Мадара потянулся, сгреб братишку в охапку, прижав к себе, как можно крепче, прильнул к его взъерошенной тёплой маковке своей щекой и едва коснулся её губами. Теперь он тщательно следил за своими действиями.

— Даже погода решила поздравить тебя, лисёнок, — он взглянул на Изуну, что задрал своё сияющее улыбкой личико, и хитро подмигнул. — Хочешь на улицу сходить?

— Что, прямо ночью? — удивлённо вскинув брови, прошептал мальчишка, будто боялся, что его кто-то услышит. — Вот так возьмём и пойдём?

— Ну, а что? — Мадара потёр брата по спине, но тот сразу же скатился с него и закутался в пуховое одеяло.

— Давай лучше останемся дома, — раздался голос из одеяла, а уж потом показалась забавная лохматая голова. — Там хоть и красиво, но, наверное, очень холодно.

Старший не спорил, он, навалившись на Изуну сверху и выиграв в неравном бою клочок одеяла, прикрылся им кое-как и закинул руки под щеку. Симпатичное умиротворенное личико лежало рядом и со свистом втягивало воздух слегка заложенным носом. Хотелось бы, чтобы так было всегда. Сколько времени они потеряли вдали друг от друга? Даже иногда замечали, как растут, что странно для людей, живущих вместе.

Утром совершенно неожиданно раздался звонок в дверь. Странно, ведь они в этот день никого не ждали. Небольшой монитор на стене заработал, показав гостя.

— Дара, к тебе друг пришёл, — закричал Изуна и потянулся к кнопке, чтобы открыть.

Мадара бежал на первый этаж, чуть не растянувшись на лестнице. Меньше всего он сейчас хотел провести время с другом, ему же не расскажешь, что без отца в дом приходят поистине райская погода и отличное настроение.

— Бегу, — пробубнил он недовольно. — Сейчас как рот откроет, так не заткнёшь его.

— Сидите, я пойду к себе, — мальчишка погрустнел, но попытался приподнять уголки губ в наигранной улыбке, что жутко расстроило брата. — Позовёшь, когда он уйдёт… Хотя, я услышу, что стало тихо.

Дверь открылась, когда в холл влетел ураган, а имя этому урагану — Хаширама Сенджу. Он сразу же пробежал на кухню и деловито уселся за столом, сложив руки в замок. Его улыбка во всё лицо, горящие с мороза щёки, блестящие чем-то ядовитым глаза. Сразу видно, не просто так пришёл. Очередная дебильная идея посетила эту голову, не иначе.

— Ма-да-ра, я пришёл к тебе с приветом, — как обычно громко и нараспев начал парень, стукнув ладонями по столу. — Снимай штаны, залезай на стол прямо сейчас, будем разговаривать с тобой через секс…

— Ты ёбнутый что ли, Хаши? — визгнул Мадара и дал другу затрещину. — Вообще-то я дома не один.

На что Хаширама улыбнулся ещё шире и, прищурившись, потёр ушибленное место.

— Да ладно тебе, знаю я, что твоего отца нет в городе.

— А тебя только он смущает? — Учиха изобразил неподдельное недовольство и поставил руки на пояс. — Я тебя, кажется, не звал сегодня. Чего припёрся?

Сенджу как обычно осмотрел кухню в поисках еды, на глаза попался торт, который братья испекли ещё вчера. Не то, чтобы они умели хорошо готовить, но небольшая проба уже была снята, и торт оказался вкусным, хоть и чересчур сладким, потому что ребята не смогли договориться по поводу начинки и просто намазали всевозможными джемами и ореховой пастой, густо приправив сверху взбитыми сливками. Торт всем своим видом говорил: «Съешь меня и впади в диабетическую кому». Хаширама стукнул себя ладонью по лбу.

— Совсем забыл! У твоего брата ведь сегодня день рождения. Угостишь кусочком?

— Лучше поздно, Хаши… — Мадара подвинул стул поближе к приятелю и уселся, закинув ногу на ногу. — Говори, зачем пришёл и сваливай.

Не получив разрешения и не дождавшись гостеприимства, Хаширама сам отрезал себе добрый кусок и уселся обратно, нагло и с причмокиванием облизывая сладкие пальцы.

— У меня, короче, тут к тебе такое дело. Ты никогда не хотел попробовать с девушкой?

Мадара поперхнулся собственной слюной, когда услышал чудной вопрос. Это же надо было, прибежать сюда чуть ли не с раннего утра, чтобы спросить такой бред. А какое ему вообще до этого дело?

— Ты прости меня, мой юный друг, — саркастически улыбнулся он, прижав ладонь к саднившему горлу. — Но ты херачил через весь город, только чтобы узнать у меня такие несколько интимные подробности? Хочешь избавиться от меня, сукин сын?

На что они оба неприлично громко рассмеялись.

— Да ты не так понял, Дара, — продолжил Сенджу, когда вытер выступившие от смеха слёзы. — Я спрашиваю про девушку между нами?

Учиха подавился очередным ругательством и вскочил на ноги, но больше всего его сейчас бесила эта ухмылка. Лучший друг сейчас напоминал какого-то садиста, что ищет точку, дабы ударить больнее, ещё больнее, пока нахрен не убьёт окончательно.

— Ты умишком тронулся что ли?! — Мадара упёрся руками в стол и, наклонив голову, нагло заглянул другу в лицо. — Хочешь, чтобы она смотрела, как мы лижемся и трахаем друг друга? Я думал, что слышал от тебя всё дерьмо, что можно, а нет, ты продолжаешь меня удивлять! Знаешь, что, вернись-ка ты той же дорогой, что пришёл сюда, да только смотри под ноги внимательнее, там, где-то на обочине валяется твой растекшийся повреждённый мозг. Вероятно, что ты выронил его, когда бежал…

Хаширама только запойно смеялся на эти ругательства. Он к ним привык и, схватив визгливого приятеля за запястье, потащил к ближайшему зеркалу, что находилось в лестничном пролёте.

— Ты и представить себе не можешь, как это многих заводит, — запыхавшись тараторил он, волоча приятеля наверх. Рукав халата на Мадаре оттянулся, слетев с плеча, одна тапочка осталась далеко внизу. Когда они наконец поднялись, Хаширама встал сзади, повернул друга лицом к зеркалу. — Ты только посмотри на себя, — руки его стали шарить по чужому телу, трогая поочерёдно всё, что он называл. — Твоё лицо, твои волосы, эти милые щёчки, твоя фигура… Ауф… Да любая на это поведётся…

— Заебись ты придумал, Хаши, — возмутился Мадара, но слегка улыбнулся, чувствуя горячие потные ладони на своих бёдрах. — На меня любая поведется… А тебя мы за борт выкинем что ли?

Снова повернув Мадару к себе передом, Хаширама стиснул его в крепких объятиях и плотно прижался, принявшись вылизывать шею поцелуями. Он всегда вкусно и сладко пах, почти как его издевки, и этот запах сводил с ума, заставляя вспыхивать от одной лишь искры. Растянув шёлковый халат на груди шире, Сенджу впечатал товарища в стену и приподнял его ногу, закинув себе на бедро. Поцелуи спускались всё ниже и становились более требовательными, от чего уже заводились оба. Мадара рвано дышал в ухо приятелю, сам подаваясь бедрами вперёд и слегка потираясь причинным местом.

— Ну же, соглашайся, — горячо шептал Хаширама, не прекращая жадно целовать. Он всегда умел уговаривать, не словом, так делом. — Представь, я буду у неё в ротике, ты — ниже. Тепло, влажно, красиво. Можем даже, как ты любишь говорить, лизаться в это время. Чёрт… У меня встал, Дара, спасай…

Мадара прогнулся в пояснице и, запрокинув голову, шумно выдохнул. Да, последнее он точно сейчас разделял, но не более.

— Придурок, — старался шептать он, как можно тише. — Я тебе сам сейчас за обе щеки натолкаю, если не заткнёшься. Я не буду делать этого при посторонних, мне тебя идиота хватает. И я не настолько псих…

Хаширама как не слышал, только вжимался в крепкое тело всё сильнее, начиная вгрызаться зубами в выступающие ключицы.

— Говорю спасай… А он как не слышит… Можно я возьму тебя прямо тут?

Наверху негромко хлопнула дверь. Вот же чёрт… Грубо оттолкнув приятеля от себя и быстро приведя себя в надлежащий вид, Мадара стал спускаться обратно. Чего он больше всего не хотел, так чтобы брат увидел все это безобразие. Стыдно будет до конца жизни, а может и того дольше.

— Ты что, вот так тут меня и бросишь? — рассмеялся Сенджу и глянул на второй этаж, откуда раздавались тихие шаги. Увидев Изуну, он засунул руки в карманы и оттянул их в попытке скрыть бестолковый стояк. — Привет, Изу, с днём рождения.