Особенно гадко Бри становилось от осознания, кто на самом деле виновен в произошедшем. Несколько месяцев назад Каримаса познакомилась с парнем из зажиточной семьи, судя по роскошному двухэтажному дому со свежей краской. Внешне дом раздражал своей помпезностью, создавал впечатление дворца с круглыми башенками и расписными витиеватыми символами на двери и стенах. Даже занавески на окнах стоили таких денег, что не каждый в Соннелии мог себе позволить подобное.

Криган по неизвестной причине переехал сюда из столицы вместе с отчимом, матерью, сводной сестрой и братом. Жители их небольшого поселения судачили, что король изгнал семью за какую-то значительную провинность, но каждый знал, что слухам верить нельзя. Другое дело, когда словам есть официальное подтверждение!

В любом случае, никому не запрещалось уехать из шумной столицы в спокойное поселение, пусть и на окраине королевства. Однажды Бри видела, как Криган впился в губы Каримасы на пороге ее дома, в районе девяти вечера. Тогда же Бри, стоявшая в стороне (благодаря чему парочка ее не видела) услышала, как Криган попросил наивную глупышку снять ради него маску, чтобы полюбоваться ее прекрасным лицом.

Утратившая остатки мозгов влюбленная дурочка сделала так, как просил парень, и только спустя минуту осознала, что совершила преступление. Криган пришел на рыночную площадь со своими отмороженными дружками, потешался над наказанием дурехи, к которой ничего не чувствовал.

Бри ходила в главную резиденцию стражников, где рассказала псам короля все до мелочей, но вину с Каримасы это не сняло. Главный стражник объяснил это тем, что Каримаса взрослая девушка и за свои поступки отвечает сама! Виновен не тот, кто спровоцировал тебя на преступление, а тот, кто, зная о последствиях, нарушил главное правило!

Но Бри знала настоящую причину. У семьи противного Кригана денег столько, что все стражники уже давным-давно куплены с потрохами. Девушку мучило чувство вины, она пыталась добиться справедливости, спасти Каримасу от позорного публичного наказания, но своими попытками ничего не добилась. Неправильно все это, так не должно быть!

Из головы не выходило, как суетилась мать Каримасы, когда увидела обезображенную спину дочери и клеймо на руке в виде креста внутри круга, как сжимал кулаки суровый отец. Они старались осторожно занести дочь в дом, чтобы не причинить ей еще больше боли. Когда Бри смотрела на эту картину, ее сердце обливалось кровью.

Ранир опоздал на десять минут. Бри увидела его в нескольких сотнях метров, когда он бежал, и улыбнулась. Их встречи утешали обоих, дарили те счастливые, драгоценные минуты, когда можно быть собой, расслабиться и вывернуть душу наизнанку, поделиться наболевшим и заняться любовью.

Бри первой полезла вверх по лестнице, Ранир следом за ней. Девушка нажала на кнопку и металлическая лестница сократилась в пять раз, чтобы никто не смог забраться к ним.

Их гнездышко по размерам напоминало кухню в доме Бри. У Ранира условия немного отличались – дом в два раза больше, с отдельной комнатой для него и двух младших братьев.

Влюбленные мечтали о собственном жилье, но не в этом адском пекле, где тебя наказывают за то, что ты снял маску, а в безопасном месте, где нет такой строгости и жестокости. Поговаривали, что такое поселение существовало на востоке королевства.

– Как все прошло? – Ранир уже снял со своего лица маску. Босые ступни пощекотало «Спинуль», блокирующее датчики. Тусклый свет лампочек освещал бревенчатый домик. На полу расстелено теплое одеяло вместо кровати, еще одно для того, чтобы укрыться, поверх разбросаны большие и удобные для сна подушки, в правом углу стопкой громоздились книги, в левом стояли консервированные банки и не скоропортящаяся еда, а чуть поодаль сухоцветы в стеклянной вазе.

Бри уже сняла и свою маску, зажмурилась, словно от физической боли и ответила:

– Отвратительно.

Ранир прикоснулся к прекрасному лицу любимой.

– Мне очень жаль, что я не смог отпроситься с работы и быть рядом с тобой в этот момент. Я знаю, как ты хотела помочь Каримасе, – Ранир обнял невесту и поцеловал в макушку. – Обещаю, скоро все закончится. Я уже почти собрал всю сумму, чтобы сбежать на восток.

Эти слова грели душу. Бри улыбнулась.

– Как прошел твой день? Как дела на работе?

– Хелл и сам не знает, чего хочет, – устало выдохнул Ранир. – Не может определиться, какой именно дом хочет. С горем пополам мы с ребятами убедили его, что на будущее лучше запастись жильем побольше, вдруг он решит обзавестись женой и детьми. Теперь Хелл капризничает по поводу расстановки комнат и уборной. Ей богу, как дитя малое! Сначала решительно заявляет, что кухню делаем сразу возле прихожей, через минуту, что вместо кухни делаем ванную комнату. Парни с ума сходят, грозятся выбить ему все зубы, если не определится в ближайшее время и не оплатит проделанную работу. И ладно, я хотя бы еще подрабатываю в кафе отца и у меня есть карманные деньги, а у ребят это основная работа, и им надо чем-то платить за еду и коммунальные.

Бри прильнула к Раниру еще сильнее, чтобы поддержать его морально.

– Но это не важно, Бри, – продолжил он. – Со дня на день Хелл нам заплатит, а когда закончим с объектом, мы с тобой точно сможем уехать отсюда. Потерпи несколько месяцев.

– А если нет? Что, если Хелл не оплатит вам работу?

– Тогда ни один целитель ему не поможет, уж парни постараются, поверь мне. Но ты не волнуйся об этом. Он еще тот мудак, умеет потрепать нервы, но за работу обычно платит.

– Очень хочется в это верить! – Бри улыбнулась, растворяясь в объятиях Ранира.

– Совсем забыл, я кое-что тебе принес.

Бри открыла глаза и с любопытством посмотрела на любимого.

Парень достал из своей холщовой сумки что-то завернутое в сверток.

– Отец с матерью просили передать это тебе.

Бри развернула сверток, и в нос ударил такой соблазнительный запах, что она тут же впилась зубами в мясной пирог, приготовленный по специальному рецепту Анели, матери Ранира. После голодовки на протяжении всего дня, угощение казалось спасением. Девушка откусила еще несколько щедрых кусков и оставила немаленькую порцию для брата и матери. Отец обычно питается в обувной, где пропадает сутками из-за большого количества заказов. Там же, в столовой, уплетает еду так, что даже отрастил себе брюшко.

После пирога жизнь казалась ярче и не такой паршивой, как раньше. Во рту остался привкус сочного мяса с жареным луком и пряными специями. Родители Ранира выдержали жесткую конкуренцию среди заведений в их поселении. На каждом шагу яркие вывески кафе и таверн зазывали войти внутрь, но ни одно заведение не могло влюбить в себя домашней атмосферой, расставленными со вкусом столами, стульями и яркими благоухающими цветами в кадках в общем зале для посетителей.

Достаточно войти в кафе – и ты остаешься там минимум на полчаса, чтобы скрыться от проблем, побыть наедине с собой с чашечкой ароматного кофе, штруделем или булкой с маком и изюмом, приготовленными по особенному рецепту. Людей там всегда столько, что яблоку негде упасть, поэтому Ранир подрабатывал там официантом, и заодно, тем самым помогал родителям. Как ни крути, а большинство людей устраивалось на наемную работу только ради денег, свои же заботились о том, чтобы посетитель действительно получил удовольствие от достойного приема, и чувствовал себя в заведении, как сам король.

– Чем бы ты хотела заняться?

– Просто посидеть так, с тобой, – прошептала обессиленная Бри. В горле саднило, усталость так и заволакивала в прочные сети сна. Как же она нуждалась в этих объятиях. Ранир казался ей спасательным жилетом, шлюпкой, что уносила подальше от опасностей, той каменной стеной, за которой она чувствовала себя в облаке спокойствия.

В свои двадцать семь молодой мужчина напоминал викинга из сказок и легенд. Руки, ноги накачаны, на прессе выделялись кубики, и Бри никак не могла налюбоваться его подтянутым, привлекательным телом. Волосы пшеничного цвета ежиком торчали вверх, светлая трехдневная щетина придавала молодому мужчине мужественности.