Младший Учиха заметно смутился, он слышал возню, но не придал ей значения, и только когда увидел лицо, подёрнутое краской, понял, чему помешал, да было уже поздно.

— Спасибо, конечно, — застенчиво улыбнулся он, проходя мимо. — Но похоже, что я помешал чему-то очень важному.

Все снова собрались в столовой, душевно потягивая чай с сахарной бомбой, а за окном тем временем разыгралась настоящая метель. Никто бы и не подумал, что такое может произойти на самом рубеже зимы с весной. Хаширама всё так же пытался под столом положить руку на колено Мадары, а тот упорно бил по ней кулаком.

— И всё же, я вам мешаю, — несколько огорченно произнёс Изуна, склонив голову. Сейчас он чувствовал себя лишним на своём же празднике. — Не обращайте на меня внимания, я сейчас налью себе ещё и пойду в комнату… Нужно ещё сделать уроки в школу.

Мадара вскочил из-за стола следом за братом, его слова задели и больно ударили. Ну надо же было припереться именно сегодня, когда хотелось этот день провести вдвоём. Не успев ничего сказать, он лишь вскользь коснулся спины Изуны, на что тот повернулся и, улыбнувшись, кивнул. Всё в порядке.

— Я сейчас выгоню этого говнюка и приду, — крикнул Учиха вдогонку. — Я быстро.

И только когда Изуна скрылся в коридоре второго этажа, Хаширама решился задать вопрос, так мучавший его последнюю пару недель.

— Вы помирились? — непривычно шёпотом спросил он и кивнул в сторону ушедшего мальчишки.

Мадара нахмурился, сведя брови к переносице, и изумлённо посмотрел на приятеля, не понимая, что он такое несёт.

— Помирились?

Снова подойдя к другу, Сенджу приспустил его халат с плеч и провёл пальцами по успевшим пожелтеть синякам, коих было неприлично много.

— Ты не обижайся, если вдруг лезу не в своё дело, — начал он, поцеловав одну из неприятных отметин. — Но я в прошлую нашу встречу увидел у тебя это и решил, что ты мне ничего не скажешь, потому и спросил у Изуны. Он сказал, что это вы поругались и немного подрались.

Учиха вскинул брови. Интересно, как быстро он поверил в эту чушь? Как щуплый милый мальчишка смог оставить такие жуткие синяки? Бред. Но сработало же.

— А, ну да, было такое… — не совсем уверенно протянул Мадара, и потер шею. — Помирились… Да…

******

Усталый взгляд снова обратился в яркое тёплое лето. Звонок резал тишину большого дома, а на мониторе дверного звонка показалось лицо. Хаширама. На самом деле, Изуне нравились его визиты, брат будто расцветал в его присутствии. А особенно в последнее время, считал он, Мадаре был необходим этот человек, ведь по неизвестным причинам, отец стал всплывать в памяти всё чаще, и это убивало обоих.

Хаширама не церемонясь вошёл в дом, сразу же потянулся к лицу младшего Учихи и потёр его щеку тыльной стороной ладони.

— Привет, Изу, — улыбнувшись, начал он и огляделся по сторонам в поисках приятеля, но тот его не встретил. — Я смотрю, что у нас с тобой один багаж.

Изуна чуть приподнял уголки губ. На лице читалось непонимание.

— Наверное. Хотя я и не понял, о чём ты.

— Мешки под глазами, — Сенджу снова провёл пальцем по чужому лицу. — Плохо спишь?

Парень поежился от пристального взгляда и тут же обнял себя за плечи. Спал он хорошо, а вот дни иногда были просто ужасными. Приступы паники и незапланированные обмороки со старшим братом случались всё чаще, но все было бы ничего, если бы Мадара хотя бы рассказывал о природе их появлений.

Увидев, что приятель неохотно вышел из гостиной, одетый лишь в короткие домашние штаны, Хаширама раскинул руки для объятий, но Мадара не спешил ему отвечать. Его заинтересовал странный предмет в руке. Конверт. И кто сейчас пишет бумажные письма?

— У тебя что-то срочное? — устало спросил Учиха. — У меня что-то от жары давление скачет, так что проходи в гостиную…

— Нет, несрочное, — удивлённый таким поведением ответил Сенджу и бросил вопросительный взгляд на Изуну, а тот лишь пожал плечами. Всё время они что-то недоговаривают. — Просто неделю не виделись, вот и решил зайти проведать тебя, — он потряс конвертом, пытаясь привлечь к нему внимание. — А ещё брат просил передать тебе вот это, не знаю, что там, но он настаивал…

Мадара махнул рукой и ушел. Не заинтересовало.

— Мне это не интересно, — послышалось как будто издалека. — Сам взгляни, если хочешь. Наверняка там какой-нибудь вирус или сибирская язва, или на что он там ещё способен.

Хаширама вошёл в светлую гостиную с панорамными окнами, занавешенными лёгкой газовой тканью, что свежо развевалась от работающего кондиционера. Мужчина по-хозяйски раскинулся в мягком кресле, положив ноги на пуфик и тут же порвал конверт. Нечего кривить душой, он пришёл сюда только по просьбе Тобирамы, очень уж тот настаивал и практически умолял. В конверте оказались фотографии, и самая верхняя из них оказалась сделана неделю назад.

— Мадара, — ошарашенно позвал он друга. — Тут какой-то неприятный сюрприз…

Фотокарточка перекочевала в руки Учихи, буквально была вложена в них.

— Я был бы не я, если бы сомневался в этом… — Мадара проглотил слова, взглянув на снимок, перевёл взгляд на Хашираму, потом снова на снимок. Казалось, в шоке прибывали оба. Фотография буквально кричала развратом, что называется картинка со звуком, на ней была их последняя встреча. Тот самый диван, та самая гостиная в доме Хаширамы, откровенная поза и два обнаженных мужских тела, слитые в любовном танце на грани оргазменного крика. И сомнений не было, что фото сделано с улицы из окна. — Это что за херня?

Это уже не беспокоило Хашираму, он зажал ладонью рот и закрыл глаза. На ресницах повисли капельки слёз. Он невольно сжался и опустил ноги, примостив на них локти. Происходящее на снимках не помещалось в голове. Три последние карточки выпали из руки и рассыпались по полу.

— Не помешаю вашему разговору? — нарушил тишину вошедший Изуна, да только никто не ответил. Мадара всё так же молча смотрел на фото, а Хаширама, сгорбившись, смотрел в пол. На его щеках мелькнули две мокрые дорожки. — Что тут у вас произошло?

Младший Учиха подошёл к приятелю брата, потрепал его за плечо, но снова не заметил никакой реакции, тот даже не поднял головы. Капля упала на пол. Что заставило этого жизнерадостного человека плакать? Руки сами потянулись к разбросанным снимкам, и только после минутного изучения происходящего на них, Изуна понял, что сделаны они были восемь лет назад.

— Всё совсем не так… — в полной прострации пытался он говорить, отчаянно мотая головой и глядя на такого же непонимающего брата. Сенджу даже не поднял головы. Изуна бросил фото на журнальный столик, и они заскользили, попав в руки Мадары. Сам же парнишка сел на пол и обессиленно прислонился к коленям Хаширамы плечом, а потом и вовсе положил на них голову. Широкая горячая ладонь накрыла ухо, и теперь Изуна слышал, как пульсирует в висках собственная кровь. — Это не то, что… Можно подумать… Просто… Кто-то хочет, чтобы ты так подумал…

******

На улице моросит мелкий дождь, негромко работает телевизор в гостиной, из которого звучит устрашающая музыка и мелькают страшные картинки. Новый ужастик, недавно показанный в кинотеатре, всего лишь страшные картинки, но сколько жутких картин они пробудили в подсознании уже практически взрослого и самостоятельного восемнадцатилетнего парня. Он едва передвигает ноги во сне, пытаясь убежать от некого двуликого чудовища, наполовину белого, наполовину черного. Монстр тянет когтистые лапы, сверкает янтарными огоньками вместо глаз, жутко ухмыляется во все зубы. Изуна старается бежать, но их скорости неравны. Крик пытается вырваться, но голоса нет, ещё попытка — снова неудача. Парень падает на колени, царапает ногтями паркет, чудовище проходит сквозь него и направляется в комнату брата. Нет! Это был обман, и всё ради того, чтобы Изуна показал ему, где находится Мадара. Немой крик, сердце стучит, как набат, парнишка вбегает в комнату, а видит только жуткого монстра с торчащими из рук ветками, а в длинных пальцах кровоточащее сердце его братишки. Хищный оскал, длинный змеиный язык облизывает жёлтые острые зубы. Укус за укусом сердце исчезает в зловонной пасти…