Неожиданно Джон начал колебаться.
– Тебя ждут друзья, – произнесла Лея, словно подталкивая его к тому, чтобы он ушел.
– Да.
Джону показалось, что она улыбается – уголками губ, совсем чуть-чуть. Почему она улыбается? Она смеется над ним? Над его странным поведением? Она заметила, что он колеблется и не хочет уходить?
Джон тряхнул головой, будто пытаясь освободиться от морока, и пошел по направлению к друзьям.
***
Пустыня. Часть вторая
Джон полностью утратил чувство времени. Очнувшись – может, через полчаса, а может, через несколько часов, он в очередной раз вспомнил тот вечер у Дамиана и Анны.
«Я ведь мог не выпить крови. Или не прийти к ним вообще. Но все случилось так, как случилось, и… смена пути, поезд пошел по другим рельсам, на какую-то другую станцию – не туда, куда ехал изначально. Сложилась бы моя жизнь по-другому? Был бы я счастливее? Оказался бы там, где нахожусь сейчас?»
«…А именно, – подумал Джон, – неизвестно где, в пещере, без связи с кем бы то ни было. Где я, кстати?»
Джон проспал весь остаток дня, а потом целую ночь, и окончательно проснулся, когда снаружи светило солнце, хотя точное время суток определить было затруднительно. К этому моменту он страшно проголодался и сразу сделал большой – даже слишком, наверное, большой, – глоток Сытого зелья.
«Да, жаль, что нет фляжки с кровью. Превратиться в вампира мне сейчас не помешало бы»
Вещи были сухими, можно было отправляться в путь.
***
Зверь
Тот вечер у Дамиана и Анны действительно многое поменял.
Во-первых, Джон начал встречаться с Розой.
Во-вторых, Элнот обиделся на Джона и первые несколько дней после вечеринки полностью его игнорировал. Под удивленные взгляды Реньяра, Дамиана и Анны он демонстративно садился в другой части класса, здороваясь со всеми, кроме Джона, обходил его на переменах и сразу после уроков отправлялся домой.
Через некоторое время, под напором Джона, Элнот все-таки сдался. Они начали общаться как прежде – правда, по плохо объяснимым причинам, Розу Элнот недолюбливал.
В-третьих, у Джона завязались странные отношения с Леей. Он постоянно следил за ней, где бы она ни была. Лея, судя по всему, тоже за ним наблюдала – когда он поворачивался в ее сторону, она резко отводила взгляд, или рассматривала его исподтишка, думая, что он этого не чувствует.
Мысли о Лее – не любовные, не дружеские, а просто мысли о ней, – постоянно витали где-то на окраине сознания Джона. Он не посвящал им много времени – все-таки у него впервые появилась девушка и отношения с ней развивались стремительно. Через месяц после их начала Джон и Роза, придя в замок Хеллингов, застали на летней веранде родителей. Их мамы и папы мило беседовали. Руки-без-тела, парящие в воздухе, подливали им кофе.
На немой вопрос Джона Ричард Хеллинг ответил:
– Мы просто хотим узнать друг друга получше, только и всего. Вы ведь узнаете друг друга… – Ричард кивнул на Розу, – вот и мы тоже.
Сидя со всеми за столом, Джон отметил, что их с Розой отцы буквально разговаривают на одном языке: одинаковыми словами ругают Явных людей, перемывают косточки общим знакомым в Бумажном доме, и оба с некоторой, плохо скрываемой ностальгией вздыхают по Геболу («который, единственный, говорил правду»), не забывая добавить, конечно, пару дежурных слов о том, что он перегибает палку.
Матери Джона и Розы, обе моложавые и ухоженные, ни дня в жизни не проработавшие, вообще не участвовали в разговоре, а только покачивали головами и улыбались.
– Наши родители теперь друзья… Что думаешь об этом? – спросил Джон Розу, поднимаясь с ней в свою комнату.
– У тебя прекрасные мама с папой.
– Очень похожи на твоих.
– Да.
Подумав, Роза добавила:
– Мои для меня – идеал семьи. Они ни разу не поссорились друг другом за всю свою жизнь.
***
В разговоре с Элнотом Джон как-то упомянул, что решил заняться изучением своего «вампирского наследия».
– Ты стал таким пафосным в последнее время, – прокомментировал это Элнот.
– Я потомок Короля Теней, – с вызовом ответил Джон. – И горжусь этим. Что плохого?
Джон теперь много времени проводил в библиотеке, читая про Старейшего Хеллинга, леди Хелену, Высших вампиров, Темное восстание. С удивлением он отметил, что Теневой мир довольно плохо описан и практически не исследован человеческими учеными, несмотря на обилие художественной литературы о нем, легенд, притч и суеверий.
Например, в одних книгах утверждалось, что вампиров можно убить осиновым колом, в других – что нельзя, а в третьих – что можно, но только определенных вампиров, а каких именно, не пояснялось. Одни и те же события были описаны по-разному: некоторые авторы считали, что Старшего Дракулу убили люди, другие – что вампиры, а третьи утверждали, что с ним чужими руками расправилась леди Хелена.
Доходило и до смешного. В одном авторитетном издании Джон с удивлением прочел, что леди Хелены не существует. Автор книги утверждал, что дочь Старейшего Хеллинга, полувампир, на самом деле погибла во время Темного восстания, а Королева Теней сейчас – это поддерживаемая Высшими вампирами иллюзия.
Наиболее достоверным источником Джону казалась «История подземного мира», которую он интуитивно заприметил еще в самом начале. Ее-то он и брал в библиотеке чаще всего. В ней единственной упоминалась связь человеческого рода Хеллингов с миром Теней и способность членов этого рода становиться вампирами.
Также Джона интересовало, что значит быть Королем или Королевой Времени. Разве можно управлять Временем? В «Истории подземного мира» содержался ответ и на этот вопрос. Конечно же, управлять Временем нельзя, однако его можно растягивать, сжимать, иногда ненадолго останавливать… Людям со стороны казалось, что Король и Королева управляют им – отсюда и титул.
Каждое полнолуние Джон выпивал наворованной в Скрытой больнице крови, оборачивался вампиром и исследовал свои способности в этом состоянии: общался с Темными тварями в замке, левитировал, перемещался через тени. Он несколько раз пытался встретиться с леди Хеленой: стучался в дверь, которая вела в Западное крыло, но неизменно ему открывал сухонький невысокий мужчина, знакомый ему по первой вечеринке, и говорил, что Королева занята или ее нет в замке.
***
Джон установил: ему необходимо выпить около одного бокала крови, чтобы превратиться в вампира на всю ночь. Если же он выпивал меньше, его глаза начинали блестеть, он почти не чувствовал холода, у него появлялось особое, звериное чутье, но никаких сонных артерий он не видел, запахов крови не чувствовал, летать не мог, через тени перемещаться – тоже, и, главное, не обжигался солнечным светом на следующий день.
Джону так понравилось это пограничное состояние, что он принялся постоянно себя в него погружать. Дошло того, что он стал носить с собой специальную фляжку с кровью, периодически отпивая оттуда в течение дня.
Уроки проходили теперь гораздо интереснее, чем раньше. Джон не только, как ему казалось, на лету схватывал материал, но и получал много другой информации об одноклассниках и учителях. Например, он мог определить, кто грустит, кто радуется, у кого болит голова, кто испытывает страх. Он не смог бы точно идентифицировать причину страха – но чувствовал его. В этом была определенная власть, которой Джон наслаждался.
Идиллия кончилась, когда однажды он собрался в очередной раз взять «Историю подземного мира», а библиотекарь сказал, что книги нет в наличии.
– Она доступна только в читальном зале, как ее может не быть в наличии? – удивился Джон.
– Ее нет в наличии на полке, потому что находится она как раз в читальном зале. У того молодого человека.
Библиотекарь указал на… Родрика Серпена, который, сидя в самом дальнем ряду, у стены, с большим интересом читал «Историю подземного мира».
Джон неспеша подошел к нему и встал напротив.
