Фрэнк опускает глаза и чуть отстраняется.

Робин, дёргая, тащит его на себя, ухватив за локоть.

Фрэнк вырывает руку. Говорит:

— Убери свои грязные лапы.

Робин бьёт его справа, коротко, но так, чтобы не повредить зубы и нос.

Фрэнк отшатывается, опирается рукой о кровать позади себя. Поднимается, открывает глаза.

Робин снова предпринимает попытку притянуть его к себе.

Фрэнк позволяет, даже позволяет коснуться своих губ, но, когда Робин хочет обнять его теснее, он раскрытой ладонью отталкивает его в лицо и тут же схватывает повторный удар.

— Сука, — вырывается у него.

Робин, не дожидаясь, пока Фрэнк поднимется, сам вздёргивает его вверх, ухватив за подмышку.

Фрэнк смотрит на него глубокими, горящими, тёмными зрачками, его губа всё-таки расшиблена, на скуле наливается синяк, дыхание трудное.

Робин облизывает языком его лицо в месте ушиба, Фрэнк вздрагивает, но упирается в плечи руками, удерживает секунды три и снова отшвыривает.

Робин бьёт его наотмашь сначала левой, потом снова правой.

Фрэнк опускается на кровать, откидывает голову, широко раскрывает глаза, облизывает губы.

Робин склоняется над ним, упираясь в кровать прямыми руками. Рассматривает.

Тот опускает взгляд.

— Ты всё, малыш? — спрашивает Донни.

Фрэнк не отвечает.

Робин склоняется ниже, к губам.

Фрэнк упирается ладонью в его плечо.

Робин, сжав рот, отрывает его ладонь, с силой прижимает к кровати, подминает под себя.

Фрэнк едва дрожит, но всё ещё сопротивляется в поцелуе, и Робину приходится сжать его горло обеими ладонями, перекрыв Фрэнку свободный доступ воздуха. Тот замирает, затихнув.

— Я и в самом деле не советую тебе продолжать, Фрэнк, — тихо говорит Донни ему в губы.

Фрэнк покорно замирает.

— Разведи колени, Фрэнк, — так же тихо говорит он. Чуть сдвигается, чтобы лечь Фрэнку между ног. — Я хочу видеть твоё лицо, малыш, оно нравится мне.

Фрэнк сглатывает под ладонями Робина, по-прежнему сжимающими ему горло.

— Малыш, я сейчас выпущу тебя, ты меня поцелуешь. И продолжай, пока я не окажусь в тебе полностью, тебе понятно? — Робин прижимается к подбородку Фрэнка губами.

— Да, — слышит он.

Робин действительно выпускает его, но левой рукой берёт за волосы, прижимает к кровати, правой рукой подтягивает Фрэнка за колено вверх, закидывая его себе на пояс.

Фрэнк охватывает его обоими коленями.

— Начинай, — говорит Робин.

Фрэнк слабо улыбается, закрывает и открывает глаза, словно немного не веря в то, как оба себя ведут. Но он обнимает Робина за шею правой, за плечи по спине левой, берёт его губы.

Оба сразу чувствуют вкус крови, которая от движения начинает идти из губы Фрэнка.

Тот увлекается и в поцелуе раздражает свой укус на губе Робина.

Робин опускает руку между ними, берёт себя.

Фрэнк стонет и шипит в его рот, пока Робин заходит. В один момент он отрывается от губ Робина, выгибаясь от саднящего ощущения.

— Я сказал, продолжай, — жёстко говорит Робин.

Фрэнк возвращается и в поцелуе выражает всё, что чувствует от члена Донни внутри себя.

Робин держит его рукою за бедро, оттягивая в сторону, раскрывая, другой рукой опирается на кровать, удерживая себя над Фрэнком, иногда опускает руку, чтобы раскрыть больше, втиснуться и замереть.

Фрэнк выдыхает на вскрике в его рот. Замирает, стискивая его плечи.

Робин начинает двигаться плотно, выпускает рот Фрэнка, переключается на его шею, терзающими захватами с зубами оставляет на его коже следы, мелкие фиолетовые засосы.

Член его большой и крепкий, твёрдо вдвигается в зад Фрэнка.

Фрэнк вздрагивает, стонет, вскидывается в стремлении принадлежать Робину. Он начинает прижимать его голову к себе, когда после пары минут медленных и растягивающих становится шире, сопротивление его ослабевает, а приходит жестокая эмоциональная потребность, выражающаяся в физическом подчинении. Он обхватывает лицо Робина ладонями, отталкивает, удерживает, говорит:

— Сделай, как мне нравится.

Робин замирает, потом целует его, долго, томно, с высасыванием слюны. Оставляет, поднимается, закидывает одну ногу Фрэнка себе на грудь и на плечо, через вторую переступает коленом, немного вздёргивает.

Фрэнк лежит, вытянув руки по кровати, ладонями вниз, смотрит в глаза Робину. Робин смотрит на него.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя, чтобы ни происходило.

— Да, — говорит Фрэнк, на мгновение кивая ресницами и снова сцепляясь с Робином взглядом.

И Робин может видеть, как при первом его движении вглубь Фрэнк размыкает губы и пальцы его сворачиваются в кулаки, сжимая покрывало на кровати. Смотрит в глаза.

Фрэнк молчит, почти не дыша, и может показаться, что у него отказали лёгкие.

Но Донни знает, что Фрэнк просто не может дышать. Вместе с первым вздохом Фрэнк чуть позже оборвётся в громкий тягучий стон и крик.

Фрэнк смотрит в глаза.

В какое-то мгновение веки Эшли начинают трепетать, и глаза вот-вот скроются под ними, но тот усилием сохраняет сцепку взглядами.

Робин усиливается и становится быстрее.

— Ебать! — выкрикивает Фрэнк.

И смотрит в глаза.

— Не останавливайся, — шепчет Фрэнк.

Смотрит в глаза.

Робин и не думает останавливаться, ему хорошо в тесноте и жаре, в скользком, сжимающем, хорошо от того, как корчится Фрэнк под ним, от того, как тот хочет его. И Робин видит, как глаза Фрэнка становятся мокрыми от ласкающей боли и жёсткого кайфа.

— Фрэнк, малыш, — стонет Робин, сжимая его колено, подтаскивая выше.

— Не останавливайся, — просит Фрэнк.

— Нет, конечно, нет, — успокаивает его Робин.

Фрэнк протягивает обе руки. Дотягивается до бёдер Донни, цепляет их, начинает тянуть, одновременно затаскивая себя на него. Смотрит в глаза.

— Еби жёстче, Бобби. Я хочу тебя, — выдыхает он сквозь зубы.

Смотрит в глаза.

И эта сцепка взглядами взвинчивает.

Робин короткими, почти неотстраняющимися рывками забирается в него, влекомый руками и похотью Фрэнка.

Фрэнк где-то не здесь, его дыхание сбито, глаза закатились.

Полминуты спустя Робин идёт к концу. Заталкивает себя на последних яростных толчках, сам кричит, заполняя Фрэнка до отказа. Вытягивается сверху. Сердце колотится так, что подкидывает его на груди Фрэнка.

Тот слабо обнимает его за плечи.

========== 5 ==========

— Если ты хочешь ребёнка, то давай всё же сначала поженимся, — говорит Робин, убирая полотенцем остатки пены для бритья с лица. Ответа Фрэнка он не слышит. Ещё раз оглядывает себя в зеркало, выходит.

Фрэнк сидит на окне, свесив одну ногу, опершись спиною на поднятую раму.

— Фрэнк, — снова говорит Робин, подходит к нему.

Тот оборачивается, рассматривает Робина внимательным золотисто-зелёным взглядом.

— Ты слышал, что я сказал? — Робин берёт его за колено.

— Что, хочешь сделать меня честным мужчиной? — спрашивает Фрэнк, прижимая зубами нижнюю губу.

— Допустим, давно хочу, — Робин отходит, надевает сорочку в мелкую лиловую клетку. Пока застёгивает пуговицы, наблюдает за Фрэнком.

Тот опять молчит. Робин, зная уже почти все стороны его характера, смиряет себя и просто тоже молчит. Временами на Фрэнка находит. Вот как сейчас. Молчит загадочной заразой. Он не в первый раз заводит речь о ребёнке. Донни не против. Но сам Фрэнк несколько неспокоен на этот счёт.

Робин занимается запонками, а тот сидит на окне, смотрит на проезжую часть и думает. Даже не над тем, что ответить. Что ответить, Фрэнк всегда знает. Даже знает несколько ответов.

Робин чувствует, что не в его предложении дело. Что-то совсем другое отвлекает Фрэнка.

А если честно, Робину очень трудно вот так стоять и ждать, пока его высочество соизволит одарить его фразой. И он не выдерживает. Он так и не научится дожидаться.

— Фрэнк, я что, опять тебя чем-то обидел? Ты мне скажи, что там положено в таких случаях? «Да», «нет», «мне надо подумать», «я люблю другого». Выбери. Я не могу сейчас ждать, мне нужно работать.