— Есть, — кивает она и совершает попытку встать, но Богатырев тормозит ее.

— Я сам. — Открывает дверцу холодильника, находит майонез и надавливает немного к мясу. — Пахнет вкусно.

— Майонез? — взволнованно спрашивает мама, и он усмехается уголком губ.

— Мясо.

— Андрей любил его. Я редко готовила. Много работала. Теперь жалею, что не баловала мужа домашней едой, — грустно вздыхает мама. — Нельзя пренебрегать временем. Его не вернуть. Так что советую вам не совершать тех же ошибок. Проживайте каждый день так, словно он последний.

Мы с Богатыревым переглядываемся, он поддевает вилкой кусочек мяса и отправляет его в рот. Мне нечего ответить. Мы уже потеряли семь лет. Будем тупить — потеряем всю жизнь.

— Платон, а почему вы вдруг захотели заняться страховками? — меняет мама тему разговора. — Сейчас на каждому шагу эти фирмы.

— На самом деле компанию я купил для сестры. Она окончила школу страхового бизнеса. Знакома с менеджентом и маркетингом. А если с умом подходить к работе, она принесет колоссальный доход. Уезжать Ира отсюда не хочет, поэтому пришлось поднапрячься с идеей.

— Я узнала, что купленная вами фирма на грани банкротства. В чем ваша выгода?

— Мы рассматривали несколько вариантов. В каждом из них Иру не устроила структура работы. Есть изъяны, которые ей бы хотелось изменить, но тогда можно потерять прибыльных клиентов. А начинать с нуля долго и муторно. Тогда мы решили остановить свой выбор на тонущей компании. У нее есть основа — доля клиентов. Если сосредоточиться на них, то можно обрасти твердым доверием, а это уже маркетинговая уловка. У них есть партнеры, у тех тоже, и так далее. В итоге о нашей фирме будут говорить с восторгом. Подняться с колен после смены руководства — это даже круче, чем явиться в бизнес с новым именем. В эту фирму вернутся даже те клиенты, которые недавно убежали.

— Хитрый ход, — улыбается мама. — Вы человек находчивый. Наверное, коллекция «красных» дипломов?

— Девять классов образования, — спокойно отвечает Богатырев и закидывает в рот следующий кусочек мяса.

У шокированной мамы отвисает челюсть. Первая причина, по которой она невзлюбила Королева, это как раз отсутствие у него образования. Она, как преподаватель, всегда по этому критерию определяла уровень уважения к человеку. Судьба только что преподнесла ей сюрприз.

— Мам, давай потом, — прошу я ее. — Уже поздно. Мы очень устали.

— Да, извините, — произносит она. — Кому чай? Кофе? Цикорий?

Дальнейший ужин мы, в основном, разговариваем о Саше. Богатырев узнает, что она ходит в бассейн и занимается гимнастикой. Мама хвастается ее кубком и грамотой, рассказывает, как тренер уже делает ставки на мировой спорт, на что Богатырев отвечает:

— Если ей действительно это нравится, то я найду ей лучших тренеров.

После ужина, пока мама убирает со стола, я провожаю Платона к двери. Но уже здесь, в коридоре, понимаю, что не хочу его отпускать.

— Можешь остаться на ночь, — лепечу, виновато опустив глаза.

Он слишком близко. В нос заползает его запах. Кожи касается жар его тела.

— Не могу, — отвечает он с заметной неохотой.

— Из-за своей мамы? — пальцами нервно кручу пуговицу на его рубашке.

— Из-за тебя.

Резко поднимаю лицо. Он смотрит пронзительно, горячо.

— То есть?

— Не могу спать с тобой через стенку.

— Ложись со мной.

— У тебя слишком тонкие стены, Рита.

Мои щеки загораются. Теперь понимаю, о чем он. Он не сможет просто спать со мной. Он захочет секса, а тихо трахаться не получится.

— Я заеду за тобой утром, — добавляет он, обуваясь.

— Погоди, — задерживаю я его, взяв за руку. Мну его большие пальцы, опять потупив взгляд. — Ты сказал, что купил фирму для Иры. Когда дела наладятся, ты уедешь?

— Да.

— Снова на семь лет?

— Нет, навсегда.

Сглотнув застрявший в горле ком, смотрю в его глаза с болью.

— Тогда зачем ты заставляешь нас привыкнуть к тебе?

Он приподнимает мое лицо за подбородок, проводит подушечкой пальца по моим губам и уверенно отвечает:

— Потому что вас я заберу с собой.

Мадлен уже ждет меня в моем кабинете, когда я появляюсь в офисе. Богатырев заехал за мной, как и договаривались, только мы с ним ограничились дежурными приветствиями из-за сидящей в машине Иры. Так что настроение у меня пусть и не подпорчено, но и не на высоте. Я бы не отказалась от бодрящего поцелуя перед длинным трудовым днем, который непременно сведет меня с Ярославом и очень тяжелым разговором начистоту.

— Привет, — улыбаюсь Мадлен, проходя к своему креслу.

Подруга сидит за столом, откинувшись на спинку стула и постукивая ручкой по лежащей перед ней папке.

Склонившись, чмокаю ее в щеку, но она не удосуживается даже взглянуть на меня. Злится из-за машины.

— Ну прости меня, — прошу я, бросив сумку в кресло, а сама сажусь на край стола. — Я недостойна твоей дружбы.

— Мою машину же никто не угонял? — Наконец поднимает на меня обиженные глаза. — Ты этими сказками Ярослава кормить можешь, но не меня.

— Мадлен, я куплю тебе новую машину. Выбирай, какую хочешь.

— Ты? — хмыкает она. — Или Богатырев?

— Какая разница? — Развожу я руками, не понимая ее претензий. Да, я накосячила. Но ведь я готова исправить ошибку!

— Когда ты собиралась рассказать мне о своей командировке? Вернувшись из нее? — выговаривает она с неприкрытым недоверием. — Ты, Рита, не умеешь дружить. Я нужна тебе, только когда ты в жопе. — Мадлен встает и подвигает мне папку. — Вот то, что ты просила. Эту дамочку зовут Стеллой. У них с Богатыревым давно все кончено.

Развернувшись, она дефилирует к двери, заставив меня глотать горькое чувство вины. Нельзя обманывать и предавать подругу, благодаря которой однажды я уже пережила ад. Без нее я бы не решилась на развод с Королевым. Во всяком случае, не тогда. Я бы простила его, продолжила бы с ним жить, строить семейную жизнь, наверное, даже родила бы ему ребенка, а потом оказалась бы одинокой никому не нужной бабищей. Это Мадлен научила меня уважать и любить себя!

Бросив взгляд на оставленную ею папку, перевожу его в окно. Нет нужды лезть в добытую Мадлен информацию, когда я воочию встретилась со Стеллой — с женщиной, оказавшейся не моей конкуренткой, а моей сестрой.

Тяжело вздохнув, все-таки беру папку и замираю, прочитав размашистое «Для подруги». Меня переклинивает. Перед глазами всплывает конверт «От друга», подписанный тем же почерком. Тот же наклон, цвет чернил, те же завитушки в буквах «друг». Несомненно, и конверт, и папка подписаны одной рукой. Рукой Мадлен.

Меня пробирает противная дрожь. Легкие сдавливает от колючего предательства. Дышать становится трудно.

Я оттягиваю ворот блузки, хватая воздух ртом. Голова начинает кружиться, глаза щиплет.

Мадлен запросто могла раскопать правду о моем прошлом. Для нее это сущий пустяк. Но зачем?! Я не сделала ей ничего плохого. Чем я заслужила предательство подруги?! Я всегда была с ней мила. Уехав в другой город, не перестала общаться. А когда у нее появились проблемы, устроила в нашу фирму. Она даже жила у меня, пока не заработала на первое съемное жилье! Питалась с моего стола, играла с моей дочерью. Боже, я секретничала с ней обо всем, вплоть до интимных тем!

Сжав папку обеими руками, я выскакиваю из кабинета и взглядом отыскиваю Мадлен. В кабинке ее нет. Я бегу к кулеру, в туалет, в курилку, но ее и след простыл. Возвращаюсь к ее рабочему месту и обнаруживаю выключенный компьютер. Ни сумки, ни стакана кофе, ни ключей, ни мобильника.

— Она уже ушла, — объясняет мне менеджер за соседним столом.

— В смысле? — офигеваю я.

— Вы же сами ее отпустили, Маргарита Андреевна.

Ничего не понимаю! Неужели Мадлен что-то затевает?! Что она задумала и почему?!

— Да, — киваю я. — Просто надеялась, что она еще собирается.