кроме Квараза, где он бывал редко, – следовало, что Уста наагашейдисы невозможно ранить, ибо он дух. Навредить наагалею рода Фасаш мог только один наг во всём мире – он сам! И спасти его от него самого не могли самые опытные телохранители семьи.

А тут человеческая девочка. Сколько ей там? Двадцать шесть? Двадцать восемь? Может, хотя бы тридцать есть?

Отказаться от дара «заботливого» императора… Ну он уже его как бы принял, нехорошо возвращать. В других обстоятельствах Ссадаши порадовался бы куда больше. Всё же такое знатное развлечение: расстроить планы императора и заставить разгневанную хранительницу сбежать. Но сейчас наагалей жаждал более опасных развлечений и хрупкая женщина рядом была не нужна.

– А мне Дерри про неё рассказывала, – Лаодония радостно завертелась на хвосте мужа.

– Ты мне не говорила, – удивился Шаш.

– Да когда бы я успела? Тем более Дерри говорила, что это «какой-то наг». Я не сообразила, что она про дядю. Про него обычно говорят так, что сразу понятно, что про него.

– Да, Ссадаши, бабу на твои обычные развлечения не потаскаешь, – фальшиво посочувствовал Вааш. – Никакой радости, так и придётся вокруг неё хвост вить. Император пошёл даже дальше рода Фасаш!

– Ты серьёзно думаешь, что она его остановит? – лениво удивился наивности друга Делилонис, отмахиваясь от кошачьего хвоста.

– Нет, – ничуть не расстроился Вааш, – но ты бы видел его морду, когда она его заботливо под локоток выводила в парк. Глазища как тарелки, а рот распахнут так, что хоть птицам гнёзда вей!

Ссадаши раздражённо запустил в него подушкой, но друг с лёгкостью отбил её хвостом, и шёлковый снаряд, злорадно встопорщив кисти, рванул в обратную сторону. Ссадаши едва успел уклониться.

– Бассадешыс! – рявкнул не столь расторопный Делилонис, и возмущённо рыкнувшая кошка едва не куснула Ссадаши за хвост. – Шириша! Лежать!

– Да, лежи, Шириша, – Ссадаши нагло поддразнил всклоченную и сонную кошку кончиком хвоста, – а то моя хранительница с тебя шкуру спустит.

– Ссадаши! – Дел рыкнул не хуже зверя. – Шириша, гулять!

Кошка неохотно поднялась, шагнула к окну и выскользнула наружу одним слитным движением. Где-то внизу только кусты хрупнули, а затем раздался душераздирающий женский крик. Пересевший на подушку Дел мгновенно подорвался и бросился к окну.

Не успел он закончить сдавленно ругаться, как дверь распахнулась и внутрь решительно, не слушая маячившего позади Шширара, вошла женщина. Наги воззрились на неё в молчаливом изумлении.

– …да всё хорошо, не обращай внимания, – шипел Шширар, – здесь господину ничего не угрожает.

Дейна обвела комнату взглядом и уставилась на невинно улыбающегося Ссадаши своими словно пылью припорошенными глазами.

– Мой господин, всё хорошо?

– Да, – весело отмахнулся тот хвостом, – от нас просто кошечка убежала.

Хранительница неторопливо осмотрела его, убеждаясь, что драгоценный хозяин цел и невредим, а затем прошлась оценивающим взглядом по всем присутствующим в комнате. И опять посмотрела на наагалея.

– Мне найти и привести Госпожу?

Вааш присвистнул. Ссадаши сам едва удержал лицо. Обычно после знакомства с его нежной кошечкой не находилось желающих это знакомство продолжить.

– Не нужно, – Дел выпрямился и, развернувшись, величественно пополз навстречу хранительнице. – Это была моя кошка.

Остановившись напротив женщины, наагариш смерил её взглядом и, в отличие от многих, выдающейся груди внимания уделил не больше, чем сапогам хранительницы.

– Значит, его величество отрядил вас хранить нашего друга?

Дейну невольно охватила оторопь. Ослепительно белый и величественный советник наагашейда производил должное впечатление. Под взглядом серых глаз хотелось почтительно склонить голову, и женщина опустила подбородок.

– Да, господин.

Дел посмотрел на склонённую голову с искренним сочувствием. Отдали лису перепёлку. Ссадаши, пользуясь тем, что хранительница не смотрит на него, с явным удовольствием пялился на её ягодицы.

– Терпения, – только и пожелал Дел.

– Дедушка, можешь немного посторониться, – попросил Шаш и, дождавшись, когда наагариш отползёт, обворожительно улыбнулся Дейне. – Забота императора безгранична. Надеюсь, дядя не доставит вам беспокойства.

Дейна с трудом смогла оторвать взгляд от чернохвостого змея и его жены. Госпожа Лаодония лежала в объятиях мужа, прижимаясь к его груди и шаловливо переплетая свои локоны со смоляными прядями наагасаха, а он нежно обвивал кончиком хвоста её стопы. В давриданском обществе не было принято так ярко демонстрировать близость даже между супругами, и Дейна смутилась, словно ворвалась в чужую спальню во время интимных игр.

– Забота о господине не может меня тяготить, – отозвалась хранительница. – Простите, что побеспокоила.

Поклонившись, женщина вышла и закрыла за собой дверь.

– Как быстро она захочет его прибить? – Вааш спрятал письмо и азартно потёр руки. – Будем спорить?

– Э, нет, – Ссадаши довольно прицокнул, – не в этот раз, мой славный друг. Эта красавица бережёт меня, как золотую монету. Видел бы ты, как она орудует кнутом… Полчаса назад спустила моего обидчика в пруд и даже заставила его извиниться. Как вам такое?

– Брешешь? – не поверил Вааш.

Ссадаши сам до сих пор был под впечатлением. Когда хранительница неожиданно извлекла на свет кнут, он просто оцепенел и поражённо смотрел, как она тащит виконтишку в воду и хладнокровно топит его.

За восемь веков жизни он встречал великое множество женщин. Самых разных. Нежных и жестоких, легкомысленных и суровых, равнодушных и… не очень. Кривляющийся и вешающийся на мужчин слабосильный наагалей почти никому из них не нравился. Только две девушки когда-то благосклонно отнеслись к нему и в этом образе: глупенькие хорошенькие малышки, увидевшие в нём возможную подружку. Настоящий же, не скрывающийся за маской, наагалей женщинам нравился, порой ему даже приходилось чувствовать вину из-за разбитых сердец.