Сугихара опять, как тень, появляется у него за спиной. Прислонившись к косяку, наблюдает за ним смешливо поблёскивающими глазами. И Йошики кидает на него взгляд через плечо. Зрение у него тоже изменилось: теперь Ясухиро уже не кажется ему таким бледным и неестественным. Наоборот, он как живой, с блестящими глазами и даже чуть розоватыми щеками. Видимо, Йошики уподобился ему и перестал замечать эти жутковатые отличия от человека.

— Легко тебе говорить. Ты до сих пор ничего мне не объяснил.

Хаяши поворачивается на каблуках, подходит к нему и обвивает руки вокруг шеи. Щурится, заглядывая в красивое лицо.

— Как это ничего? — Ясухиро округляет глаза. — Ты невнимательно слушаешь.

— Разве? А по-моему, это ты просто кидаешь мне огрызки, из которых я должен сделать какие-то выводы. Извини, я с трудом соображал всё это время, — Йошики фыркает, — туман в башке только сейчас проясняться начал.

Ясухиро вздыхает, берёт его лицо в ладони и, наклонившись, чмокает в губы.

— Что ты хочешь знать?

— Всё, что ты можешь мне рассказать о вампирах. Сколько их, откуда взялись, чем отличаются от людей, кроме внешности и бессмертия, — Йошики щурится. — Потому что я по-прежнему не очень-то верю во всю эту хрень.

— Ну ты даёшь. Посмотри на себя, ты сам себе доказательство того, что всё это правда, — Сугихара только вздыхает. — Прости, куколка. Я и сам очень многого не знаю. Даже создателя своего ни разу не видел, — увидев расширенные глаза Йошики, он качает головой. — Мне не повезло так, как тебе. Этот хер на меня напал, когда я как-то поздно возвращался домой из клуба, это ещё до «Lunacy» было. Укусил. И удрапал. А я чуть благополучно не сдох, потому что рядом не было никого, кто мог бы мне объяснить, какого хрена со мной происходит. Я подозревал, но не верил, как и ты. И не хотел верить. А потом, когда лицо и тело начали меняться… Я понял, что это всё-таки правда.

Йошики нервно глотает слюну. Он невольно представляет себе, что бы с ним было, если бы Ясухиро, укусив его, просто исчез. Да Хаяши бы не пережил эти ужасы. Воспоминания об этом кровавом тумане до сих пор холодят его. И понятно теперь, почему Сугихара так скептически реагирует на его слова о недоверии — сам был точно такой же.

— Я могу сказать тебе только то, что сам путём проб и разбиваний башки выяснил, — Ясухиро сцепляет руки на его талии. — Во-первых, мы всё-таки меняемся со временем, не остаёмся такими же, как были, когда нас обратили. Просто стареем намного медленнее. Во-вторых, мы не боимся ни серебра, ни чеснока, ни солнечного света. Как ты уже заметил, я преспокойно передвигаюсь по улице днём, и даже ожогов нет, — он улыбается, — так что в гробах спать, слава богу, не надо. По-хорошему, можем вообще не спать. Хотя лично меня днём всегда тянет немного подремать, если есть время.

Йошики щурится.

— Всё это хорошо, конечно, но не может быть такого, чтобы не было никаких ограничений.

— Ну, смотря что считать ограничением. Для кого-то уже невозможность умереть — самая жуткая расплата за всё это. К тому же, не забывай про кровь, она нам нужна, как и классическим вампирам.

— Придётся стать убийцей?

Ясухиро смеётся.

— Так спокойно спрашиваешь подобное… Ты прелесть, Йошики. Успокою тебя, убивать и обращать вовсе не обязательно. Я вот уже много лет обхожусь лекарствами для повышения гемоглобина. Они, конечно, такого острого кайфа не дают, как кровь, но голод легко могут утолить на время. Ну, и нам с тобой можно об этом не думать, — он подносит к губам ладонь, — мы вполне можем пить кровь друг друга.

Йошики вскидывает брови:

— Но это…

— Ненормально, — кивает Сугихара, — да. Каннибализм в чистом виде. Но какая нам разница, если никто не будет об этом знать?

— Никакой, — бездумно подтверждает Хаяши. — Никого не касается, что мы будем делать в спальне.

Ясухиро мягко гладит его по волосам.

— То есть, тебя уже не беспокоит перспектива быть моей второй женой?

— Я уже смирился. Разве у меня есть шанс теперь куда-то от тебя деться? — Йошики вздыхает и упирается лбом в его шею. — Раньше я хоть мог тебя уволить и нахрен послать, а теперь никак. Тем более, может, это и к лучшему… Я только сейчас, пока жил тут с тобой, понял, как меня заебало одиночество. Не хочу больше быть один.

Ясухиро проводит по щекам кончиками пальцев, улыбается.

— Я не оставлю тебя одного больше, Йошики.

— Не говори этого, — Хаяши кривится и опускает глаза. — Я не верю больше этим словам. Хиде тоже обещал меня не бросать. И в итоге…

— Ты любил его? — в голосе слышно явное сочувствие и горечь.

— Любил. Но как друга. Или как брата. Ничего такого. Я парней привлекал, — Йошики хмыкает, — а они меня — нет.

И он тут же слегка распахивает глаза от пронзившей его догадки.

— Как думаешь, а Хиде мог быть вампиром? Может, кое-кто из фанатов был прав, и он просто сбежал куда-нибудь подальше?

Ясухиро отрицательно качает головой.

— Нет. Я бы почувствовал, если бы он был вампиром. Прости, он был человеком. И он и вправду умер…

Йошики вновь упирается лбом ему в шею. Надеялся ли он? Нет, если только самым тёмным уголком души. Потому что он сам видел мёртвого Хиде в гробу. Сам целовал его в лоб, ощущая губами страшный неживой холод и шепча со слезами, что не верит происходящему.

— Тогда пообещай, что не покинешь меня вот так же, — тихо проговаривает Хаяши. Обнимает сильнее, сжимает обеими руками. — Я больше не хочу никого терять.

— Я пообещал тебе это ещё в ту ночь, — он целует в лоб. — Никому не отдам свою куколку.

И Йошики впервые не чувствует злости при этом слове.

Сегодня они пройдут по красной дорожке, держась за руки. И на выступлении вдвоём сыграют «Forever Love». И никто не посмеет им помешать.

— И ещё кое-что, — Хаяши хмыкает и поднимает глаза, Ясухиро вопросительно поднимает брови. — Раз уж я тебе вместо второй жены, то с тебя обручальное кольцо.

========== 3. ==========

Этот Новый год будет особенным. В глубине души или того, что от этой души осталось после обращения, Йошики и сам это знает даже без ободрений Ясухиро, которые тот шептал ему в ухо ночью. Ведь для Хаяши это — в каком-то плане начало новой жизни, у которой первая точка есть, а вот конечной теперь нет и не будет.

После полубессонной ночи и гуляния по холодному заснеженному саду под луной его будят мягкие лучики зимнего солнца, попавшие на лицо. Смешно фыркнув, как котёнок, Йошики отворачивает в сторону голову и утыкается губами в висок безмятежно спящего на нём Ясухиро. Чуть-чуть приоткрыв свои жёлтые глаза, чтобы в них не попал свет — хоть, как Сугихара его уверял, реальные вампиры не боятся солнца, радужки очень чувствительные и болезненно на него реагируют — Хаяши из-под длинных ресниц поглядывает на партнёра. Ясухиро почти всегда спит вот так, уютно устроившись у него под боком, уткнувшись носом куда-то между шеей и плечом и забросив руку ему на грудь. Вроде не прижимает к себе, не цепляется за него всеми силами, но ненавязчиво даёт понять — не отпущу, не дам уйти. Хотя Йошики больше и не хочется, чтобы его отпускали. Хаяши уже привык, что его обнимают.

На прикроватной тумбочке — ваза с огромным букетом из белых роз, разломанная плитка тёмного шоколада и пара бокалов с остатками красного вина. Молчаливое, но такое эротичное напоминание о вчерашнем вечере.

При взгляде на них Йошики чувствует пробежавшие по коже сладкие мурашки. Он зевает, продемонстрировав устрашающие клыки, слегка шевелится, поворачиваясь на бок, и трётся щекой о худое плечо Ясухиро. Нежно, но настойчиво, будит его, не даёт спать дальше.

— М-м-м… Йошики, ты чего проснулся?.. Ещё так рано…

Сугихара сонно бормочет куда-то ему в волосы, отчаянно цепляясь за остатки сна. Йошики хитро улыбается краем рта и тянется к самому его уху.

— Ничего не рано. Просыпайся, — шепчет он капризно. — И поцелуй меня. Хочу!