Наконец все закончилось, и Марк стоял посередине гостиной в коттедже директора академии.

– Так-так-так, – голос раздался за спиной мальчика. – Несколько дней в академии, а уже натворил делов.

– Я ничего не делал! – заявил разъяренный Марк.

– А я так не считаю, – Эммануэль резко появился перед Циммерманом и уставился в его лицо. Директор оказался так близко, что Марк ощущал его дыхание. – Ваша комната вернулась целой и невредимой.

«Целой и невредимой» – эту фразу в голове Марк прокрутил несколько раз, и тут его осенило. Глубокий сон Филиппа – это спланированное убийство, за которым стоит Эммануэль Кларк.

– Вы говорите про Филиппа Мэтью Грина? Он остался жив. Ваш план провалился. Каково это, проигрывать детям? – семилетний мальчик насмехался над взрослым мужчиной.

Было видно, как сильно Эммануэль сжал челюсти. Никогда в жизни он не чувствовал такого раздражения – он был готов взять мальчишку за шкирку и со всей силы впечатать в стену. Но не мог… Перед ним Циммерман – будущий глава Арраты, его господин.

– Вон пошел! – Эммануэль указал ребенку на дверь. – Убирайся!

Марк выбежал из коттеджа и направился в свою комнату. Он заслужил сон; он заслужил отдых.

***

16 сентября 2001 года. Стрелка на часах остановилась на двенадцати ночи. Жилой корпус полностью погружен во мрак, все давно уже спали, даже ночные смотрители похрапывали в своих комнатках.

В коридоре на первом этаже тихонько щелкнула дверь. Во мраке появился маленький оранжевый огонек, медленно приближавшийся к залу со стеклянным куполом. Пятеро детей тихо крались мимо квартирок, замирая каждый раз, когда раздавался странный шорох или шум.

Вывернув из третьего коридора, ребята мигом шмыгнули во второй, оканчивающийся массивной дверью котельной. Тут можно было расслабиться, потому что в ночное время смотрители не заглядывали в эту часть комплекса без надобности.

Оказавшись у металлической двери, Филипп, Марк и Кристофер навалились на стальную задвижку, чтобы открыть дверь. Раздался громкий щелчок, дверь скрипнула и открылась. В этот момент сердца детей замерли, и они сразу же потушили свечу. Подождав пару минут и убедившись, что никто не проснулся, ребята спустились в котельную.

В подвале было сухо, чисто и тепло. Ребята включили свет, и некоторое время привыкали к нему. Все стояли в пижамах и тапочках, но в руках Иларии можно было заметить ритуальный ножечек, подаренный дядей-шаманом из ЮАР.

– Как это делается? – волнительно спросил Кристофер, время от времени поглядывая то на нож, то на лестницу, то на закрытую дверь. В любой момент могут появиться смотрители и наказать мальчишек за нарушение правил.

– Мой дядя объяснял так, – Илария старался говорить уверенно, но из-за неопытности у него это выходило ужасно. – Надо придумать клятву; затем по очереди ее произнести и в этот момент порезать руку, чтобы пошла кровь. Затем нужно попробовать кровь друг друга, тем самым закрепив клятву братских уз.

– Мерзость! – скорчился Артур от услышанного. – А по-другому никак? Почему нельзя просто поклясться или пожать друг другу руки? Вечно эта кровь…

– Ты боишься крови? – засмеялся Марк. Артур фыркнул и сделал вид, что ничего не боится. Но, по правде говоря, кровь его пугала.

Несколько минут дети сидели в тишине и размышляли над ритуалом. Илария озвучил вслух придуманную клятву, но все его раскритиковали. Молчание продолжилось.

– А может быть так? – Марк привлек внимание друзей. – Я прочитал это в отцовской книге:

В этот день или в эту ночь;

Сила единая может помочь.

Клятву свою в кругу прошепчу,

Новых братьев-сестер обрету.

Как вера, как власть, как сила – едины;

Узы крови несокрушимы.

Первозданность души наши свела,

Единый мир; семья навсегда!..

Ритуалы Аррата

Закончив клятву, Марк замолчал. Друзья удивленно переглянулись; в их глазах отчетливо читалось одобрение и воодушевление.

– Скажу за всех: это – идеальный вариант! – подытожил Артур. Остальные ребята одобрительно кивнули.

Илария решился первый. Он торжественно произнес клятву и уколол мизинец. Выступила алая кровь. Несколько капель упали в ритуальную чашу из пластикового стаканчика, который захватил Илария. Он специально стащил его из столовой для ритуала и заблаговременно налил туда воды. Примеру Моретти последовал Артур, отказываясь быть последним. Затем Филипп, Кристофер и самым последним – Марк.

Размешав воду с кровью, Илария дал всем отпить. Хова, распробовав необычный напиток, воскликнул:

– А кровь на вкус ничего…

– Лучше бы ты молчал! – в один голос заявили друзья, не разделявшие новообретенных вкусовых предпочтений Артура.

Остановив кровь, ребята огляделись, чтобы ничего не оставить после себя, и тихо поднялись на первый этаж. С трудом закрыв дверь на задвижку, дети направились в свою комнату. Им приходилось красться и все время поглядывать назад, чтобы убедится, что они одни.

Наконец дверь в их квартирку щелкнула. Дети улеглись в свои постели испытывая чувство удовлетворения ритуалом и клятвой. Теперь у каждого из них был брат, друг и кровный союзник. Небывалое ощущение чего-то большего еще долго не давало им заснуть.

***

4 октября 2009 года. В аудиторию постучались. Преподаватель неохотно подошел к двери и повернул защелку. За секунду он превратился в бодрого и энергичного человека, который с энтузиазмом объясняет свой предмет.

– Викториан! Класс, поприветствуйте Викториана Корлеоне, уважаемого ученого и члена попечительского совета нашей академии!

Со стороны может показаться, что преподаватель лицемерит; однако все, что касалось Викториана – правда. Люди любили его, особенно в академии. Тут не могло быть фальши или скрытого умысла. Корлеоне имел особое уважение большинства людей, даже не принадлежавших Аррате.

– Мне нужен Марк Циммерман.

– Марк, поспеши! – приказал преподаватель. – Нельзя заставлять нашего гостя ждать.

Циммерман свалил все свои вещи в сумку и выскочил вслед за Викторианом. Мужчина молчал всю дорогу. Они вышли из учебного корпуса и свернули к дорожке из гравия. Она вела прямиком в самый роскошный особняк на территории академии – коттедж Эммануэля Кларка – директора учебного учреждения.

Здание располагалось за озером и еловым лесом. Студентов редко пускали туда, пройти можно было только в сопровождении преподавателя, либо советника Аррата. Однако Марку коттедж знаком не понаслышке: он хорошо помнил визит восемь лет назад, после испытания новичков, которое ему с друзьями чудом удалось пережить.

На крыльце Викториан остановился и сказал:

– Дальше сам.

– Но…

– Директор академии хочет приватно с тобой побеседовать.

Марк не стал спорить или расспрашивать Викториана. Он смиренно вошел в коттедж. Свежий лесной воздух сменился пряным: Эммануэль обожал благовония, считая их лучшим средством от микробов. Над входом висело несколько подков, а под ковриком были хорошо различимы осиновые кресты. В гостевой комнате играл виниловый проигрыватель, на журнальном столике дымились те самые благовония, тут и там разбросаны книги со множеством закладок и заметок.

Внутри мало что изменилось за столько лет, все замерло во времени, разве что на стенах висели новые картины, а в библиотеке появился большой портрет Эммануэля маслом.

– Марк, как же я рад тебя видеть, – спускаясь со второго этажа, Эммануэль поклонился, чем смутил мальчика. – Пойдем в мой кабинет.

Кабинет Кларка находился на втором этаже. Из библиотеки в него вела отдельная лестница, спрятанная за книжным шкафом. Тут Марк еще не бывал. Комната оказалась небольшой: 10-13 квадратных метров. Для кабинета это были крохотные цифры. Циммерман помнил размер кабинета своего отца: комната, похожая на целый зал, а тут – скромное, но уютное помещение.

Стены украшены гобеленами, потолок напоминал купол в жилом комплексе для новичков: выполнен из разноцветного стекла. Единственное панорамное окно с фреской в виде герба Арраты. Небольшой бар с пятью или шестью графинчиками бренди, несколько бутылок вина, и пара бокалов. Книжный шкаф, забитый доверху томами об Аррате, истории, философии и пророчествах. У окна располагался стол из сосны, заваленный бумажками, письмами, папками и чертежами. Эммануэль указал Марку на кресло у камина.