— Я должна вернуться на сцену… что случилось?

— Лежи, глупышка, — сказал Дик и подтолкнул ее обратно на диван. — Шоу закончилось.

Вдруг опять возник Либра, оттолкнув Дика в сторону. Совсем другой мистер Либра, добрый, таким она его никогда не видела.

— Ты настоящий идиот, — сказал он Дику. — Испугалась? — обратился он к Силки.

— Нет.

— Температуры нет, — сказал Либра, положив ей руку на лоб. — Может, ты что-то съела. Я же говорил тебе не есть в забегаловках.

— Она вообще ничего не ест, — вмешалась костюмерша. — Я ей говорила. Она убивает себя.

— Что это значит «шоу закончилось»? — спросила Силки и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

— Только на сегодня, — сказал мистер Либра. — Завтра тебе будет лучше. Я уже послал за Ингрид. Она врач. Она уже летит сюда. Меньше, чем через час будет здесь. Не беспокойся, она мигом поставит тебя на ноги. Мы не собираемся терять ни нашу звезду, ни наше шоу.

— Я не хотел… кричать на тебя, — начал было Дик.

Она протянула руку за платком и мистер Либра тут же подал ей коробку салфеток.

— Ты сможешь доехать на такси, или вызвать «скорую»?

— Только не врачей! — воскликнула Силки, хлюпая носом. — А что с публикой?

— Они ушли домой, — ответил мистер Либра. — В кои-то веки их выгнали вон. Обопрись на Дика. Он сильнее, чем кажется.

Дик нес ее на руках. Ее голова лежала на его плече. Она вновь чувствовала себя маленькой девочкой, на руках у папы. «Папа» — это слово она не произносила уже вечность. Тот, кого она называла этим словом стал для нее абстракцией. И у Дика были такие же костлявые плечи, как и у ее папы. А его руки были сильными и нежными. Когда-то она его любила, так сильно, и так давно… Дик… Но это был не Дик, кто-то просто присвоил себе его имя, кто-то, кто ставит шоу. Он не был уже тем человеком, которого она любила, а просто добрым, сильным и нежным… кем-то, в ком она сейчас нуждалась. Сначала она боялась заболеть, потом — умереть, потом — потерять Дика. Она должна поправиться. Людям, которые хотели посмотреть на нее, пришлось уйти. Из-за нее. Но может они придут еще раз. И придут другие люди. Она должна быть готова. Они ждали этого, чтобы полюбить ее, и она должна заставить их себя полюбить. Подумать только — их всех отправили домой! Только потому, что она заболела, они отправили домой всех, кто пришел в театр! О, как она любила этих людей… как она любила руки Дика, которые обнимали ее… сильные руки, которые она знала в прошлом. Но теперь она уже достаточно сильная, чтобы обходиться без них.

Ее привезли обратно в отель и уложили на кровать. Либра и Дик погасили свет, оставив ночник, остались в гостиной дожидаться Ингрид.

— …домашний доктор, — говорил Дик. — Я не понимаю, почему не вызвать врача из городской больницы, он бы вполне смог…

Они старались говорить спокойно и тихо, но Силки слышала. Дверь они оставили приоткрытой. Она слышала чьи-то шаги. Мистера Либры? Дика?

— Мне не нужно «вполне смог», мне нужен лучший врач, — зло сказал Либра. — Ты — сукин сын, кобель чертов. Ты знаешь об этом? Я знаю, ты трахаешь кого ни попадя, но это уже не смешно. И ты — брюзга. Пусть Ингрид и тебе вколет… И мне… Господи, кто-нибудь позвонил Лиззи?

— Я думал, вы помните об этом, — сказал Дик.

— Мне нужна Джерри, — продолжал Либра. — Где ее носит? Я не могу без Джерри.

В дверь позвонили.

— Слава Богу, коридорный, — сказал Дик.

— Мне не нужен коридорный, мне нужна Ингрид.

Дверь закрылась.

— Выпейте виски, — сказал Дик. — Сразу почувствуете себя лучше.

— Нерон пьянствует, а Рим горит…

— Боже, они принесли мне не ту марку джина.

— Надеюсь, ты не думаешь, что Силки будет платить за выпивку, сказал Либра. — Ты должен был записать ее на свой счет.

— Я так и сделал, — оскорбленно ответил Дик.

Опять позвонили в дверь.

— Сэм, дорогой! Я приехала сразу же, как смогла.

— Слава Богу! Ингрид! Девочка потеряла сознание прямо на сцене. Теперь она спит, наверное.

— Сейчас, только помою руки.

Высокая леди в черном пальто заглянула в спальню. Силки притворилась спящей. Женщина поставила черный медицинский чемоданчик на стул и направилась в ванную, прикрыв за собой дверь. В дверь снова позвонили.

— Джерри! — воскликнул Либра.

— Я зарегистрировала вам номера на ночь, — сказала Джерри. — Я подумала, что тоже буду вам необходима.

— Ты мне вовсе не нужна. Но раз уж ты здесь, то я очень рад, спокойно сказал он.

— Привет, Дик, — сказала Джерри. Ее голос был очень холоден.

— Привет, Джерри.

— Надеюсь, вы оба выше всех этих глупостей? — сказал Либра.

— Да между нами ничего нет, — сказала Джерри. — Мне только не нравится видеть, как этот эгоистичный, себялюбивый, подлый мерзавец доводит мою подругу до самоубийства.

— Какое самоубийство? — воскликнул Либра.

— Силки, — продолжала Джерри. — Я предчувствовала. Я должна была что-то делать. Но ничего не сделала. Это и моя вина. Бедная девочка мучилась и боялась так, что довела себя чуть ли не до голодной смерти.

— Самоубийство? — все еще не веря переспросил Либра.

— А как еще это можно назвать? — сказала Джерри холодно.

— Самоубийство? — повторял Либра. — Этого не может быть. У черных самый низкий процент самоубийств по стране.

Наступило молчание.

— Ладно, — примирительно сказал Либра. — Если ты так думаешь, Джерри, то, наверное, ты знаешь больше о молоденьких девушках, чем я.

— Я одного понять не могу, — продолжала Джерри, — как ты, Дик, мог спокойно жить и ничего не замечать. Я наблюдала за тобой во время репетиций. Ты ее постоянно пинал. Она же до сих пор любит тебя. Ты же мог быть помягче. Все твоим высказывания она принимала на свой счет.

— Ты что думаешь, было бы лучше, если бы я постоянно твердил ей, что она чудесна, а после премьеры вышли бы разгромные рецензии? — защищался Дик. — Я делал это ради нее. Я хотел ее успеха. Может быть я делал это неправильно, но иначе я не умею.

— О чем ты думаешь, Дик? Если честно? — спросил Либра спокойно.

— Я думаю, что она будет звездой. Я не думал так сначала. Только знал, что у нее есть шанс, если она будет работать изо всех сил. Но теперь я точно знаю: она покорит всех.

«Дик! Дик! Дик! Это говорит Дик! Он знает, что она покорит всех, что она будет звездой».

Ингрид в белом халате вошла в спальню и включила верхний свет.

— Просыпайся, дорогая.

Силки сделала вид, что просыпается. В дверях показались Джерри и мистер Либра. Джерри приветливо улыбалась. Силки улыбалась в ответ. Она действительно была рада видеть Джерри. Ингрид достала из чемоданчика шприцы и иглы. Силки передернуло.

— Что это? — спросила она.

— Всего лишь витамины и некоторые добавки, чтобы ты почувствовала себя лучше, — Ингрид говорила с иностранным акцентом.

— Я не хочу.

— Не глупи, — сказал Либра.

— Скажите мне, что это.

— Я же тебе сказала, — повторила женщина.

Силки не нравилось, что на бутылках с лекарствами не было этикеток. И ей не нравились глаза женщины. Женщина взяла ее руку и смазала спиртом.

— А почему на бутылочках ничего не написано? — не унималась Силки.

— Потому что Ингрид сама их готовит, — горделиво сообщил Либра. — Это ее профессиональный секрет. Я каждый день делаю себе один укол. Ты прекрасно будешь себя чувствовать уже через несколько минут. Забудешь, что вообще болела.

— Но от витаминов не будешь чувствовать себя чудесно через несколько минут, — упорствовала Силки. — Что там еще?

Женщина как клешнями вцепилась в ее руку. Силки пыталась вырваться.

— Тебе придется держать ее, Сэм. У нее истерика.

Но у Силки не было никакой истерики. Силки не знала откуда она знает, но она была уверена, что это наркотик. Она всегда подозревала, правда, не была уверена, что Либра применяет допинг. Но ведь это его личное дело! Ее это не касается. Но сейчас дело дошло и до нее.

— Перестаньте! — закричала она, прикрывая руку свободной рукой. — Перестаньте! Джерри, не давай им ввести мне наркотики. Не дайте ей! Я привыкну к ним, как он!