Робин окончательно собирается и, приводя в порядок одежду, говорит:

— Я вернусь. И будет так, как я сказал.

Фрэнк, застёгиваясь на ходу, приближается к камере, склоняется, говорит:

— Не растеряй пыла, Бобби, — и закрывает крышку ноутбука.

Комментарий к 9

*Готическая трагикомедия режиссёра Тима Бёртона, являющаяся адаптацией одноимённого телесериала, который показывали на телеканале ABC с 27 июня 1966 г. по 2 апреля 1971 г. Премьера состоялась в 2018 г.

========== 10 ==========

Фрэнк ждёт Робина, но всё равно пропускает звук приближающегося авто. Он успевает заметить вскользь плечо Донни, мелькнувшее в окне. Видит его «ауди» на подъездной площадке. Отрывается от ноутбука и идёт к двери.

— Привет, — говорит, видя Робина уже входящим.

Тот, ни слова не говоря, оставляет ключи на столике и движется к Фрэнку.

Фрэнк чуть удивлённо раскрывает глаза, успевает отжаться от его груди локтем, когда Робин обхватывает его рукой. Второю откидывает локоть Фрэнка. Качает головой, словно заранее отрицая всё, что Фрэнк станет ему сейчас внушать.

Но Фрэнк не был бы собою, если бы не попытался.

— Нет, не сейчас, — говорит он.

— Сейчас, — говорит Робин.

— Блядь, Бобби, прекрати, — Фрэнк упирается ладонью в его шею, толкает и соскальзывает дальше, просто обнимая уже в локоть, потому что тело его само подаётся Робину навстречу, изголодавшееся более чем за две недели. Потому что губы Робина нежные и настойчивые, ласкающие. И Фрэнк решает, что если он ответит на поцелуй, то потом сможет освободиться.

Он прижимается к Донни во встречном движении, пока тот заскальзывает под тонкий кардиган Фрэнка обеими ладонями, сминая ему кожу на спине. И поцелуй его от этого движения становится острее и нетерпеливее.

Робин ладонью в последней ласке сминает его щёку, коротко стонет, заводит на шею сзади, зажимает, отрывается от губ Фрэнка, несколько секунд осматривает его рот, глаза и яркие скулы, чуть сведя брови в удовлетворённом движении, улыбается коротко. Сжимает пальцы сильнее. И пытается опустить Фрэнка вниз.

Фрэнк вскидывает голову, резко забрасывает руку за спину в намерении оторвать пальцы Робина от шеи. Ему достаточно больно.

— Нет, — говорит Фрэнк.

Сказать, что он раздражён, это ничего не сказать. Он в сдержанном бешенстве.

— Нет? — переспрашивает Робин.

— Не будь скотиной. Нет, — снова повторяет он. — Бобби, Мина и младший в саду устраивают ритуальное погребение лягушонка. Я не дам тебе сейчас.

Ему удаётся всё-таки оторвать руку Робина от шеи.

Тот очень недоволен, видно по темнеющему взгляду, каким проходится по Фрэнку.

И Фрэнк отмечает для себя то, что Донни не успокоился, но остановился на единственно доступном теперь: разглядывать Фрэнка.

Эшли острижен коротко, но всё же так, что создан визуально полудлинный растрёпанный эффект. Небрит, может, сутки как. Несколько пуговиц на груди расстёгнуты, видна голая кожа. На шее — каучуковый шнурок и на серебряной цепочке какая-то стилизованная хрень. В ухе пусета. Рукава кардигана длинные, почти закрывают кисти. Тесные светлые голубые джинсы, кеды.

Фрэнк выдерживает оценку, отмечает, что понравился, но уже после того как Робин снова рывком тащит его к себе, предпринимая ещё одну попытку обнять за шею, привлекает, ещё раз близко оглядывает его лицо. Потом так же резко отпускает.

Фрэнк от неожиданности отшатывается. Мотает головой «совсем спятил», уходит на кухню, чтобы выключить ноутбук, за которым работал. Видит, что оставленная им сигарета истлела.

Слышит, как там, где Донни, начинаются возня и взвизгивания.

Мина и Фрэнк-младший явились со двора и рассказывают, как глубоко они зарыли лягушку, какой соорудили камешек и как хочется есть.

— Папа вернулся, — говорит младший, заходя в кухню.

— Да я уже знаю, милый, — говорит Фрэнк, забирая зубами нижнюю губу и неожиданно улыбаясь.

На этой улыбке его ловит Робин, заходящий следом за младшим и развязывающий галстук.

— Лазанья? — спрашивает Мина, заводя руки в мойку и смывая с них землю.

— Лазанья. Младший, аккуратно отнеси ко мне в комнату, — говорит он Фрэнку и протягивает ноутбук.

Тот кивает и действительно аккуратно уносит.

Робин идёт следом, чтобы переодеться.

Фрэнк отлично готовит. Сказалась ранняя забота о себе самом. И во время ужина он видит, что Робин отвлёкся на домашнюю лазанью с сыром, курицей и грибами, забыв о несостоявшемся сексе в прихожей, и эта забывчивость забавляет Фрэнка как утверждение, что еда — это второе после секса, что заботит самцов. Он улыбается в тарелку, абсолютно счастливый, потому что Донни снова дома.

Дети тоже веселятся.

И тут Мина говорит:

— Ну, тогда, помнишь, в тот день, папа, когда ты изловил на Фрэнке вшу.

И Фрэнк понимает, что она спрашивает именно его.

— Прости, что, дочь? — говорит он, смотря на Мину, потому что всё прослушал. Думал о Робине.

Робин тоже смотрит на него.

— Младший подхватил вшей? — Робин так удивлён, что начинает разглядывать сына, чуть сведя брови и склонив голову.

— Да уже нет ничего, папа. Мы их прикончили.

— Ну да, — согласно и задумчиво кивает Фрэнк. — Муниципальная школа в Южной Пасадене, Бобби.

— Я говорю, что в тот день, когда Фрэнк подхватил вшей, мне пришлось ударить Тома Миллера.

— Да, ей пришлось ударить Тома Миллера. В тот день, — говорит Робин, с непонятным до конца весельем смотрит на Фрэнка.

— Всё верно, — кивает Фрэнк. — Кстати, не хочешь узнать, как именно малышка Мина ударила Тома Миллера?

— Как ты мне сказал, — довольно говорит Мина и смотрит на Робина, ожидая похвалы.

— Бог мой, Мина, я думал, тебе не придётся так поступать с парнями лет до пятнадцати самое меньшее. За что получил от тебя бедняга Миллер? — Робин успел метнуть взгляд на довольного Фрэнка, откинувшегося на спинку стула и удовлетворённо жующего.

— Том Миллер подлиза и кретин. Но больше кретин, — говорит Мина.

— За это ещё не лупят парней, детка, — Робин берётся за нож, отрезая кусок.

— Да я не за это. Я за то, что он сказал, что вы педики, — спокойно отвечает Мина, отводя за спину длинные, тёмные, завитые локоны.

Робин берёт себя в руки, аккуратно укладывает нож на стол.

— Том тебе это сказал? — терпеливо спрашивает он.

Фрэнк не реагирует.

Становится понятно, что Эшли это уже пережил, теперь же просто наслаждается реакцией Донни.

— Нет, не мне. Не важно. Он поплатился, — спокойно, но несколько мстительно, отмахивается Мина.

— А кто такие педики? — встревает Фрэнк-младший, чувствуя, что событие со вшами вытеснено из обсуждения.

— Это я и папаша Донни, сын, — говорит Фрэнк, склоняясь и смотря в глаза младшему. — Но я настоятельно советую тебе не заводить разговоров об этом намеренно с прочими людьми.

Тот смотрит в ответ, медленно кивает и сосредоточенно принимается за еду.

Робин наблюдает, как Фрэнк каким-то волшебным образом сумел внушить ребёнку то, что требовалось. И Фрэнк-младший, обычно не сдающийся и после пяти предупреждений, сразу притих. Эшли даже не повышает голоса, хотя определённые специфические интонации в его словах всё же появились.

— Так что, я верно поступила? — говорит Мина.

Робин откладывает вилку, поскольку уже доел, скомкивает салфетку, кидает её в тарелку.

— Мина, милая, как знаешь сама. Мне иногда кажется, ты настолько умный ребёнок, что ещё пара лет, и я вообще не смогу тебя чему-либо научить. Все поступки твои правильные. Но я прошу тебя, будь осторожна. Ты моя единственная дочь.

Мина кивает, соглашаясь.

— А я тебе кто? — снова встревает младший, требуя внимания.

— А ты мой единственный сын, Фрэнк. И ты тоже, прошу тебя, будь внимателен и осторожен, — говори Робин.

***

— Чего тебе хочется, когда ты так себя ведёшь? — спрашивает Робин, уже лёжа в кровати. Фрэнк лежит головой у него на плече. Оба курят. Пепельница стоит на груди Донни.