Разговорившись, я ещё раз обратил внимание старлея на генеральский столик. Помощник уже исчез, а Главный и капитанша придвинулись ближе, он шепчет ей в ухо, а она хихикает и смотрит на него, не обращая внимания на происходящее вокруг. Мы с Баррейру постановили, что всё у них хорошо, и провозгласили тост за удачу в любви.

Явился Новак, отсыпал мне от щедрот буфетных ещё конфет и пару бутылок на ход ноги. Я, конечно, намёк понял и слинял.

Вернулся к своему столику, но там уже было пусто. Люди расходятся.

Решив не поддаваться унынию завершившегося праздника, отправился в «Каталину». Неохота одному дома сидеть, а тут как раз конфеты и бутылки в руках – самое то для приятного вечера с девушками.

Однако не тут-то было. Нет, девушки по-прежнему интересные, но это ж ведь как музей. Вокруг красота, а тебе её даже потрогать нельзя – только если ладошкой, да и то очень аккуратно, чтобы ногтями не задеть. Про секс и не говорю: слишком мало, слишком слабо – так, больше раздразнили, чем удовлетворили. Ещё и парфюмерия из каждого угла в нос бьёт: и люди все пахнут, и благовония курятся, и освежители какие-то пшикают тут и там. В итоге расчихался.

Даже странно: раньше-то было вполне нормально. Не без недостатков, конечно, но как-то не обращал на них внимания. А теперь каждая мелочь шкрябает по нервам. Не говоря уж о том, что удовлетворение в итоге вовсе не удовлетворительное, только ещё больше захотелось… Эйруина. Да, именно что его: наброситься в полную силу, отключить мозги, а уж как приятно внутри его сознания… В базовых вещах оно очень похоже на моё, Ру тоже обожает кровь, и ощущение силы, и сладкое чувство победы. Но в то же время он другой, и это не раздражает, а наоборот, вызывает интерес, желание изучить, разобраться, понять.

Однако что ж мне теперь делать, только с ним трахаться? А вот он уехал, и как быть? Нет, не может быть, чтобы я теперь только с ним мог нормально кончить. Просто неудачный день, бывает.

К середине февраля опять вспомнил про «Каталину». Проголодался уже как пёс, так что, думал, какие-то там мелочи не испортят впечатления.

Однако хрен там. Первая взбесила Мирандэлла – ну ведь давно меня знает, чего выделываться? Но нет, «когти» я, видите ли, «отрастил». Вроде пустяковое замечание, сам не ожидал, что так разозлит.

В итоге она меня обрабатывает, а я, вместо того, чтобы расслабиться и получать удовольствие, думаю про эти чёртовы «когти». Вот Ру не только никогда не придирался к ним, но даже наоборот: сказал, что ему нравится и хватит спиливать. Я потому и отрастил. Сначала отшучивался, а потом и в самом деле решил оставить их в покое – ну а что, хватит уже стесняться.

Нет, это только на руках, конечно, на ногах-то пилю. А то представляю: пришлось бы проковырять дырки в ботинках, ногти бы торчали оттуда и по полу шкрябали. Меня было бы издалека слышно. Заходишь в казарму, а там все уже «смирно» стоят – с другого конца коридора моё приближение услыхали…

Неожиданно под ухом раздаётся мурлыканье:

– Капитан, вы так напряжены… На работе что-то случилось?

Рыжая, с длинными кудряшками. Всё время забываю её имя – то ли Лилия, то ли Фуксия, про цветы что-то. А вот и причина её расспросов: так увлёкся мыслями про казарму, что стояк грустно поник.

– Детка, думай о своей работе, пожалуйста.

Девушки переглядываются, третья откровенно закатывает глаза. Да и к чёрту, я в бордель хожу не по душам разговаривать.

Так, нужно сосредоточиться. То есть, наоборот, рассредоточиться. «Рассредоточиться на местности». Новобранцы неплохие в этом наборе. Парторг их хвалил. Интересно, получится у него с этой?.. Кто бы мог подумать – только развёлся, а уже… И Главный туда же…

Да что они там мусолят?! Вот Ру всегда знает, чего мне хочется, в какой момент сжать сильнее, когда притормозить…

Ага, вот оно! Возбуждение, родимое, – член молодецки пружинит, ожил наконец-то. Теперь осталось не потерять, не думать о работе…

Близко к оргазму. По привычке мысленно говорю: «Сильнее». И только потом соображаю, что это не Ру, что они меня не слышат.

Однако стоит озвучить вслух, как… Ну не так же! Чёрт, я не это имел в виду! Ладно, сойдёт, уже лишь бы кончить хоть как-нибудь. Кровь сейчас бы очень помогла, но и этого в меню не предусмотрено.

Совместными усилиями домучиваем до конца. Ура. Ощущения смазанные, в голове удовольствия никакого, но хоть для тела разрядка.

А ведь раньше я считал это хорошим оргазмом. Да и вообще в «Каталине» нормально себя чувствовал, но сейчас всё до странного изменилось. По ощущениям как будто другое место. Не для меня. Людям здесь нормально друг с другом, они на равных, а я – не такой. Раньше меня не волновали их взгляды, смотрят и пусть, иногда не обращал внимания, иногда было даже забавно. А сейчас почему-то злит. Ещё больше злит, что другие здесь могут расслабиться как следует, а мне – аккуратненько, зубами нельзя, ногтями не трогай. Чуть забылся и сжал немного – «ой, синяк останется!». На всякий случай даже дышишь через раз. Издевательство. Скорее бы Ру вернулся, чтобы можно было отключить голову и расслабиться как следует.

Вот тут-то я прочувствовал, насколько соскучился по нему. Отдохнул, называется: зашёл в приятном предвкушении, а вышел злой. Бухнулся на скамейку недалеко от входа и на звёздное небо, как дурак, пялюсь, думаю – где он там? Когда уже вернётся? Чтобы можно было обнять нормально, а не вот это вот.

Мысли охотно скатываются в привычную колею: обнять, уткнуться носом за ухом, наслаждаясь тёплым запахом, спуститься ниже по шее и укусить. Ух, аж слюни потекли… По этому я больше всего соскучился. Секс – само собой, но такой вкус, как у Эйруина, поди ещё поищи. Когда обнимаешь Ру, прижимаясь как можно теснее, и пьёшь медленно, растягивая удовольствие, разум отключается всё больше, а тебя затягивает в водоворот густой и вкусной темноты…

Опа, а вот и стояк. Где ты был, сволочь, полчаса назад?

Мимо скамейки проходит парочка, неторопливо, не обращая внимания на бодрящий морозец. Мурлыкают вполголоса, склонив головы друг к другу, смеются. Останавливаются, обнявшись, и до меня доносится голос девушки: «Я так тебя люблю, пончик». Присасываются друг к другу в долгом поцелуе. Как не мёрзнут-то слюниться на зимней улице?

Недоумевающе разглядываю парня. Крепкий, конечно, но далеко не круглый. Почему «пончик»?

Хм-м… Интересно, а Ру такое могло бы понравиться? Он многого не пробовал, так что я стараюсь обеспечивать его новым опытом. Да и самому любопытно: меня только бордельные девушки как-то называли – «милый», «сладкий», «медвежонок», – но они так к любому клиенту обращаются, а собственного обозначения у меня никогда не было. Но ведь что-то люди в этом находят? Многие используют подобные словечки.

И как бы я называл Эйруина? Уж явно не «пончиком». Какие ещё есть варианты? «Малыш», «зайчик»…

Не, на зайца не похож. А на что? Такое что-то… Тоже белое, но без этих ушей и худое… Например… Белое… На змею! Точно! Тонкую и это… Как сказать? Грациозную, вот. В наших-то краях белых змей не водится, но вообще они существуют. Вьется себе среди камней, неторопливо, изящно, а чуть что – хватанёт ядовитыми зубами и всё, пиздец тебе. Точно как Ру. И на ощупь змеи мне всегда нравились, мы в детстве ловили за городом, на окраине пустыни.

И что же, называть Ру «змеёнышем»? Звучит не очень романтично. «Гадом»! – хихикаю. Вот приедет домой, а я его обниму на пороге, поцелую в ушко и ласково так скажу: «Ну привет, гад ползучий». Чувствую, это будет незабываемый новый опыт, особенно для моих рёбер.

Поразмыслив, с сожалением отказываюсь от этой затеи: у меня в кои-то веки все зубы на месте, хочу хоть недолго сохранить их в таком состоянии, а то надоело уже после драк с Эйруином выплёвывать по нескольку штук за раз. Нашёл, называется, идеал на свою голову. Скорее бы он вернулся.

***

Ночью не спится. Кручусь по плацдарму кровати, пока вдруг не замечаю – в окно стучит дождь. От удивления даже сажусь, вглядываюсь в тёмно-серый пейзаж за стеклом. Небо светлое. В каплях на стекле искрами отражаются городские огни.