Я не была той Уиллоу, какой была тогда. Я не была той Уиллоу, какой была три месяца назад.

Но нужно было принимать решения. Да, моя жизнь налаживалась. Я могла заплатить за кофе и пончики. Но не могу заплатить за многое другое. Например, за целый магазин. Или за перезапуск бренда.

Я вспомнила вчерашний звонок одного из давних клиентов и его предложение. На самом деле чертовски заманчивое предложение.

Я подумала об украшениях, которые изготовила за последний месяц в кузнице моего отца. Ничего похожего на то, с чего начинался мой бренд.

Лучше.

Намного лучше.

И теперь у меня были средства продолжать в том же духе.

Я мысленно вернулась ко вчерашнему дню.

Мы с мамой пили кофе. Говорили о предстоящем рождественском ужине, когда она без обиняков спросила, присоединится ли к нам Броди.

Я прикусила губу, и сказала, что мне нужно уточнить у него. Сказала, что он, возможно, работает. Я перестраховывалась, особенно учитывая, что мама едва сдерживала визг восторга.

— Мама, — предупредила я.

Она подняла руки, сдаваясь.

— Хорошо, хорошо, я прекращаю. Но позволь сказать, что у вас получились бы великолепные дети.

— Мама! — закричала я.

— Время сменить тему, — прошептала она, доставая из сумочки конверт и протягивая его через стол.

— Что это? — спросила я.

Мама пожала плечами.

— Открой и узнаешь.

Я вскрыла конверт и обнаружила там чек. Адресованный мне. На очень крупную сумму.

Я изумленно уставилась на маму.

— Что это?

— Ты должна восстановить работу «WWW». Ты снова занимаешься дизайном. Пришло время.

Она отпила кофе, словно это не имело никакого значения. Но по ее глазам я поняла, что это так. Ей было тяжело наблюдать за моей борьбой.

Я смахнула слезы.

— Мама, я не могу их взять.

— Можешь, и возьмешь, — твердо сказала она. — Твой отец был тем ещё жлобом. Когда я начала получать хороший доход в магазине, он стал откладывать деньги, чтобы я не потратила все на альпак и юрты.

Я не упомянула о том, что у нас на заднем дворе была юрта и две альпаки.

— У меня есть все и даже больше, — продолжила она. — На самом деле я довольно состоятельная женщина. — Она засияла. — И как обеспечена женщина, я бы хотела, чтобы моя дочь покорила мир своим талантом. И теперь, когда я вижу, что ты нашла вдохновение, настал идеальный момент.

— Я н-не знаю, что сказать, — заикаясь, пробормотала я.

— Пустяки, — усмехнулась мама.

Я уставилась на нее.

— Забавное слово.

— Мам…

— Дорогая, ты же знаешь, что для меня деньги — это просто цифры на бумаге. Счастье моей дочери бесценно. Видеть, как ты возвращаешься сюда, знать, через что тебе пришлось пройти, — потрясло меня до глубины души. Но теперь я вижу в тебе свет. И я хочу внести свой вклад. — Она кивнула на чек. — Это мой скромный способ сделать это.

— Это не такой уж скромный, — возразила я, постукивая по чеку.

— Как я уже сказала, я состоятельная женщина.

— Ты уверена?

Меня охватили различные эмоции, пока я теребила пальцами чек с суммой, которая дала бы мне возможность перезапустить мой бренд.

— Я никогда не была так уверена ни в чём, — она похлопала меня по руке. — Ну, кроме моей любви к твоему отцу и того факта, что Мэрилин была убита ФБР.

Я сдержала улыбку.

— У меня есть условие, — сказала я.

Она склонила голову набок.

— Я не специалист по дарению денег, но, по-моему, все решает тот, кто дарит.

Будто бы мама могла выдвинуть дополнительное условие к тому, что давала.

— Я хочу, чтобы моим брендом и эксклюзивным онлайн-магазином в Колорадо занимался «Трикс».

Глаза моей мамы смягчились.

— Полагаю, мы можем это устроить.

С тех пор события развивались стремительно. Конечно же, благодаря, Эйвери. У меня чуть барабанные перепонки не лопнули от ее криков, когда я сообщила ей о ситуации с «WWW». Она уже вовсю готовилась к запуску и завладела моими социальными сетями. Я не стала ее останавливать. Я не хотела этого делать.

Она планировала посетить Нью-Хоуп в новом году. Она попросила меня заняться поиском жилья.

Все происходило с невероятной скоростью, и мне нужно было о многом поговорить с Броди. Это был канун Рождества. Самый загруженный день в магазине моей матери, в нашем доме, а я думала о шерифе Нью-Хоуп. Наверное, мне следовало подождать, по крайней мере, до Рождества. Но я не любила недомолвки.

Отсюда и наше кофейное свидание. Хотя делиться всеми новостями за чашечкой кофе с толпящимися вокруг нас туристами, казалось немного тяжеловато.

Я не обращала внимания на толпы людей — смесь местных жителей в практичной зимней одежде, лыжников и туристов в дорогой, но непрактичной одежде.

Но один из них выделялся среди остальных. Потому что он подошел ко мне и схватил за руку, чтобы поднять с места, а затем его ухоженные руки легли мне на бедра. На нем был брендовый пуховик, под которым был кашемировый свитер. Широкие брюки и мокасины. В разгар зимы. В Колорадо.

— Джефф?

Я прищурилась, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Но, конечно же, это был Джефф, с уложенными волосами, искусственным загаром и фальшивыми зубами, во плоти. Я посмотрела на вход. Броди должен был появиться с минуты на минуту. Он никогда не опаздывал. Появлялся там, где и когда обещал. Джефф опаздывал на все наши свидания и мероприятия.

— Уиллс, — протянул он, сжимая мои бедра. — Я так рад, что нашел тебя.

Я нахмурилась от его прикосновений, от запаха дорогого лосьона после бритья, которым он пользовался слишком часто.

— Я не пропадала, — отрезала я, не вырываясь из его объятий, потому что все еще была слишком потрясена, увидев его стоящим здесь. — А вот ты да. Вместе со всеми моими деньгами, бизнесом, и моей репутацией.

Вот и он. Мой гнев. Нарастал медленно, но нарастал.

Я похоронила этот гнев. Скрыла его под маской стыда, превратила в ненависть к себе и чувство вины. Вину за себя. Словно любить и доверять кому-то — это то, чего нужно стыдиться.

— Как ты меня нашел? — спросила я, подумывая о том, чтобы выплеснуть горячий кофе ему в лицо.

Как же это было заманчиво.

— Благодаря социальным сетям твоего бренда. Там была указана локация, и я вспомнил, как ты говорила, что родом из маленького городка в Колорадо, так что я решил, что это он и есть. Я искал тебя повсюду.

Он решил, что это город, из которого я родом. Он даже не мог вспомнить мой родной город. Я рассказывала ему об этом много раз.

— Уиллоу, ты должна мне помочь, — умолял он, крепче сжимая мои бедра.

Я покачала головой.

— Что я должна сделать, так это сообщить властям о твоем местонахождении, чтобы они могли тебя арестовать.

Я попыталась высвободиться из его хватки, но он держал крепко.

Я нахмурилась.

— Отпусти меня, ты делаешь мне больно.

Теперь я заметила, что его глаза были налиты кровью и безумны.

— Нет, Уиллоу, мне нужно…

— Тебе нужно убрать свои гребаные руки от нее прямо сейчас, черт возьми.

Голос разнесся по переполненной кофейне, и казалось, что все посетители смотрят в сторону его обладателя.

Броди.

Конечно.

Точно в срок.

Его взгляд был убийственным и устремлен на руки Джеффа, обхватившие мои бедра.

Джефф, у которого, очевидно, еще оставался инстинкт самосохранения, тут же отпустил меня. Его глаза метались по кофейне, как будто он искал путь к отступлению, но между ним и выходом стоял Броди, а очередь на вход не позволяла ему быстро протиснуться наружу.

Броди шагнул вперед. Хотя я знала, что это физически невозможно, казалось, что комната сотрясается от тяжести его шагов. От его ярости.

Джефф отступил назад, словно собирался спрятаться за мной и использовать как щит.

Это было вполне ожидаемо.

Броди схватил его за ворот стильного жилета и поднял на носки мокасин, словно тот ничего не весил.

Разница в росте между ними была огромной. Джефф был худощавым, подтянутым и ухоженным. Броди возвышался над ним, был мускулистым и крупным.