Саша протянула руку, приветствуя гостя, и пушистое тело плавно опустилось на ладонь. Теплое. Мягкое. Тяжелое. Такое живое. И опасное, если вспомнить, какое у пчел жало.

Горечь и печаль нахлынули снова. А вместе с ними в жужжании начали слышаться слова.

— Жизнь — это смысл. Смысл всего… Мы были рождены, чтобы нести жизнь… Создавать ее… Дарить… Мы ошиблись. Здесь. Мы привели людей не к жизни, а к смерти… И это наша ошибка. Они выросли такими, потому что им пришлось выживать. Но это мы не дали им безопасный мир… Теперь мы должны найти другой. Тот, в котором они обретут спасение. Помоги нам…

— Помочь? — лицо исказилось, а внутри заворочалось то, что Саша так долго прятала даже от самой себя. — Они убили Филис! Сожгли ее! У меня на глазах пытали мою подругу! Она захлебывалась кровью! А теперь я должна им помочь?! Они этого не заслужили!

Она оттолкнула пчелу и отвернулась, сжимая кулаки. Внутри все клокотало от боли и гнева. Это для Археосов жизнь значит так много, но не для нее… Не после того, что было.

Перед глазами возникли этори. Больные. Посеревшие. Задыхающиеся на больничных койках.

— Если бы вас не было, они погибли бы давным-давно! Не надо давить на жалость! Все на этой планете обречены!

Дети. Старики. Женщины. Беременная сестра эмира.

Она понимала, что ей хотят сказать. Но все еще помнила Ольгу. И Филис. Филис…

Лица замелькали чаще. Разные. Больные. Здоровые. Старые и молодые. Этори и ассы. Мужчины и женщины. Их калейдоскоп не кончался. И в висках застучало. Заныло.

— Хватит!

Мельтешение остановилось.

— Если вы и цените жизнь превыше всего, то за годы здесь точно научились шантажировать и добиваться своего. Не очень-то гуманно…

Александра закрыла глаза, пытаясь собраться с остатками мыслей. Хотелось кричать. От злости. От усталости. От… бессилия. Но всему еще будет время. Потом…

— Я же все равно ничего не могу изменить. Так зачем вам моя помощь?

Киорис. Образ военных в знакомой форме оказался вполне ясен.

— Вы хотите, чтобы Этра проиграла войну?

Молчание.

— Хорошо, на самом деле это неважно. Допустим, за мной прилетят… Допустим, я расскажу на Киорисе о происходящем, и, допустим, меня не сочтут психопаткой. Что именно вы хотите?

Корабли. Много кораблей. Люди, загружающиеся внутрь.

— Эвакуация? Переезд? Новый дом? Думаете, я смогу это все организовать? Сильно вы меня переоцениваете…

Она могла бы объяснить и попросить. Поверят ли ей? Сомнительно. Насколько мстителен будет Киорис к своим врагам? Насколько захочет уничтожить их? Пощадит ли? И захочет ли спасать? Она и сама не была уверена в том, что хочет этого. Но…

— Я подумаю. И в любом случае все расскажу киорийцам. Больше ничего обещать не могу…

Кажется, пчел это устроило…

…Глаза Саша открыла уже в своей спальне. Шторы задвинуты. В комнате полумрак. Рядом с кроватью кто-то тихо всхлипывал. Она хотела спросить, что случилось, но с пересохших губ сорвался только хрип. Звуки сразу же прекратились. Рядом возникла Батима.

— Ты проснулась… Сейчас. Подожди.

Пока Александра пыталась сесть и вообще понять, насколько плохо себя чувствует, девчонка успела вернуться с чашкой воды.

— Выпей.

В полумраке разглядеть ее лицо удавалось довольно смутно. Не понять, плакала или только показалось.

— Долго я…

— Сейчас вечер. Того же дня. Ты упала в тронном зале и не приходила в себя. Позвали лекаря. Но он тоже не смог тебя разбудить. Сказал, что все пройдет само. Нужно только подождать.

Отличная тактика. Видимо, лекарь сам не понял, что случилось, и предпочел самоустраниться. Интересно, чтобы он делал, если бы она умерла? Счастье, что ей повезло. Да и кроме легкой дезориентации и слабости больше никаких последствий девушка не ощущала.

— Ты из-за меня так расстроилась?

Плечи этори опустились. Она поникла. И только спустя несколько минут ответила:

— Среди рабов вспышка заболевания… Слегли сразу десять человек. Возможно, выявят еще. На территории сада нашли участок зараженной почвы.

По спине пробежали мурашки. Вспомнился шарик, обмотанный нитями-разломами. Прогноз Археоса. И именно сейчас Саша вдруг ощутила обреченность. Предопределенность. Этра пыталась бороться за жизнь. Но все ее попытки были тщетны. И все происходящее — лишь агония умирающей планеты.

Она взглянула на Батиму. Сейчас та походила именно на ребенка. Испуганного. Страстно желающего жить. И бессильного изменить что-либо. Разве она виновата в смерти Филис? Или в том, что Археосы выбрали эту планету? Что им не хватило сил спасти ее?

Девушка села рядом с этори и обняла ее, уложив голову в кудряшках себе на плечо.

— Все будет хорошо. Мы справимся. Я обещала тебе жизнь, помнишь?

Та неожиданно всхлипнула и судорожно выдохнула.

— А если ничего не выйдет? Иногда мне кажется, что все бесполезно. Мы тут возимся, пытаемся каждая занять положение повыше и получше. А что в итоге? Мы все умрем? Эта болезнь нас убьет? Что будет?

Талия вышла из стены и села рядом. Плечом к плечу.

— Война — это вирус не только для планет, но и для людей. Она извращает все, чего касается. Оставляет разрушение и хаос там, где должен быть мир. Внушает сомнения. Страх. И боль. Извлекает из людей самые темные их стороны. И не все могут им противостоять…

Саша вспомнила газ, стелящийся над песком. И сожаление Археосов. Чувство вины. Они не хотели создавать оружие. Жизнь для них важнее. Но что тогда должно было получиться? Газ тяжелый. Его прибивает к земле… Земле, которая рождает болезнь.

Мысль показалась безумной. Но что если… Газ опасен для людей. Здоровых людей. Но… Он должен воздействовать не только на них. Почва. Что если он сможет убить саму причину болезни? Конечно, она не биолог, но… Почему не попробовать? Осталось только убедить того, кто может отдавать приказы…

— От любой болезни можно найти лекарство. Или вакцину. Зачем эмир хотел меня видеть?

— Я не уверена… Но там был кто-то из советников. Кажется, эмир хотел, чтобы ты помогла ему с чем-то.

Карточная игра? Решил использовать свое преимущество против неподготовленных противников? Что ж…

— Сообщи ему, что я пришла в себя и хочу поговорить с ним, если он желает меня видеть.

Батима выпрямилась и заглянула ей в лицо.

— Ты уверена?

— Да. Все будет хорошо. Я в порядке.

Этори вытерла лицо, несколько раз вдохнула и выдохнула, а потом ушла. Саша проводила ее взглядом.

— Если решения принимает правитель, народ не несет ответственности за происходящее…

— Ответственность всегда лежит на правителе. Он принимает законы. Он отдает приказы. Жизнь и смерть в его руках.

— Я понимаю, почему Филис убила шейха… Хаос власти. Смута отвлекает внимание и ослабляет…

— Да. Слабость врага дает нам преимущество.

— А теперь единственный прямой наследник эмира — еще нерожденный ребенок его сестры. Поэтому он держит ее здесь. Ее муж…

— Мертв. Скорее всего. А она носит сына. Эмир не женат. Ты права.

— Но почему он не дает забеременеть наложнице?

— А если все сложнее? Если он не может стать отцом?

— Тогда понятно, почему его сестра здесь…

И теперь ясно, что нужно делать.

— Ты уверена?

Глаза у Талии такие же, как у Икара. И тоска снова сжимает грудь.

— Я буду ждать, пока смогу…

…С эмиром они встретились в саду. И был он мрачен. Тень лежала на лощеном лице, делая его неприятным. Отталкивающим. Но Саша улыбнулась, преодолевая собственные чувства и заталкивая их поглубже.

— Приятного вечера великому эмиру. Надеюсь, не я испортила твое настроение?

Мужчина смерил ее тяжелым взглядом.

— Нет. Вечер неприятный, но не из-за тебя.

Из-за болезни рабов и того, что нашли в саду.

— Могу ли я быть полезна эмиру?

— Ты могла быть полезна. Днем. Но упала в обморок… — они медленно шли по одной из дорожек, удаляясь от жилых домов и приближаясь к одной из стен периметра. — Лекарь так и не смог понять, что произошло. А достопочтенный Марсад сказал, что такой же недвижимой ты была, когда вступала в контакт с ядром.